Служанка-леди

— Эрса-а-а-а-а-ан… — снова простонала я, утопая в море ощущений, ярких, острых, обжигающих. — Да-а-а-а, еще-о-о-о…

Предохранители вышибло к чертям: какие комплексы, какие тараканы, какая стеснительность. Все поглотила страсть, обжигающая и горячая. Я подавалась навстречу, прижимаясь крепче к его рту, мышцы внутри болезненно напряглись, им стало мало одних пальцев. В животе разрасталось солнце, посылая жаркие лучи по всему телу, превращая его в сгусток желаний, требовавших утоления. А Эрсанн не торопился, растягивая мучительную пытку наслаждением, умело останавливался в самый последний момент, заставляя беспомощно всхлипывать и задыхаться от переполнявших эмоций. Да, я уже готова умолять, как он и хотел, и в сад гордость и прочую шелуху. А Эрсанн… оторвался от сладких поцелуев, но пальцы остались внутри меня, поглаживая, нежа сверхчувствительное лоно. Он выпрямился, обхватив свободной рукой за талию, притянул к себе вплотную.

— Мне нравится, как ты стонешь, Яночка, — выдохнул он мне в губы, почти касаясь их. Глаза превратились в черные озера с тонким голубым ободком, на дне которых сверкали звезды. — И нравится, когда просишь…

Плавное движение пальцев на всю глубину, мой очередной судорожный всхлип, и Эрсанн поцеловал меня. Чувствовать свой собственный вкус, немного пряный, сладковатый, его руку между ног — я потерялась, в желаниях, согласная на все. Поцелуй длился и длился, выпивая мое дыхание, лишая сил, губы горели, а голова кружилась все сильнее. А пальцы дразнили, шалили, то выныривая, то проникая снова внутрь, и не касаясь той самой точки, которую совсем недавно ласкал язык, теперь игравшийся с моим языком. Я отвечала со всей накопившейся страстью, обхватив Эрсанна за шею, и вдруг поймала себя на том, что… мне не хватает рук. Хотелось, чтобы чьи-то еще пальцы прикоснулись к ноющим соскам, подарили порцию волшебных ощущений вдобавок к тем, что заполнили тело до последней клеточки, растеклись до кончиков пальцев горячим медом. Лорес… мне его не хватало.

Поцелуй прервался, как прервались и смелые ласки, оставив меня изнывать от неутоленной страсти, я растерянно уставилась на Эрсанна, но он не дал мне сказать ни слова.

— Яна, Яночка, сокровище мое, — хриплым, чувственным шепотом произнес мой лорд, его глаза лихорадочно блестели. Он медленно, предвкушающе улыбнулся. — Повтори, — потребовал он, не отпуская меня, а его пальцы гладили мое лицо, и собственный аромат мешался с можжевельником и апельсином, отчего коленки подогнулись, и я бы упала, не держи меня Эрсанн.

— Хочу тебя, — послушно повторила, прижавшись бедрами к нему, без всякого стеснения потерлась о твердую выпуклость — гложущая пустота требовала большего, чем предварительные ласки.

Мои ладони без лишней просьбы скользнули по груди Морвейна, пальцы ухватились за пуговицу на рубашке, а взгляд не отрывался от глубоких глаз Эрсанна. Между нами протянулась незримая нить, прочная, связавшая крепче, чем канаты. И пусть сейчас мы только вдвоем… Я почти созрела для троих, осталось только преодолеть стеснительность первых минут. Сейчас, когда с меня содрали всю шелуху наносных запретов и границ, все казалось возможным и допустимым. Снова обжигающий, яростный поцелуй смял губы — уже ни капли нежности, и я не выдержала, рванула рубашку. Терпения справиться со всеми пуговицами не осталось. Эрсанн оторвался от меня, тихо, довольно засмеялся, позволив стянуть с него испорченную рубашку, и мои пальцы наконец удовлетворили жажду прикосновений к крепким мышцам. Крышу сорвало окончательно, и я с силой провела ноготками по груди Эрсанна, оставляя красные следы, рассмеялась в ответ, свободно и легко. Я его хотела, да. Так, как он захочет. Исчезло все, что мешало раньше, остались только мы двое.

Я чуть отстранилась, коварно улыбнувшись и облизнув губы, и легонько толкнула Эрсанна — он упал на кровать, с его лица не сходила хулиганская ухмылка. О, да-а-а-а… Прикрыв глаза, я опустилась на колени, мои пальцы легли на пояс его штанов.

— Смелая? — он изогнул бровь, приподнявшись на локтях и следя за мной с неподдельным интересом.

— Очень, — подтвердила, шалея от собственной смелости, раскованности… непристойности.

Быстро, уверенно справилась с пуговицами на штанах и ухватилась за них, стягивая с Эрсанна, не сводя с него взгляда. Между ног все сводило в жажде почувствовать его внутри на всю длину — я помнила о размерах, и те картинки, которые крутились в голове, заводили несказанно. Как я ласкала старшего Морвейна, а он смотрел, и… его сын тоже. Лорес… Стоп, все еще будет, Яна, только позже. Сейчас только мы, я и Эрсанн. Он приподнялся, позволив мне избавить его от штанов, и — конечно, белья на нем не было. Кто бы сомневался. Моему нетерпеливому взгляду предстал во всей красе символ мужественности старшего Морвейна в полной боевой готовности. Ум-м-м-м. В мою голову полезли совсем неприличные мысли, ранее мне не свойственные. Я нежно провела по всей длине, лаская бархатистую кожу, обвела большим пальцем головку, наслаждаясь тем, как чутко вздрагивает плоть под моими прикосновениями, отзывается на них. О-о-о-о-о-о, непередаваемые ощущения. Эрсанн резко вздохнул сквозь зубы, но не стал останавливать. Значит, говорить нравится? Что ж… поговорим, откровенный мой. Я улыбнулась шире, продолжая медленно дразнить Эрсанна, не отводя взгляда от предмета моих тайных развратных мечтаний.

— Знаешь, а я ведь стеснялась на член смотреть, — задумчиво произнесла, с восторгом прилушиваясь к хриплому, рваному дыханию старшего Морвейна. — Все больше наощупь, в темноте…

Обхватила, легонько сжала, подавшись вперед. Ловя кайф от предвкушения, что скоро все это богатство окажется во мне, внутри, и мечтания станут восхитительной, сладкой явью. Эрсанн сдавленно застонал, резко выпрямившись, его пальцы перехватили мое запястье, остановив шаловливую конечность.

— Ян-н-н-на-а-а-а-а…

— Я за нее, — проворковала, поднялась, положила руки ему на плечи и села на колени.

Прижалась, снова провокационно потерлась, не торопясь осуществить наше общее желание, находя особенное удовольствие в этих мгновениях тягучего, сладостного ожидания. И сама поцеловала. Крепко, страстно, не сдерживаясь. Рука скользнула вниз между нашими разгоряченными телами, нащупала упругий ствол. Для верности провела ладонью сверху вниз. Эрсанн судорожно выдохнул, и я поймала этот вздох, чуть сжав зубами его губу. А потом приподнялась, провела головкой по истекавшему лону и медленно опустилась. Мышцы напряглись, втягивая, сжимая, вырывая длинный, слаженный стон у нас двоих:

— Да-а-а-а-а…

Я зажмурилась снова, ощущения накрыли с головой, и я выгнулась навстречу, сделав первое плавное движение. Сладко, сладко до судороги внизу живота и хочется растянуть удовольствие подольше. Насладиться сполна.

— Яна… Яночка, не смей глаза закрывать… — требовательный, страстный шепот, и не могу противиться.

Подняла веки, посмотрела в черные омуты, захлебнулась в эмоциях, и… Ладони Эрсанна легли на попку, направляя, контролируя движения, не давая сбиться с ритма. Мы двигались, как единое целое, и восторг захлестнул с головой, утопил в могучей волне наслаждения. Стоны срывались с губ, перед глазами сверкали звезды, а когда пальцы Эрсанна пробрались к пылавшей чувствительной точке, нежно нажав, мир расцвел яркими узорами. Грань, за которой только чистый экстаз, стала еще ближе, и захотелось достигнуть ее вместе. Разделить на двоих, стать чем-то большим, чем мужчина и женщина. Но… Эрсанн, зараза такая, вдруг замер, придержав меня за талию, тяжело дыша и не давая двигаться дальше. Я захныкала, заерзав и вцепившись ногтями ему в плечи.

— Эр-рса-а-анн… — простонала, отчаянно желая продолжить, взорваться фейерверком ощущений.

— Не-е-е-е-ет, Яночка, ра-а-а-а-а-ано, — мурлыкнул этот искуситель, рывком подняв меня. — Думаешь, все так быстро будет?..

Ой. Чую, местную Камасутру, если она тут есть, начну изучать прямо сейчас. А я и не против.

— Нет, — кротко откликнулась я, позволив увлечь себя на кровать.

Эрсанн уложил меня на спину, резким движением подхватил под коленки, и снова это восхитительное ощущение внутри, до самой глубины. Тело мягко изогнулось, прижимаясь, и мы продолжили… Он прижал мои ладони, а я обвила ногами, жаждая оказаться как можно ближе. И снова головокружительный коктейль из ощущений, лихорадочные поцелуи, срывающееся дыхание, стоны… Одно на двоих дыхание, чистый, обжигающий восторг, и приближение грани, за которой не существовало ничего кроме наслаждения… Он снова остановился. Я зарычала от бессилия, от избытка эмоций стукнув его кулачком по плечу, и в ответ получила только мягкий, низкий смех. Эрсанн обнял за талию, и я снова оказалась сверху. Ах так, да? Дразнишься? Ну… я тоже могу. Прижала его запястья к постели, наклонилась низко-низко, провела губами по его губам и скользнула по напряженному члену, не торопясь впускать внутрь.

— Продолжим? — мурлыкнула, пробежавшись теперь язычком, и снова поцеловала.

Конечно, мы продолжили. Эрсанн крепко обнял, снова направляя, контролируя, и его ладонь медленно провела по спине, спустилась на попку. А потом… Руки Морвейна подтянули мои колени выше, пальцы скользнули… между ягодицами, вырвав у меня изумленный вздох. Я замерла, уставившись на него с колотящимся сердцем, внутри все перевернулось. Что… он собирается делать? Эрсанн прикрыл глаза, глядя на меня сквозь ресницы, и его палец медленно, аккуратно нажал, проник туда, куда я никак не ожидала. Охнула, напрягшись: ощущения… странные.

— Ш-ш-ш-ш, Яночка, расслабься, — шепнул он, легко коснувшись моих губ. — Все хорошо…

Да, только ужасно непривычно. Одна его ладонь обхватила попку, удерживая, Эрсанн сделал медленное движение, одновременно палец проник глубже, и я выгнулась от необычных, волнующих переживаний. Это… Это так… приятно, черт возьми. Я подалась навстречу, ловя волну, прислушиваясь к телу, которое ошалело от обрушившихся эмоций, а к первому пальцу присоединился второй… О-о-о-о-о. Эрсанн ласкал осторожно, медленно растягивал, а меня закружило, завертело в поднявшемся огненном вихре. Острые, чуточку пряные, запретные прикосновения рождали дрожь внутри, заставляли забывать о том, что и где делают его пальцы, и… я поняла, что мне нравится с каждой секундой все больше. Вот это как, значит. И ничуть не страшно… До того момента, пока Эрсанн не выскользнул из меня, не повернул к себе спиной, положив мои руки на изголовье кровати. Прижался к спине, жарко дыша на ухо, крепко обхватил за талию и хрипло прошептал: