Слуги Ареса

– Сколько?
– выдохнул хозяин, по-прежнему не отрывая глаз от револьвера.

– Пятьсот, - скромно потупил взор Сильвер.

– У-У-У--- - простонал Гарри.
– Да вы что, обалдели, что ли? Нету у меня столько!

– Здесь нету?
– уточнил Сильвер.

– И здесь и вообще нету!

– А контракт?

– Так ведь переговоры только сейчас...

– Ты же талант, Гарри! Ты должен договориться.

– Вот когда договорюсь...

– Умница, Гарри! Схватываешь на лету. Все учтено могучим ураганом. Сейчас ты, дружок, глядя в объектив вот этой симпатичной камеры, подробно и с самыми мелкими деталями расскажешь всю эту занимательную историю. Как возникла идея этой книжки, как ты договорился с автором о правах, как ты заказал убийство, где ты нашел Чернецова и почему "боинг" свалился в океан.

– Я не знаю, почему он свалился!
– выпучив глаза, завопил Гарри.
– Это уж слишком! Я не...

– Тише, тише!
– прикрикнул на него Сильвер.
– Ладно, хрен с ним, с "боингом". И так мы тебя по самые ушки укантуем. Я тебе кое-что подскажу, а ты повторишь, чтобы никаких сомнений... А потом, когда контракт на фильм подпишешь, мы тебе эту кассету продадим. За пятьсот. Можешь этот материал в фильм вставить - неплохая идея, а, Гарри?

– У-у-у...
– опять затянул продюсер, обхватив голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону.

– Ну давай, Махмуд, не тяни резину, - похлопал его Сильвер по плечу. Ну нельзя же так переживать из-за денег! Прямо сердце кровью обливается от твоих стонов!

Гарри оторвал ладони от лица и с бешенством посмотрел на вымогателей.

– Палисандровый, Гарри!
– строго напомнил Сильвер.
– С кистями!..

...Плюхнувшись на сиденье автомобиля, Сильвер вытащил кассету из внутреннего кармана куртки и ласково погладил пластиковый футляр.

– Ух ты лапочка! Ну что, капитан, двести пятьдесят штук - неплохой заработок за вечер, а?

– Получить еще надо, - сказал Степанов, запуская движок.

– Получим, получим, куда ему деваться! Я, признаться, забеспокоился, когда он рассказывал про Дмитровку, думал - ты его грохнешь сейчас.

– Я сам так думал, - признался капитан.
– Еле удержался, этакая тварь...

– Не подарок, - согласился Сильвер.
– Но деньги все же лучше, чем труп.

– У него все еще впереди, - процедил Степанов.
– Я до него потом доберусь.

– Когда это - потом?
– забеспокоился Сильвер.
– Да ты что!? Его же теперь доить непрерывно можно!

Не-ет... Я с него теперь не слезу! Пусть педики на Я эстрадах теперь для меня повоют!

– Не получится, - равнодушно бросил капитан, сосредоточенно следя за дорогой.
– И мой тебе совет - уезжай из страны. Деньги получим, и уезжай.

– Это почему же?
– опешил Сильвер.
– Куда уезжать?

– Да куда хочешь. Чем дальше - тем лучше. Таким, как ты, и таким, как этот Гарри, теперь нужно быстро уезжать.

– Да почему?

– Почему?
– капитан усмехнулся.
– Потому что такие, как я, - остаются.

XV. ШТУРМ

Снег шел долго, почти всю ночь - поздний снег, может быть, последний в этом году. Крупные мокрые хлопья опускались на землю медленно и плавно.

Настолько медленно, что временами казалось, будто снежинки неподвижно висят во влажном воздухе, уже насыщенном тревожными весенними запахами.

"Красивая ночь, - подумал Степанов, глядя, как снег все плотнее укрывает лобовое стекло автомобиля.

– Прямо рождественская ночь! Тихо как...

Странно, трясучки нет совсем. Долго еще нам ждать?

Часа три осталось до рассвета".

Металл дверцы грузовика был холодным и неприятно липким на ощупь. Капитан поднял меховой воротник куртки и поерзал на жестком сиденье, устраиваясь поудобнее. Откинулся в угол кабины и прижался щекой к мягкой и теплой цигейке, чуть-чуть отдающей дорогим табаком. Два человека, скрючившиеся в тесной кабине слева от него, спали глубоко, дыхание их было ровным, спокойным.

"Сколько из нас останется в живых к вечеру? Не самая лучшая идея была ночевать в этом лесу. Какой холодный выдался март. И снег, снег... Хорошо бы метель закрутило на весь день. В марте иногда бывают очень сильные метели. Совершенно нет мандража... А спать не могу. Абсолютно не могу уснуть.

Отупею к рассвету. Почему не трясет? Убьют меня сегодня".

Капитан беззвучно сплюнул через левое плечо и поглубже засунул руки в карманы теплой куртки.

"Какая это операция по счету? Не все ли равно...

Совершенно дикая, бессмысленная авантюра. Зачем я согласился? Зачем? Надо же, именно теперь, когда у меня есть деньги, я вот взял и согласился. Разве я верю в это дело? Разве мне это нужно?"

Степанов стер рукавом испарину на боковом стекле. Грубые силуэты трех "Уралов" едва проступали из снежной пелены. Деревья на опушке слились в единую серовато-сиреневую стену, слегка колеблющуюся в такт медленному ритму снегопада.

"Семьдесят пять человек. Семьдесят пять... Очень мало для такого дела. Для такого идиотского дела... Я не верю, совсем не верю. И поэтому меня сегодня убьют... Как пить дать - убьют... Сколько отсюда до шоссе? Километра четыре через лес. Плюнуть на все и дернуть... Днем буду в Москве. Если она сама еще будет, эта дерьмовая Москва".

Зуммер радиостанции заставил Степанова вздрогнуть.

– Как обстановка?
– Голос Алферова звучал чисто - ни треска, ни искажений, пасмурная погода гарантировала устойчивую связь.

– Все спокойно, - негромко ответил Степанов, не желая будить людей в кабине.
– Спят.

– Давай поднимай, - буднично сказал Алферов.
– Пора.

– Есть.

– Помни - на городок у тебя не больше трех часов. Возьмешь комендатуру - сразу выйдешь в эфир, мы на твоей волне слушаем непрерывно. Оставишь в комендатуре десять человек - и ко мне, я сейчас в двух километрах от поворота.

– Понял, - ответил Степанов.

– Действуй. С Богом!

Капитан протянул руку и потряс соседа за плечо;

Тот зачмокал губами, втянул с храпом сырой холодный воздух и с трудом разлепил глаза.

– Что? Уже?

– Уже, - кивнул Степанов.
– Вылезаем, пора народ будить.

От звука их голосов проснулся сидевший за рулем.

Он покрутил головой, тыльной стороной ладони провел по подбородку.

– Побриться бы...

– Щас побреют, - ухмыльнулся Степанов.
– Щас и побреют, и постригут!

– Ерунда!
– Водитель уперся ладонями в баранку, вжался в спинку сиденья, разминая плечи.