Слово и сталь

– Вот - ему предъявили меня, с завернутыми за спину руками - Мотался по коридорам, пропуска нет, утверждает, что живет здесь, что заселили два дня назад. ЛидияВанна ничего такого не подтверждает.

Очкастый подошел ко мне и взглянул в лицо. Стеклышки тускло блеснули, лицо его было невозмутимо. Изучив мое лицо, он перевел взгляд на ЛидиюВанну.

– Ну, я еще документы не поднимала - расплывчато ответила тетка из-за стойки, кладя трубку обратно на стол - Но полагаю, что не могли сюда такого поселить. Небось, предыдущая смена опять проглядела.

– Какие документы?
– снова сверкнули стекла очков, обводя уже присутствующих - У вас глаз нет? Вы вообще читаете регламенты? Постороннее лицо без документов в жилой зоне! Вам случая, что на той неделе было мало? Нет, жильцы на этом этаже один другого хлеще, я все понимаю, все как один безответственны, но им это простительно, а вам - нет. Потому что они вам платят деньги, а не вы им.

– Нету там таблички с фамилией Никифоров нигде - прибежала даже не запыхавшаяся Алла - Нету!

– Но надо же...- охранник еще раз попробовал что-то возразить разошедшемуся очкарику, но этим только сильнее его разозлил.

– Минус десять процентов от зарплаты у каждого.

– За что?
– дружно взвыли охранники.

– За неверную оценку ситуации, за некомпетентность и за пререкания с вышестоящим начальством.

– А мне он сразу не понравился - сообщила из-за стойки ЛидияВанна - И рожа у него такая... Уголовная. Вот вовремя вы нам о бдительности напомнили, Леонид Леонидович, вовремя. А то как в прошлый раз выйдет, когда ноутбук у Загоруйко увели, а там какие-то отчеты хранились. Помните, что тогда было?

– Ну так почему увели?
– очкастый поправил галстук - Не слушают меня. Не желают. Вроде и камер понатыкали, и защита везде, и охраны полно - а порядка нет. Сколько раз я предлагал - всех гостей принимать внизу, там кафе есть, диваны - в чем же дело, общайтесь. Но нет, они этих с улицы прямо сюда тащат - друзей, приятелей, знакомых, про Трелуцкого-младшего я вообще молчу. Это, мол, бизнес-партнеры. А у этих партнеров на лицах всё написано, кто они такие. Вон, гляньте на этого хотя бы.

– А Шуляев на той неделе девку приводил - негромко сказала ЛидияВанна, повертев головой и посмотрев по сторонам - Я точно вам говорю - проститутку, я эту публику знаю.

– Спасибо за сигнал - поблагодарил ее Леонид Леонидович - Учтем. Но скажу вам честно - надоело. И отвечать за все это надоело, и получать тумаки надоело. В этот раз - все, мало никому не покажется, ничего на тормозах не спущу. Сейчас допросный лист снимем с этого красавца и полиции его передадим, чтобы шуму было побольше. Вниз его.

– Правильно, убирайте эту шваль отсюда - ЛидияВанна поправила волосы и негодующе махнула рукой - Скоро обед, руководство может появиться.

– Я вас догоню - Леонид Леонидович махнул охранникам и подошел к стойке - В девятнадцатый кабинет его ведите.

Злобно сопящие охранники потащили меня по коридору, и теперь все это уже не казалось мне забавным. У меня нет ни документов, ни денег, ни даже ботинок, и слушать меня не желают, да и не станут, после всего произошедшего, по крайней мере, когда я еще раз попробовал объяснить, что они ошибаются, мне дали по загривку и велели заткнуться, ибо достал.

Ну да, их рублем ударили, можно понять. Нет, ну вот откуда эта гладкая гнида выскочила, ведь мерзкая ЛидияВанна уже за трубку взялась. Еще бы минута - и все. И почему таблички на двери нет, я же ее хорошо помню. Циферки были или нет - не помню, а вот фамилии на бумажке - точно были.

Блин, а если меня не в ментовку сдадут? Ментовка что - ну, посижу в обезьяннике до выяснения личности, это фигня. В конце концов приедет Вика и привезет мои документы, но это если ментовка. А если у этого упыря в очках какие другие мысли появятся, там же явно с башкой проблемы? Что если она надумает искупать меня в ванне с серной кислотой? А что, я не удивлюсь. А эти двое меня туда окунут, вон как злобно зыркают, за штраф переживают. Надо бы без шуток с ними обойтись, а то ведь со зла отбуцкают еще...

Моей последней надеждой было то, что может мы пойдем через основной холл, там тоже есть ресепшн и там точно хоть одна знакомая душа будет. Надежда эта была призрачной, и конечно же не сбылась. Меня провели в какой-то маленький и невзрачный лифт рядом с пожарной лестницей, и мы поехали вниз.

– Ну что, паскуда?
– недружелюбно сказал мне Володя - Лучше бы тебе не молчать, как приедем. Если сейчас расскажешь нам, как ты сюда попал, то с комфортом поедешь в полицию, а если нет...

– А если нет?
– иронично спросил я, о чем тут же пожалел.

Тычок под ребра был сильным и быстрым, дыхание перехватило, я согнулся.

– А если нет - то будет очень больно - пояснил мне второй охранник, он был еще злее - Причем больно будет до той поры, пока не скажешь правду. Чтоб тебе, минус десять процентов! Какие черти Лебедянского вообще на 6-Ж занесли, он ведь на жилые этажи и не ходит ведь почти сам? Он почти все время по службам таскается!

Черт, а сразу полиции меня похоже не передадут. Если же я начну требовать привести Азова, то скорее всего посмеются и еще навешают трендюлей. А может зама его попросить привести? Он же был на балу, меня видел, опознает.

Лифт остановился, меня провели по каким-то сумрачным коридорам, почему-то устланным толстенными коврами, и завели в комнату без окон и с крайне скудной меблировкой - стол и два табурета.

– Все, сидим, Лебедянского, ждем - сказал второму охраннику Володя, усадив меня на табуретку.

– Начальство позови - сделал я еще одну попытку, на свой страх и риск - Если не Азова, то зама его. Ребята, чтобы потом без всех этих вещей было 'Да он не говорил ничего'. Когда все всплывет, то там не десятью процентами все закончится.

– Слушай, давай я тебе сразу Валяева вызову - Володя приблизил свое лицо к моему, и улыбнулся, обдав меня мятным запахом - Или еще кого из небожителей.

– Не обижайся на мои слова, но давай - согласился я - Мне любой сойдет - Зимин, Вежлева, да хоть Елиза Валбетовна даже, хоть я ее и боюсь. Да меня даже Дарья с ресепшн устроит!

Володя покачал головой, и у меня в голове как будто взорвался фугас - удар был опять очень быстрый и очень сильный.

Зубы лязгнули мои, голова мотнулась назад.