Служанка-попаданка

– Да, она влюблена в Никсия Кольриса. Третий курс созидателей. Не могу сказать, что отношения очень серьёзные - там пока только робкий романтический интерес наметился. Обмен стихами, цветами, многозначительными взглядами, но он ей точно нравится больше Бирсона, - отчитался Клайверд, вспомнив буквально вчера подслушанный разговор этой парочки.
– Однако о помолвке речь пока не идёт.

– Вот и хорошо, а что нравится больше - не проблема. Женская симпатия - вещь ненадёжная и переменчивая. Настойчивые ухаживания, дорогие подарки, много комплиментов, ещё больше напористости и она будет очарована. А с отцом этого Кольриса я пообщаюсь. Он мне кое-что должен, так что, уверен, мы договоримся, - вслух размышлял Тодсон, нервно поглаживая подбородок.

– Теперь, главное, чтобы Бирсон вёл себя правильно.

– Я прослежу за этим, - произнёс Клайверд то, что от него ожидалось, хотя в исходе их туманного плана у него особой уверенности не было.

– А ведь это всё старуха!
– прорычал вдруг дядя, мгновенно изменившись в лице.
– Я так надеялся, что она испустит, наконец, дух, но нет же, выжила ведьма! Ригартону до этих земель нет дела. Если бы не она - давно бы продал! А мне, дрогл его задери, нужен этот Зелёный пик!

Клайверд спокойно выдержал взгляд собеседника и понимающе кивнул, хотя совсем не разделял эту жажду обладания ничем непримечательным участком земли, где не было ничего, кроме одинокой горы, лесного массива и разного зверья. Конечно, там можно было бы организовать неплохие охотничьи угодья или добычу древесины, но подобных земель у них и без того хватает. Всё дело в том, что когда-то Зелёный пик принадлежал роду Дрогайризов, вот дядя и загорелся идей вернуть «своё», которую кроме как страстью к собирательству и коллекционированию объяснить нечем. Впрочем, это его право. Клайверд точно не собирался перечить человеку, которому был обязан едва ли не всем.

– Я заметил, что в последнее время Бирсон тратит много средств на мелочи, которые обычно дарят девушкам, - прервал Тодсон затянувшееся молчание, нисколько не удивив тем, что отслеживает все расходы сына. Клайверд не сомневался, что и с его счетами дело обстояло также.
– Мне стоит беспокоиться по этому поводу? У него есть кто-то, кто может помешать нашим планам?

Перед глазами на мгновение мелькнул образ рыжей служанки. Возмущённой, раскрасневшейся, раздражающе упрямой. Она вела себя странно даже с учётом потери памяти, но вряд ли представляла опасность для Бирсона. Тот просто среагировал на непривычный отказ, вот и всё. Пройдёт. Отказ отца оплачивать его счета с прежним размахом он точно воспринял гораздо более болезненно.

Клайверд и сам не понял, почему ничего не сказал о ней в прошлый раз, тогда в академии, сразу после инцидента с браслетом, а сейчас уже поздно возвращаться к той истории. Тодсон такое промедление точно расценит как колебание и может сделать неверные выводы. Поэтому ответил спокойно и уверенно:

– Нет. Беспокоиться не о чем.

– Точно? Никого вроде той нахалки, что пыталась окрутить Аннадиса?
– с подозрением уточнил глава рода, сверля племянника тяжёлым испытывающим взглядом.
– Ты ведь знаешь, насколько коварны могут быть женщины в достижении своих корыстных целей. Твоя мать - яркий тому пример!
– не преминул он напомнить о том, что хотелось забыть.

Клайверд даже не поморщился, признавая неприятную правоту собеседника. Только ощущение холода усилилось, скользнув по коже резким порывом ледяного ветра. Но внешне на нём это никак не отразилось, и уверенности во взгляде и голосе меньше не стало:

– Знаю, но беспокоиться не о чем.

И это правда. От рыжей девчонки веяло не опасностью, а тайной. Когда она злилась, полыхая залитыми румянцем щеками, и метала глазами молнии гнева и досады, казалось, что ей не подходит не только грубое платье, но и эта слишком простая внешность. Словно она временно натянула её вместе с чужой одеждой. В любом случае, за ней придётся присматривать. А если вдруг возникнет необходимость, и она всё же окажется охотницей за состоятельным наследником, он успеет принять меры. Как с Виральдой.

Громкий звук открывшей и тут же захлопнувшейся двери кабинета вырвал из раздумий. Это вошёл мрачный и недовольный Бирсон. Он смерил родственников недобрым взглядом и, помявшись, со вздохом проворчал:

– Ладно. Я согласен. С чего начинать?

Глава 12

Вернувшись в свою комнату, я переоделась и направилась в зоокомплекс, решив провести остаток дня с пользой и в приятной компании.

Сначала по привычке забежала к мечерогу и обомлела, увидев его неторопливо прогуливающимся по загону. Обычно он всегда лежал или стоял в вольере. Но раньше я приходила вечером, и его дневные прогулки не заставала.

Под прямыми солнечными лучами он уже не казался совсем белоснежным, местами шерсть была не слишком чистой и не очень ухоженной. Но всё равно вот такой - прогуливающийся, расслабленный и периодический разминающий крылья глубокими взмахами, он показался мне ещё более прекрасным и величественным.

– Привет, Красавчик!
– поздоровалась я, приветливо помахав ему рукой.

Мне сказали, что имени у животного не было. Точнее его не знали. А попытки дать ему новое ни к чему не привели. Мечерог на них просто не отзывался. На «Красавчика» в общем-то тоже не реагировал. Но услышав мой голос, остановился, покосился в мою сторону, смешно зафыркал, подёргал ушами, затем снова расправил крылья и сделал несколько взмахов, словно красуясь.

Я засмеялась, заметив, что во время этой демонстрации он продолжал коситься в мою сторону, и не поскупилась на очередную порцию восторженных комплиментов. Вот бы увидеть его в полёте! Длинная цепь, прикреплённая к ноге животного, вполне позволила бы ему взлететь, пусть и не очень высоко, но он, похоже, к этому не стремился.

Предложенный сочный спелый плод местного аналога яблока моего мечерога не заинтересовал, хотя он и соизволил сделать пару шагов в мою сторону. Даже к словам сегодня точно прислушивался и смотрел хоть и косо, но часто, однако ближе так и не подошёл.

С неохотой попрощавшись с упрямцем, я отправилась в сторону небольшого здания лечебницы для животных, располагающейся здесь же - на территории комплекса, узнать, не нужна ли помощь господину Гейздеру.

Он меня узнал и вроде как даже обрадовался. Правда, сказал, что занят, но разрешил остаться с ним в процедурной и понаблюдать за процессом работы.

На большом длинном столе он что-то делал с пушистыми илугами - оранжевыми глазастыми и зубастыми комочками. Они слабо пищали, но не вырывались и казались какими-то вялыми.

– Что с ними?
– спросила, не сдержав любопытства.

– А вот подойди и сама попробуй разглядеть, - предложил вдруг пожилой лекарь.

Я с энтузиазмом приблизилась к столу и осторожно, как он показывал, положила ладони на спину одного из слабо копошащихся пушистиков. Попробовала закрыть глаза, но кроме сплошной темноты ничего не увидела. Тогда снова открыла и просто настроилась на ощущения от этого дрожащего тельца под моими пальцами. Несколько секунд ничего не происходило, а потом, как и в прошлый раз, шёрстка начала становиться прозрачной, и я увидела как под ней, застилая обзор, клубится густая алая дымка.

– Там какой-то красный туман. Не могу ничего рассмотреть, - пожаловалась после нескольких попыток.

– Да. Именно так выглядит общая слабость от значительной кровопотери, - одобрительно кивнул мужчина, удивив причиной недуга.

– Что сразу у всех? Как это?!
– Видимых внешних повреждений на илугах я не заметила, так что об открытых ранах и травмах речь точно не шла.

Продолжая свои манипуляции, Гейздер рассказал, что на этих малышей напала стая кровососущих летучих мышей. Ох, и здесь такое есть!