Слово и сталь

Трогательно и назидательно. Ну, что там?

Спустя полчаса я отложил в сторону последнюю вещь из последнего пакета и с печалью оглядел кучу одежды, которую теперь надо было как-то аккуратно разместить в шкафу. В былое время я бы сделал из этого огромный шар и запихал его туда, куда он поместился. Времена изменились, и если я выкину такую штуку, вечером меня ждет следующее -

– Я не понимаю, почему все это нельзя было аккуратно разложить

– Неужели это так трудно - джинсы лежат вот здесь, сорочки - вот тут

– Для кого в шкафу весят плечики? Специально повесила их на видном месте.

– Господи, как Мамай прошел. Да уйди уже, ты все, что мог, уже сделал.

И еще десяток фраз, направленных на то, чтобы тебе стало предельно ясно, что ты не ценишь ее труд, что ты недалеко ушел от макака веселого, африканского и что если бы не она, то ты бы вконец одичал.

В результате на этот сизифов труд ушло еще с полчаса, после чего, вспотевший, но довольный, я перекурил, и было собрался лезть в капсулу, как зазвонил телефон. Ого! Эва как. Неожиданно.

– Харитон Юрьевич - судя по голосу, нынче у Шелестовой было томное настроение - Категорически приветствую.

– И вам, Елена, здравствуйте - осторожно начал я разговор - Чем обязан?

– Увы, пока ничем - цокнула языком Шелестова - А жаль. Хотела бы я иметь рычажок давления, пусть даже и самый маленький. Это удобно, когда есть что-то, чем можешь давануть на любимое руководство.

– Ох, у вас и мысли - хмыкнул я.

– Так у меня и место - многозначительно ответила Елена - Но это дальние планы. А вот в ближних есть небольшая рокировочка. И еще один вопрос, требующий вашего одобрения.

– Чего такое?
– озадачился я - Что-то с номером?

– Нет, с ним все в порядке, по большому счету. Обложка дивно хороша в этот раз - на ней елка, обвешанная стрелами и посохами, рядом с ней Дед Мороз в доспехах и с щитом ласково смотрит на хоровод из гоблинов, полуросликов и эльфов, оркестр гномов на трубах дует вальс - все как положено.

– Эпохальное полотно - икнул я - Петрович постарался?

– А кто же еще?
– засмеялась Елена.

– Вы его в спиртном ограничивайте - обеспокоенно попросил ее я.

– Да ладно, нормально вышло - Елена беспечно хихикнула - Кстати, плавно подошли к тому самому вопросу. Он еще и календарь на следующий год нарисовал, но, как бы так сказать... Он весьма оригинальный. Май, например, расположен на пузе гоблина, август выплевывает из пасти дракон, ну, а ноябрь...

– Я понял - оборвал ее я - На почту мне кинь его, я сейчас гляну. По-моему - вполне даже креативно.

– Вот и я так думаю - оживилась Елена - А 'мадам' ... То есть Виктория Евгеньевна, она говорит, что все это ерунда, ненужная трата места для текста, и вообще - картина абсурда.

– Лен, тут смотреть надо - твердо ответил ей я - Давай, вышли мне прямо сейчас его на почту, я посмотрю, и тут же отвечу.

– Ага, а потом я покажу письмо от вас 'ма...' Кхм... вашему заместителю, и она за это меня съест целиком - вместе с часами, серьгами и нарощенными волосами.

– Волосы выплюнет - засомневался я.

– Слабое утешение - не было похоже на то, чтобы Шелестова боялась Вику, но в принципе я ее понимал - кому охота себе настроение перед праздником портить?

– Давай сделаем так - предложил ей я - Пусть мне письмо Петрович пошлет. Он над тонкими материями думать не станет, а если что - так его и не жалко.

– Прямо с языка сняли - хихикнула Елена - Именно это я и хотела вам предложить. Ладно, все, вон 'мад...' ... Да чтоб вам всем! Виктория Евгеньевна вернулась. Ждите письма!

– Стой - заорал я - Ты еще что-то хотела сказать?

– А, да - зашептала в трубку Лена - Генашки в пятницу не будет, а Новый год все-таки семейный праздник, все должны присутствовать. По этомй причине торжественную пьянку переносим на завтра, часика на четыре.

– Это ты спрашиваешь или информируешь?
– уточнил я.

– И то, и то. Но скорее, все-таки информирую.
– ответила Шелестова - Да завтра?

– Куда я денусь?
– вздохнул я, предчувствуя нелегкий разговор с Зиминым.

– Да никуда ты не денешься - заверил меня шепот в трубке - Ты обречен.

Не девка, а черт в юбке. Попадешь к такой в лапки - и все, замучает...

Календарь упал в почтовый ящик минут через пять, и, только глянув на него, я понял почему Вика была против. В дело было в 'ноябре'. Петрович был честен с бумагой и собой, поэтому у черной магессы, мечущей молнии, из которых и складывался месяц с числами и днями, было лицо моей жены. Нет, контурно обозначенное, но все же её, вполне узнаваемое. При этом Петрович не стремился к шаржу или издевке - это было лицо прекрасной и величественной повелительницы темных сил.

Узнал я и апрельскую эльфийку-лучницу - это была Ленка. Отдельно порадовался февралю - у колдуньи, показывающей лист календаря скелетам, обступившим ее, были очень знакомые костлявые ключицы и просто-таки знаковый прыщ на лбу.

Себя я там тоже нашел. В декабре. В приталенной красной шубейке, облепленной звездочками, с короной, сдвинутой на затылок, безумными глазами и карандашом под мышкой.

– Вика - набрал я жену - Слушай, чем тебе календарь не угодил? Ну забавно же! Мне понравился.

– Чушь - резко ответила мне Вика - Чепуха! Черти что!

– Ты слова на другие буквы знаешь?
– робко спросил у нее я - Ну так, для разнообразия?

– Что?
– Вика посопела - Знаю. И когда успели доложить?

– Большой папа всегда держит руку на пульсе - мне очень захотелось добавить 'мадам', но я не стал. Шелестову сдавать не дело - наверняка Вике доложили о ее новом прозвище - Не дури, ставь в номер. Если хочешь, попрошу Петровича ненужное перерисовать.

– 'Ненужное' - зафырчала Вика - Говори прямо - ноябрь!

– Ну, и не понимаю.что тебе не нравится - примирительно ответил ей я - Классно вышло. Я у него эту картинку в масле попрошу сделать и в рамочку вставлю. Ты здесь такая... такая... Супер вообще.

– Врешь, как всегда - вздохнула Вика - Но приятно. Ладно, твоя взяла, поставим в номер.

Я усмехнулся - моя взяла. Это я ее уговорил, каково? Нет, так дело не пойдет, это надо пресекать. Но - завтра, сегодня у меня другие цели.

В Москве идет снег, а здесь горные кручи заливает полуденное солнце. На той стороне пропасти меня заметили сразу же, в тот момент, как только я появился на площадке. Вот вроде бы ничего и не изменилось у стражей замка Атарин в позах, но чувствуется - они уже готовы к обороне.