Служанка Его Светлости, или Как разорить герцога

Я с удовольствием слушала его рассказы о быте крестьян, сбегая на конюшню. Забивалась в денник, чтобы не увидели со двора, и болтала с новым конюхом, пока тот занимался лошадьми.

– Дора, прости за вопрос, – Леви собирал граблями с пола грязную солому, – почему ты не помоешься? В замке же есть мыльня?

– Потому что меня туда не пускают, – понурилась я, – ты не подумай, – не знаю, зачем начала оправдываться, – по вечерам набираю воды из колодца, моюсь в своей каморке, как получается.

Леви кивнул, сжав губы:

– Понятно. Почему с тобой так обращаются? У других и одёжка посправней, и вообще…

– Не знаю, – пожала в ответ плечами, – я попала сюда совсем малюткой и всегда жила вот так, – говорить правду о своём происхождении не стала.

– Хочешь, я помогу тебе вымыться? – Вдруг предложил Леви.

– Как это? Отберёшь ключ у Греты?

– Не-е, – рассмеялся он, – я сам к нашим охранникам мыться хожу, мыльня у них своя, за казармами. Только боюсь, девку туда не пустят. Я нагрею тебе во дворе воды, наберу лохань и поставлю прямо здесь.

В деннике, несмотря на холодную погоду, было тепло. Огляделась, оценивая эту возможность.

– А, давай! – Мне просто до скрипа зубовного хотелось отмыться.

Сказано – сделано. Леви занёс большую бадью, поставил её в дальний денник, потом вёдрами натаскал воду.

– Готово, – он подал мне плошку с чуть жидковатой бурой массой, – мыло, – ответил на мой немой вопрос.

– Ты постой возле двери, – попросила я.

– Не боись, подглядывать не стану, – ухмыльнулся парень.

Прикрыла створку денника, скинула одежду и, жмурясь от удовольствия, залезла в горячую воду. Блаженство! Мочалки Леви мне не дал. Я взяла пук чистой соломы и скоблила им кожу, пока она не заболела. Промыла волосы, выковыряла грязь из-под ногтей. Когда уже собиралась вылазить из бадьи, в деннике послышался голос начальника охраны – Тьяго, огромного седовласого мужика, похожего на орка. Сходство усугубляла массивная нижняя челюсть, выпирающая вперёд. Его правый глаз был затянут бельмом, а под ним виднелся безобразный шрам. Голос у него был низкий, рычащий.

Я вздрогнула, схватила платье прикрывшись.

– Леви, как там мой конь?

– Всё в порядке. Вычищен, накормлен, – загородил ему дорогу парень.

А тот самый скакун сейчас косил на меня лиловым глазом из соседнего денника.

– Ну так дай пройти, – рыкнул Тьяго, – чего встал.

– Я сам выведу его к вам, – Леви, как мог, загородил проход.

– На кой? – Удивился охранник, отодвинул с дороги конюха и шагнул в денник.

Я замерла, боясь шелохнуться. Тьяго, как назло, повернул голову и застыл, открыв рот.

– Ты что, девок сюда водишь, охламон? – Зарычал он.

– Я не девка, – пискнула в ответ, пытаясь прикрыться получше, – я Дора.

Леви, весь пунцовый, подлетел к охраннику, стараясь не глядеть в мою сторону:

– Моется она только и всего, – он спешно объяснил всё Тьяго.

Мужчина прикусил седые усы:

– Одевайся, я подожду, – затем убрался подальше.

Гадая, что от меня ему может понадобиться, натянула платье и поспешила к охраннику, встала перед ним, опустив глаза.

– Как тебя зовут? – Нахмурился тот.

– Дора, – наверное, в первый раз он не расслышал.

– Дора?! Та самая? – Взметнулись его брови.

– Н-не знаю, – совсем смутилась я.

– Вот что, – бросил он взгляд на Леви, – идём-ка со мной.

Великан потопал через двор к домику охраны, а я еле поспевала следом.

Миновав тёмную прихожую, мы попали на большую кухню. Тьяго усадил меня на лавку и засыпал вопросами о моей жизни. Врать ему смысла не было. Чем больше я рассказывала, тем смурней становился мужчина.

– Так значится, – покачал он головой, стоило мне замолчать, – ладно, от герцога благодарности ждать не приходится, но хозяйка… Лучше бы в монастырь тебя отдали.

Я вздрогнула, такая перспектива меня тоже не устраивала:

– Н-не надо.

– Отчего? – удивился Тьяго, – в тепле, сытости.

– С-страшно.

– Эх, мышка мелкая, боишься всего, – улыбнулся охранник, – на дочку ты мою похожа. Такая же кроха… была. Приходи раз в неделю к нам, я велю для тебя мыльню топить. Не бойся, никто тебя не обидит. И вот ещё…

Тьяго поднялся и вышел, а минут через пять вернулся с отрезом грубой серой ткани.

– Шить умеешь?

– Ага, – кивнула в ответ, – только иголки у меня нет и нитей.

– Держи, – протянул он ткань, – сейчас разберёмся.

Через пару минут я стала обладательницей двух иголок и целого мотка нитей.

– Хозяйство у нас отдельно от замкового, всё своё есть, – усмехнулся Тьяго, – иногда и одёжу латать приходится.

Не скрывая восторга, рассматривала я ткань. Пусть колючую и грубую, но новую и чистую.

– А вдруг, скажут, что я её украла?

Тьяго задумался, а потом усмехнулся:

– Так передник-то старый останется, не заметят, а через день ты опять вся в саже будешь.

– И то верно, – вздохнула я. Фартук у меня был широкий, почти закрывая юбку.

– Не печалься, детка, – великан погладил меня по голове, – вон лучше к Леви присмотрись. Чем не жених? Возраст-то у тебя подходящий. Пусть и без дома он, однако вдвоём все трудности одолеть можно. Хоть так вырвешься из этого логова гадючьего.

– С-спасибо, я подумаю, – смутилась от неожиданного предложения.

– Беги, кроха. Не то хватится Грета, – улыбнулся Тьяго.

Ещё раз поблагодарив его, помчалась в замок, запихав ткань под фартук и придерживая руками.

В приподнятом настроении доделала всю работу, испросила у Бланки немного масла для своего самодельного светильника и приступила к шитью. Вместо ножниц использовала маленький нож, который тоже одолжила у поварихи. Руки порхали над отрезом, пальцы привычно прокладывали стежки. На пару минут я и позабыла, где нахожусь, окунувшись в любимый труд.