Слово и сталь

– Здрасьте, Илья Павлович - вежливо поприветствовал его я - Так я же с охраной, как положено. Не один, под приглядом, так сказать.

– Это прекрасно, но твоя охрана ждала звонка и не дождалась его, ты по какой-то причине поехал с людьми Никиты. Они хорошие бойцы, но не охранники. К тому же я не понимаю, почему твой отъезд вообще не был согласован со мной, ведь пока еще я отвечаю за твою безопасность.

Ну да, так я и сказал тебе, почему оно так. Прости, Палыч, но это не моя война. Мне она не нужна.

– Так я вчера согласовал все с Зиминым, я думал, что он...

– Я полагал, что мы понимаем друг друга - немного печально сказал Азов - Видимо ошибался.

– У меня есть дело, которое мне поручено - отмеряя каждое слово, ответил ему я, понимая, что возможно сейчас скажу немного лишнего - Я делаю его, как могу, как получается. Все остальное - это та плоскость, в которую я не полезу. Я спросил - мне разрешили, что до вопросов соподчинения... У вас они немного осложнены разными обстоятельствами.

– Я услышал тебя - Азов посопел в трубку - Да, вот еще что. Сегодня в Москву возвращается Старик, поэтому постарайся во второй половине быть в номере, тебя могут вызвать к нему.

– Я буду - пообещал я - Даю слово.

Не сказал бы я, что он сильно испуган. Сдается мне, что не так уж я и не прав по поводу фиг в кармане.

В редакции все было как всегда - шум, гам и атмосфера всеобщей любви.

– Слушай, Мэри - донесся до меня сквозь открытую дверь знакомый до боли голос - Ты с прыщом на лбу вступила бы уже в переговоры. Мне кажется, что он разумный и скоро тебя поглотит! Вон, вон смотри, он зашевелился от моих слов.

– На себя посмотри - зло ответила Шелестовой Соловьева.

– Я это каждый день делаю - дружелюбно сообщила ей Елена - У меня дома есть такая штука отражательная - зеркало называется, вот я в нее смотрюсь. С его помощью можно еще много чего делать - причесываться, например. Ты бы себе такое завела, а то у тебя на голове скоро птицы заведутся, правда, правда. А хочешь, мы его тебе на Новый год подарим? От всей души, поверь!

– Вот слушаю я тебя, Ленка и поражаюсь - вот что у тебя за язык?
– вошел я в кабинет, у дверей которого немедленно заняли позицию двое из пятерых охранников. Еще один остался в машине, другой стоял у входа на этаж. Последний пятый, шагнул в кабинет раньше меня и сейчас деловито осматривал общество.

– Острый и розовый!
– Шелестова высунула язычок и пошевелила им - Прелешть, прафда? Или вы о другом? Так общегостударственный язык у нас - русский. А это кто, новенький?

– Старенький - я пожал руки ребятам, последним ко мне подошел Жилин.

– Не думал, что приедете - удивленно сказал он.

– Куда я денусь - я подмигнул - Как клешня? Не болит?

– Да ну - отмахнулся парень - Вот, я помню, когда служил, как-то приземлился с парашютом неудачно, пятки отбил - вот это было да. А тут...

Боец осмотрел помещение, заглянул в мой кабинет и удовлетворенно кивнул.

– Бедненький - ахнула Шелестова и приложила руки к щекам - Он немой, да?

– Нет, он просто точно знает, что если он тебе одно слово скажет, то ты тут же выдашь еще десять - отмахнулся я от нее.

– И так постоянно - простонала Соловьева - Она говорит, говорит, говорит...

– Точнее - трещит и трещит - неожиданно поддержала ее Таша - Не то, чтобы я была против, но... Бесит, блин!

– Вот вы скорпии ядоточащие!
– Шелестова насупилась - Я, как могу, поддерживаю здоровый дух в коллективе, который неуклонно падает от постоянного отсутствия руководящей и направляющей, а вы...

– То есть меня вы в расчет не берете, Елена?

– медовым голоском поинтересовалась Вика - Я не начальство, а что-то вроде мебели. Глубокоуважаемый шкаф?

– Ну почему сразу шкаф?
– захлопала глазами Шелестова - И с чего вы взяли, что 'глубокоуважаемый'?

– Она только при вас выпендривается, шеф - простодушно сказал мне Жилин - Она же вас вас в окно увидела, как вы подъехали.

Если бы Сергея можно было испепелить взглядом, то он поместился бы в небольшой аптечный пузырек. По крайней мере, заметив нехороший прищур Шелестовой, Серега нырнул за свой стол.

– Весело у вас - сказал охранник - Бодренько. Я за дверь, если что.

В кабинете настала тишина.

– Ну вот и славно - сказал коллективу я - Все работают, и я в том числе пойду потружусь. Елена, предоставь мне подборку новостей, которые пойдут в ближайший номер через десять минут.Народ, потом я хочу посмотреть остальные материалы. Номер новогодний, так что надо не подкачать. Да, где Петрович?

– Еще не пришел - отозвалась Соловьева - Он с утра в типографию поехал, его что-то в прошлом выпуске не устроило, переносы какие-то.

– Спасибо - поблагодарил я костлявую растрепу. Прыщ на ее лбу и вправду поражал своими размерами. Она бы его выдавила, что ли, страсть какая...

– Шеф, а тут еще у меня просьба будет и вопрос - зашевелился Стройников - Личного характера.

– С личным, пока не посмотрю материалы, не беспокоить - сурово сказал я и прошел в кабинет.

Основной блок новостей был посвящен разгорающейся войне кланов. Такое ощущение, что Елена, просеивая груды информации, специально выбирала именно то, что связано с противостоянием 'Гончих смерти' и 'Двойных щитов'. Хотя, надо признать, читалось все это как приключенческий триллер, особенно если знать подоплеку. Тем не менее, я отбраковал половину этих сообщений - и ни к чему их столько, да и потом - не всем это будет интересно. Почему? Да потому что не все даже в курсе этой войны. Визуально вроде весь континент в огне, так сказать 'Над Раттермарком безоблачное небо', а по факту куча игроков-одиночек бегает себе по горам и долам и вообще не думает о том, по какой причине один клан другому кровянку пускает. И читать про это игроку-одиночке неинтересно.

Именно это я сказал Шелестовой, когда она, гневно раздувая ноздри своего точёного носика, примчалась выяснять причины моего поступка.

– Это - бомба - махала она листками - Это хроника войны, это вести с боевых полей, это...

– Понял, понял - замахал руками я - На Западном фронте без перемен. Лен, не гонись за внешним блеском, странно, что именно тебе приходится это объяснять. Нужно разнообразие, а не каскад однородной информации. Она вроде бы разная, но по сути речь идет об одном и том же. Те напали, эти победили...

– Дражайший шеф, вы волюнтарист!
– сообщила Шелестова и гордо задрав подбородок вышла из кабинета. Стало быть, приняла к сведению информацию.

Странное дело, но я получал огромоне удовольствие занимаясь вроде бы рутинной и самой обычной работой. Может, потому что в последнее время она перестала быть таковой?

Три часа, отведенные мне на визит в редакцию пролетели моментально, я их и не заметил.

– Шеф, так я с личным, можно?
– в кабинет вошел Стройников.

– А, Геннадий - я про него и забыл - Чего тебе?