Шрифт:
Annotation
После смерти матери семейная жизнь Элисон превращается в кошмар. Ее отец, Хэнк, заглушает свою травму алкоголем, а ее брат, Томми, уходит от реальности, погружаясь в мир видеоигр. После ужасного случая, произошедшего в школе, Элисон принимает решение, которое приведет к трагическим последствиям для всех участников. Ее жажда мести выходит за рамки самой смерти и оставляет за собой след из разрушений и сломанных жизней...
Саймон Макхарди & Шон Хоукер
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
ГЛАВА 4
ГЛАВА 5
ГЛАВА 6
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
ЭПИЛОГ
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ:
Это очень шокирующая, жестокая и садистская история, которую должен читать только опытный читатель экстремальных ужасов. Это не какой-то фальшивый отказ от ответственности, чтобы привлечь читателей. Если вас легко шокировать или оскорбить, пожалуйста, выберите другую книгу для чтения.
Посвящается Кристине Пфайфер и Линдси Крук
Саймон Макхарди & Шон Хоукер
"СЛОМЛЕННЫЕ"
ГЛАВА 1
Элисон катила коляску по потрескавшейся бетонной дорожке. Ее пальцы и плечи болели от передвижения по неровной местности. У нее был ужасный день в школе, и все, чего ей хотелось – это оказаться в своей комнате. Впереди показался дом с облупившейся краской и неприветливым фасадом, отражающим деградацию и враждебность, которые ждали ее внутри. Она толкнула входную дверь. Как и каждый день, ее встретила стена застоявшегося воздуха с запахом сигаретного дыма и дешевого виски.
– Элисон, это ты?
– Голос ее отца был грубым, невнятным от слишком долгого запоя.
– Да, папа.
– Элисон попыталась придать своему голосу бодрости, но у нее ничего не получилось. Она покатилась в гостиную, где ее отец, Хэнк, сидел на своем обычном месте – в потрепанном кресле, окруженном пустыми бутылками, нагроможденными вокруг его лодыжек. Телевизор отбрасывал мерцающие тени на его изможденное, худое лицо.
– Твой брат уже вернулся из школы? Я не слышал, чтобы он приходил.
Наверно, он прячется, подумала она, но вслух сказала:
– Думаю, он делает уроки в своей комнате.
– Хорошо. Не хочу, чтобы он стал таким же, как я.
– Хэнк издал горький, хриплый смешок, от которого по позвоночнику Элисон пробежали мурашки. Его налитые кровью глаза уставились на экран.
– Может быть, если бы ты поговорил с кем-нибудь...
– Начала Элисон, но он с рычанием оборвал ее.
– Не начинай, Элисон! Мне не нужна ни чертова жалость, ни чертовы нотации! Просто иди в свою комнату или вообще хоть куда...
– Хорошо, папа.
– Она развернула свою инвалидную коляску и направилась по коридору в свою комнату. Она тяжело вздохнула. Инвалидное кресло в 18-летнем возрасте – это и так нелегко, а тут еще гнев и алкоголизм отца как будто взвалили на ее плечи дополнительный груз. Груз, который она не хотела нести на себе.
Она остановилась возле комнаты Томми и заглянула внутрь. На его голове была игровая гарнитура, а глаза были прикованы к телевизору. С тех пор как их семья сократилась с четырех до трех человек, она чувствовала себя ответственной за благополучие брата.
– Ебаный пиздюк!
– Закричал Томми, когда голова его персонажа взорвалась ярко-розовым туманом.
–
– Он вскочил на ноги и швырнул контроллер на кровать.
– Ты в норме?
– Спросила она.
Томми крутанулся на месте и ткнул в нее пальцем.
– Отвали, Элисон! Проваливай из моей комнаты, любопытная сука!
– Он перебежал через комнату и захлопнул дверь перед ее носом, оставив ее смотреть на деревянную панель с облупившейся краской.
– К черту эту семейку, - пробормотала она и покатилась в свою спальню. Комната была наполнена тенями. Плотные серые шторы закрывали заляпанные грязью окна, пропуская лишь слабые лучи полуденного света. Стены украшали плакаты хардкор-панк групп. Она проехала в угол и нагнулась, чтобы достать маленькую деревянную коробочку, спрятанную под кучей грязной одежды. Открыв крышку, она достала косяк и зажигалку.
Она зажгла косяк, глубоко затянулась и включила стереосистему, прибавив громкость. Откинувшись в кресле, она выпустила клубы дыма. Гортанные крики и скрежет гитар доносились до нее, заглушая мысли, которые когтями, как стервятники, терзали ее разум. Она потерялась в хаосе музыки.
Когда она снова открыла их, ее взгляд остановился на фотографии в рамке, стоящей на комоде. Ее мать, Сьюзен, улыбалась ей, сияющая и живая, словно могла в любой момент выйти из фотографии и обнять Элисон. Элисон не знала, почему она хранит эту фотографию. Каждый раз, когда она видела это изображение, ей казалось, что ее бьют ножом в сердце. Но если бы она выбросила фотографию, это было бы равносильно тому, чтобы выбросить память о своей матери. Она не могла этого сделать.
– Привет, мама, - прошептала она надломленным голосом.
– Я так по тебе скучаю...
– Элисон заглянула в глаза матери, ища в них хоть какое-то подобие покоя. Но все, что она нашла, было лишь отражением ее собственного отчаяния.
– Черт побери!
– Закричала она, ударив кулаками по бедрам. И ничего не почувствовала.
– Черт, - пробормотала она, потирая поблекшие шрамы на ногах. Раны зажили, но воспоминания остались такими же острыми, как и прежде. Каждый раз, когда она видела эти шрамы или чувствовала холодную сталь инвалидного кресла, это возвращало ее к ужасу и беспомощности той ужасной ночи.
Семейный автомобиль был сбит грузовиком на шоссе. Когда Элисон пришла в себя, то обнаружила безголовое тело своей матери, свалившееся на приборную панель, а ее голова лежала на коленях Элисон. Глаза Сьюзен, открытые и остекленевшие, смотрели на нее. Элисон оказалась в ловушке, ее ноги были зажаты под искореженными обломками. Томми, пристегнутый на заднем сиденье, отделался лишь сотрясением.
Смерть Сьюзен надолго наложила траурную тень на оставшихся в живых членов семьи, она удушливой тучей висела над ними днем и преследовала их по ночам. Как бы они ни старались жить дальше, память об автокатастрофе не давала покоя и опустошала их.
– Эли, ты здесь?
– Голос Томми пробился сквозь какофонию – его нерешительный стук был едва слышен из-за грохота.
– Что?!
– Закричала она; внутри нее бурлили разочарование и гнев.
– Я занята!
– Что на ужин?
– Спросил Томми.
Как всегда. Она чувствовала себя так, будто разбилась на миллион кусочков, а Томми мог думать только о своем желудке.
– Я ничего не хочу. Просто приготовь что-нибудь для себя. В холодильнике есть пицца.
– А ты не можешь сама сделать это?
– Заныл Томми.