Сломанная печать

— Ха! Считаешь, Фрост отдал свою драгоценную крошку в нищенский приют?

— Ничего не известно, Грэм. В изгнании случается разное. Был ранен. Умер от болезни. Потерял девчонку по дороге.

— Уйдёт много времени. Особенно, если мы начнём ещё и трущобы проверять, — Грэмис вальяжно уселся на подлокотник кресла рядом с верховным толкователем, низко склонился к самому лицу Делвина.

— И там проверь. Я должен иметь под рукой Элери Талес.

+++

Мариса еле переставляла ноги от усталости. Непростой выдался вечер, а схватка с иллюзией лишила её последних сил. Казалось, стоило лечь и сон придёт тут же, позволив забыться. Келена всё ещё не вернулась с праздника, поэтому Мариса спокойно разделась, умылась и забралась под одеяло. Стоило закрыть глаза, как образ господина Брума соткался из обрывков воспоминаний.

«У него есть чувства. Не такой уж он ледяной истукан, каким хочет выглядеть перед посторонними», — подумалось ей.

Она поняла, что господин Брум хранит немало тайн. История с сестрой осталась загадкой. Каким образом девушка превратилась в иллюзию? Мариса решила внимательно прочитать имена на памятной доске в центральной зале Академии. Надды, Брумы, Фолэнты… Внутри похолодело, дрожью отозвалось в теле.

— Лирой…

Она накрылась одеялом с головой, словно это могло защитить её от прошлого. Фолэнт не посмеет привлечь внимание к старой истории, не подойдёт, если узнает, что Мариса жива и близко от него. Не станет же он преследовать её на глазах у всей Академии? Находиться рядом с Лироем Фолэнтом сомнительное удовольствие, но она выдержит, сделав вид, что впервые видит стихийника.

Поразмыслив, Мариса почти успокоилась и собралась спать. Несколько минут она ворочалась на узкой кровати, ощущая жар. Руки Северина были такими сильными, но в тоже время бережными. Ментал не позволил ей совершить глупость, кинулся следом, точно студентка была ему дорога. Золотистые ниточки дара никак не желали успокаиваться и пронизывали всё тело. А Мариса боялась признаться себе, что присутствие стажёра каким-то образом заставляет оживать способности эмпата. Она вспомнила одно из сложных заклинаний, которое прежде получалось у неё весьма посредственно и с лёгкостью выполнила упражнение, наполнив комнату умиротворением и рассеянным светом.

Удивлённо приподнявшись, она села в постели, обхватила колени.

— Так не бывает, — Мариса ничего не понимала, но сама расслаблялась под воздействием чар.

Чистый и совершенный дар ментала, объятия, руки Северина словно залечивали трещины и раны. Марисе совсем не хотелось бежать от господина Брума, хотя разум и твердил об обратном. Мог бы он посмотреть на неё с нежностью? Какой он, когда улыбается и доволен? Она вспомнила, как тело само отозвалось на близость Северина. Мариса считала, что ни один мужчина не способен вызвать в ней ничего кроме омерзения и страха. Больше трёх лет она пользовалась простейшей магией, чтобы отвадить от себя навязчивых ухажёров в трактирах или на улицах бедного квартала. Не все они были неприятны внешне, но представить себя в чьих-то объятиях было невозможно до тошноты. Мариса начинала задыхаться, стоило кому-то сжать её плечи, привлечь к себе, откровенно коснуться. С Северином всё получилось иначе. Ментал стал первым, кого она не смогла оттолкнуть.

— Глупости. Он не лучше аристократов вроде Лироя. Внимательный кавалер, пока считает тебя равной ему и самодовольное животное с теми, кто ниже. Ненавижу!

Она ткнула подушку кулачком, снова улеглась, чтобы на этот раз уснуть до утра.

+++

— Мари, Мари. Дочь лорда без брега, владыка на дне пребывает морском… — напевал тихий голосок. — О Мари, послушай, его охраняют, в чертогах русалок владыка заснул. Отец твой не знает, что холоду с льдами была отдана…

— Я сплю, — покрутив головой, Мариса недовольно разлепила веки.

Так и есть, Келена сидела на кровати и мурчала под нос песенку, натягивая чулочки.

— А я про тебя песню вспомнила, — радостно сообщила соседка. — Говорят её на острове Юинга сочинили рыбаки. Про Марису — дочь морского владыки, живущего на дне. Странно, что тебя так назвали. Ты же не рыжая Юинг!

Сердце сжалось, пропуская удары. Сон покинул Марису.

— …на дне пребывает владыка морском… — повторила мелодию подруга, любуясь стройной ногой в чулке.

Зажмурившись, Мариса прогнала прочь видение — рука отца, сжимающая куб менталов, молнии бьют в чёрные волны, лицо Фроста Талеса запрокинуто и постепенно расплывается, исчезая под толщей воды.

— Дурацкая песня, — она протёрла глаза и села, завернувшись в одеяло, словно нахохлившаяся сердитая птица.

— Ты куда вчера сбежала? — Келена взялась за второй чулок. — Мы так веселились. Мой эмпатик очень милый и скромный, но мне удалось получить от него поцелуй в щёчку! — стихийница со смехом указала пальчиком куда именно её поцеловал кавалер.

— Тоже веселилась, — буркнула Мариса.

— С господином Брумом? — неожиданно Келена подмигнула, заставив подругу покраснеть.

— С чего…

Встрепенувшись, Мариса откинула одеяло и приступила к сборам. Так легче было спрятаться от внимательного взгляда Келены, сбегая в ванную или копаясь в шкафу.

— Он будто коршун вылетел за тобой следом. Рыжая дылда, которая с ним танцевала рассвирепела и гонялась за лаборантом по всему залу. Помнишь того, с кристаллом.

— Его зовут Арвел. Друг Се… господина Брума, — Мариса вовремя исправилась, но соседку оказалось трудно провести.

— Приятель Северина? Ага, наш стажёр уже просто Северин! — Поддразнивая, расхохоталась стихийница.

— Я хотела поговорить о практикуме, — придумав оправдание, Мариса откровенно посмотрела в глаза Келене, чтобы та не сомневалась в правдивости подруги. — В зале слишком шумели. У меня плохо получилось записывать заклинания, а господин Брум мне снова всё разъяснил. Я тугодум. Вот!

— Пфф… Скажи лучше, что влюбилась! Вы гуляли, взявшись за руки? Смотрели на реку? Он пытался тебя поцеловать?! — Предположения сыпались из Келены словно зерно из дырявого мешка торговца.

— Пусть только попробует! — Отчего-то Мариса почувствовала злость. — Получит по своему красивому и холодному лицу.

— Значит влюбилась в ледяного принца, — внезапно стихнув, Келена притопнула ногой, запихнув её в сапожок, вздохнула. — Ох, и не просто же тебе будет.

— Я не умею любить, — оставив сборы, Мариса упала на кровать и прижала к себе подушку. — И он, наверное, тоже. Бесчувственный ментал.

— Ты же эмпат! — возразила подружка. — Исцели его. Понимание твоё оружие, а господину Бруму можно посочувствовать. Во время взрыва в Академии у Северина погибли родители и старшая сестра. Я на празднике столько историй наслушалась…

— Сестра?

Образ полупрозрачной амарантовой девушки возник перед внутренним взором Марисы. При жизни Вистиана была очень симпатичной и, вероятно, доброй барышней. Когда личико иллюзии не искажала злость, оно оставалось приятным и милым.

— Представляешь, какой ужас — потерять сразу всех родных. С тринадцати лет Северина воспитывает сам Делвин Брум.

— Прямо-таки сам.

— Ну, или отдал учителям-менталам вроде куратора Надда. Тут кто угодно заледенеет и покроется плесенью. Маги Разума совсем не умеют веселиться. Не то, что мы — сензитивы. Какой ночью был фейерверк! А ты видела Лироя Фолэнта на вечеринке?