Слуги Ареса

– Проголодался? Зачем тебе тетки? Я же сказал - ужин через два часа! Он гулко хлопнул потомка по объемистому животу.
– Вон на Славу посмотри в два раза тебя старше, а как выглядит. Марш в парилку, вылупок... блудный.

Атлетически сложенный сухопарый Алферов только усмехнулся, сделал несколько разогревающих движений и распахнул низкую, обшитую толстым войлоком дверь парилки.

Калильная печь была обложена глыбами дикого серого камня, а полок был аж трехъярусным. Температуру на третьем уровне мог выдержать только сам хозяин, да и тот - недолго и исключительно с помощью кожаной ушанки и рукавиц.

– Ну-ка, поддай чуток!

– распорядился Василий Николаевич, обращаясь к сыну, и, натянув ушанку, взобрался на самый верх.

– Смертельный номер, - покачал головой Алферов и отодвинулся подальше от печки.

Вода с растворенным в ней липовым медом хлынула на каменку, раздался гулкий хлопок, напоминающий выстрел, и фонтан сладкого душистого пара взметнулся к потолку.

– Ух, хорошо...
– простонал Василий Николаевич.
– Ну ты, взяточник х.,в, а ну давай, лезь сюда!

– Не могу я, не могу!
– заюлил Гущин-младший.
– И так уже сердце останавливается!

– Лезь, кому сказал! Жир подспустишь, тюлень французский! На борова призового похож стал. А ну лезь!

Десять минут спустя генерального менеджера, выпучившего глаза и жадно хватающего широко раскрытым ртом воздух, стянули с верхнего яруса полка и положили на нижний. Тело Гущина-младшего безвольно расплылось на гладко оструганных досках.

– Воронкой кверху перевернуть паршивца!
– скомандовал Василий Николаевич, и Алферов с Тепловым тут же поспешили выполнить приказ.

Отставной генерал освидетельствовал коллекцию предварительно замоченных веников и после секундного колебания выбрал самый большой.

– Василий, это же дубовый!
– обеспокоенно предупредил Те плов.

– Жар лучше тянет!
– бодро воскликнул Василий Николаевич, стряхивая воду и пробуя веник на руке.

– Да ведь жесткий же! Больно будет!

– Щас поглядим! Щас проверим!
– нехорошо осклабившись, вскричал генерал и от души, с добрым оттягом, врезал чадушке по заднице.

К всеобщему удивлению, малютка переносил экзекуцию стоически, всего лишь звонко похрюкивая временами. Только когда вся его фигура приобрела насыщенный багровый цвет, генерал отбросил измочаленный веник и плеснул себе в лицо горсть холодной воды.

– Папаша, вас, случаем, зовут не Чикатило?
– прошептал отрок с блаженной улыбкой на устах.

Генерал ухмыльнулся, вновь натянул кожаную ушанку и бодро взлетел на свой насест.

– Сюда его, мерзавца! Я те покажу чикатилу, я те покажу теток...

Наступление нового дня компания встретила в гостиной коттеджа у телевизора. Опять на экране шла видеозапись скандальной пресс-конференции, но после чудотворной парилки эмоциональный настрой зрителей стал более позитивен.

– Не могу понять, что он так вцепился в эту книжонку!
– сказал Алферов и отхлебнул крепкого портера из высокой хрустальной кружки.
– В каждом ответе - "Слуги Ареса" да "Слуги Ареса". То, что он говорит, - само по себе сенсация. Да этой сучьей книжки там и не читал никто!

– Я, кстати, просмотрел ее, - заметил Теплов.
– Если отбросить все литературные выверты, то в целом создается впечатление, что автор информацией кое-какой владел.

– Кое-какой!
– фыркнул Гущин-младший.
– Ничего себе - кое-какой! Фамилия во всех газетах...

– Да не переоценивайте вы значения этой утечки!

– отмахнулся Теплов. Подумаешь, фамилия!

Извините, Василий Николаевич...

– Ничего, - усмехнулся генерал.
– Вы, Сергей Сергеевич, абсолютно правы, наша фамилия здесь - дело третье.

– Так вот, - продолжил Теплов.
– Финал этой книжки, там, где свихнувшийся программист изменяет признаки имитатора и тем самым создает угрозу ядерной катастрофы, - вещь абсолютно невозможная. И в то же время абсолютно реальная!

– Как это?
– недоуменно спросил Алферов.
– Как же это может быть?

– Вероятность боевого срабатывания московской системы ПРО по имитированной баллистической цели существует. Более того, известно, по крайней мере, три таких случая...

– Да Бог с вами! Вы никак перепарились, Сергей Сергеевич!
– перебил Алферов.
– Да если бы такое случилось, мы с вами на том свете давно бы уж...

– А вы не торопитесь. Лучше дальше послушайте.

Когда первая система ПРО в 1972 году встала на боевое дежурство, кое-кто угрозу несанкционированной боевой работы понимал очень хорошо. Поэтому в линии передачи данных, ведущих к пусковым установкам противоракет, бьши внесены небольшие конструктивные изменения, а проще говоря - в кабели были заложены пиропатроны, и в случае, подобном тому, что описан в упомянутой книжке, должен был просто произойти физический разрыв кабелей, команда на старт до противоракет просто бы не дошла. Насколько мне известно, точно такая же схема применена на нынешней системе.

– Но позвольте!
– воскликнул Алферов.
– Логическим следствием вашего рассказа является утверждение, что советская система ПРО с самого начала была небоеспособна?! То есть, попросту говоря, ее не существовало?

– Совершенно верно, - согласился Теплов.
– Не существовало и не существует. Слишком велик риск!

– На каком уровне была известна эта информация?
– спросил Алферов.

– Устинов знал, - ответил Теплов.
– Разумеется, знало командование самой системы. Как и кто жонглировал этими сведениями наверху, я не в курсе.

– Пока этот ублюдок молчит об этом, - кивнул на экран отставной генерал.
– Не знает или держит про запас?

– Пока он ничего не сказал и про 39К6, - заметил Теплов.
– Если он знает и про это, то для нашего дела возникает серьезная угроза.

– Определенная польза от такой шумихи, конечно. есть, - задумчиво протянул Василий Николаевич.
– Но развитие ее нам ни к чему, ни к чему...

– Все. теперь уже не сделаешь ничего, - печально вздохнул Гущин-младший.
– Там и цикл телевизионный запланирован, и фильм собираются снимать. И вообще, через несколько дней он вылетает в Штаты...

– Что на это скажет наш главный специалист по антитеррору?
– спросил Теплов.

Алферов кивком дал понять, что правильно уловил суть вопроса. Он не спеша допил портер, аккуратно вытер салфеткой уголки губ, поставил хрустальную кружку на стол и улыбнулся:

– Вылететь - еще не значит долететь!..

...Белый лимузин медленно плыл в плотном вечернем потоке транспорта по Ленинградскому шоссе. В салоне работал телевизор, и тучный пассажир, развалясь на широком сиденье, с напряженным вниманием вглядывался в маленький экран.