Слизняк и его раковина

Отец некоторое время недоверчиво смотрел на меня, но потом коротко велел:

– Ладно. Ложись спать.

– Спокойной ночи, - кивнул я и отправился в свою комнату.

…Неблагонадёжные?.. Я примерил это слово поочерёдно к кошачьим глазам Рабастана (отчего-то они казались мне жёлтыми, хотя я специально убедился, что глаза у него тёмные, почти чёрные), к его настойчивым губам и длинным пальцам, успевшим забраться под подол моей рясы и погладить меня по бедру прежде, чем я вытащил оттуда его руку.

Ну, пусть будут неблагонадёжные. Но, Салазар свидетель, я больше не желал быть монахом. Смирение, целомудрие, какие там ещё были обеты?.. А, неважно! Пусть летят к дьяволу все вместе. Перед моими закрытыми глазами качалось красное перо и белозубо смеялся смуглый корсар.

…В первое же утро после возвращения в Хогвартс сова принесла мне письмо от Рабастана.

Глава первая. Рабастан.

Он опаздывал уже на семь минут. А к тому моменту, когда доберётся до недавно открывшегося кафе-мороженого на Диагон-аллее, будут и все пятнадцать. Люциус наверняка уже успеет расправиться с первой порцией малинового и будет недовольно хмуриться, сжимая тонкую ложечку в холёных пальцах…

Вспомнив его пальцы, Рабастан прерывисто вздохнул. Люциус, дьябло, Люк…

Он ещё в школе начал приглядываться к Малфою. Нет, конечно, тогда он и предположить не мог, что Люциус когда-нибудь станет его любовником - да Рабастану и в голову бы не пришло представлять в этой роли четырнадцатилетнего мальчишку, - но ему казалось, что тот был бы весьма уместен в их небольшой компании. Ну и пусть младше, зато явно умный, в хороших отношениях с преподавателями, да и за пределами школы имеет кое-какие полезные связи. Но Руди и Белла считали младшего Малфоя чересчур скучным и правильным, аккуратным и послушным мальчиком.

Рабастан довольно прозрачно намекал, что Белла просто завидует Малфою. Та злилась и топорщила колючки - видимо, он угадал. Но чего в этом зазорного? Вовсе не странно завидовать единственному сыну лорда Абраксаса, наследнику баснословного состояния Малфоев. И глупо делать вид, будто мысли об этом состоянии оставляют тебя равнодушным. Деньги есть деньги, они нужны всем.

Хотя в чём-то Рабастан был с ними согласен: действительно, Люциус очень трепетно относился к соблюдению школьных правил. А что до аккуратности, то вряд ли кому-нибудь в Хогвартсе за семь лет учёбы удалось хоть раз увидеть Люциуса с мятым воротничком или в не начищенных до блеска ботинках.

Ну так что с того?.. Рабастан за всей этой мишурой видел то, чего не видели Белла и Руди: какие опасные искры дремлют до поры в безмятежных светлых глазах Люциуса. Спокойные? Нестрашные?.. А может быть, достаточно порыва ветра, чтобы раздуть их до пожара?..

…Так оно и вышло. Хватило буквально пары поцелуев, чтобы от снежного-холодного Люциуса полыхнуло огнём. Правда, он довольно сдержанно отвечал на весьма откровенные и беззастенчивые письма, которые Рабастан присылал ему в школу. Зато в первую же их встречу в Хогсмиде Люциус, не спрашивая, протянул ему ладонь для аппарации. И уже в Лондоне, в маленькой квартирке, которую Рабастан снял заранее - и новые простыни купил специально для Люка, и шоколад, и ещё кое-что необходимое, - его драгоценный мальчик сладко выгибался под его губами и ладонями, бесстыдно раскрывался и просил о большем…

У Рабастана даже щёки заалели от этих воспоминаний.

Беллатрикс и Руди, конечно, незачем было знать об этом.

Вот уже почти месяц прошёл, как Люциус закончил школу и вернулся в Малфой-мэнор, а они ещё толком и не виделись. Как ни странно, встречаться им стало сложнее. Тогда были хотя бы походы в Хогсмид. А теперь младший Малфой усиленно изучал управление финансами под руководством отца, и лорд Абраксас тщательно следил за тем, чтобы у сына оставалось не слишком много свободного времени.

Но сегодня Люциус прислал сову с сообщением, что у него будет полтора часа, чтобы встретиться с Рабастаном в кафе. А он так ужасно опаздывает…

Сначала он увидел Малфоя ещё с улицы, через большое оконное стекло, и облегчённо выдохнул: ждёт, не ушёл… А, подходя к столику, виновато склонил голову:

– Прости, мой дорогой. Ты сердишься?

Люциус выдержал значительную паузу и отозвался:

– Я думал, ты уже не придёшь.

– Ну, что ты говоришь, Люк. Я, конечно, негодяй и безответственный тип, но не сумасшедший же, чтобы отказываться от встречи с тобой, - Рабастан уселся напротив Люциуса и улыбнулся ему.

Он не ошибся, перед Малфоем уже стояла пустая вазочка из-под мороженого.

– Хочешь ещё?
– спросил он, кивая на вазочку.

– Нет, - гордо отказался Люциус.
– Кофе.

Пока Люциус пил кофе, Рабастан украдкой разглядывал его. Уже словно и не тот мальчик, каким был считанные месяцы назад.

Едва сняв безликую школьную мантию, он перестал выглядеть наивным юношей. Ещё бы. Малфою не положено…

Мода не имела никакого отношения к гардеробу Люциуса. Впрочем, может быть, и имела - только это была мода не этого века. Подобное носили лет эдак сто тому назад. А возможно, что и раньше. Широкий плащ непривычного покроя. Тонкое кружево отложного воротника и широких манжет. Чёрный бархатный бант, перехвативший волосы чуть ниже затылка. Рабастан даже не мог сказать, идёт ли это всё Люциусу. В конце концов, он знал, что не слишком хорошо разбирается в одежде. Зато он точно знал, что быть ни на кого не похожим и не считаться ни с чьим мнением - это идеально совпадает с образом Малфоя. И значит, так и должно быть.

– Как твои дела?
– поинтересовался Рабастан, когда Люциус отставил пустую чашку.

Тот обиженно поморщился:

– Дела?.. Ты хочешь говорить о делах?

Рабастан чуть нагнулся над столиком и хищно прошептал:

– Я вообще предпочёл бы не разговаривать. Будь у нас чуть больше времени…

…Да, это было бы лучше. Плащ - в один угол, бант - в другой, а самого Люка, с рассыпавшимися по плечам волосами и с раскрасневшимся от поцелуев лицом - спиной на прохладные простыни. И неторопливо, прикусывая губу до крови от нетерпения и всё-таки не спеша, входить в него. Брать. Подчинять. Присваивать…

Как будто это возможно - сделать Малфоя своим.

– …Но сегодня не получится, - завершил свою мысль Рабастан.
– Ну так что с твоими делами?

Люциус чуть расслабился. Ну, конечно, по-прежнему необходимый и вожделенный - вон как у Лестрейнджа глаза затуманиваются. Можно не переживать, что его успели забыть или заменить кем-то.

– Да ничего. Скука… Отец хочет, чтобы я научился от начала и до конца вести дела, вместе со счетами, с отчётами управляющего поместьем и поверенных. Не представляю, сколько пройдёт времени прежде, чем я начну разбираться в этом. А как у тебя?

Рабастан ждал этого вопроса. Ему было, что сказать Люциусу.

– Знаешь, с тобой очень хочет познакомиться один человек. Ты наверняка слышал его имя, хотя сейчас его не принято называть…

Малфой нахмурился.

– Ты говоришь об… организации?

Рабастан торопливо оглянулся и взмахнул палочкой, устанавливая заглушающее заклятие.

– Здесь не стоит говорить так громко. Что ты знаешь об организации?

– Это террор, - отчеканил Люциус, непроизвольно выпрямляя спину.
– Ты можешь говорить мне что угодно, но ты и сам знаешь, что это так. Убийство магглов - это всё равно убийство. Это преступление.