Служба Дружеских Связей

Иверин сделала вид, что занята уткой, обратившись в слух.

– Боюсь, тут нетипичная картина, – осторожно заметила Ричардин. – Новый учитель не на пенсии, кажется, он во временном отпуске. Но Мэй Вудсон в конце года уехал к внукам, вакансия была свободна и, видимо, этот вариант всех устроил.

Очень хотелось спросить о причинах отпуска, но Иверин сдержала себя. Слишком явный интерес был бы подозрителен. Особенно при Маме Ричи. Но Ларти неожиданно выручил ее.

– С чего бы проводить отпуск в Академии? – поинтересовался он.

– Боюсь, что эта информация… – начала Ричардин.

– …закрыта для обсуждения, – хором продолжили Иверин и Ларти стандартное клише сотрудников СДС, которое Ричардин по инерции использовала дома. Она виновато улыбнулась.

– Ладно, оставим это. Лари, что ты добавил в овощи, сладковатый привкус?

– Скажем так, это мед, но его количество помещается на кончике мысли, потому что главной должна оставаться утка, – с удовольствием пояснил Ларти.

К сожалению Иверин, беседа больше не коснулась нового педагога. Но это было уже кое-что. Отпуск в Академии. Для того чтобы тебя сослали в учебный корпус задолго до пенсии, нужно было иметь веские причины. Об этом ясно говорил средний возраст преподавателей – от предпенсионного до глубоко пенсионного. Принцип Академии: преподают только практики с многолетним опытом. Даже в спортивном комплексе работали крепкие, улыбчивые пенсионеры, фанаты йоги и восточных единоборств.

Закончив ужин, Иверин помогла Маме Ричи привести кухню в порядок, пока Папа Лари заваривал чай.

Биологически она была дочерью Ларти и Ричардин. С одной стороны, это было их с Ларти решением, с другой – рекомендацией от Службы Дружеских Связей, после одобрения генетической пары и характера отношений в СДС. Желание семьи иметь детей было лишь частью, входящей в рекомендации по готовности к появлению ребенка в семейной системе. Оценивались генетический прогноз, характер отношений внутри семьи, навыки и установки по отношению к детям. На первое место вставала позиция ресурсной благоприятной среды и уважения к личности. Потенциальные родители проходили школы подготовки к родительству, оплачивали дополнительные часы личной терапии для того, чтобы СДС с большей вероятностью одобрили их кандидатуры, поскольку без этого одобрения появление ребенка на свет было невозможно.

Если на стороне Ричардин была глубокая профессиональная подготовка и знания, полученные в СДС, на стороне Ларти была невероятная детоцентрированность. Это он настоял на переезде в экологически благоприятную зону, перешел на удаленную работу и научился готовить. Ларти читал маленькой Ив перед сном (книги, которые одобрила Ричардин), заплетал косички, вместе с дочерью исследовал песочницы и детские площадки.

Забрав чай с собой и пожелав всем заранее спокойной ночи, Иверин вернулась в свою комнату. Закрыв дверь, она загрузила знакомую страничку. Сейчас ее интересовало тематическое сообщество.

Она читала старые блоги, отмечая для себя варианты поведенческих стратегий в БДСМ (теме). Поражало разнообразие практик и различий в уровне «погружения».

Некоторые формы поведения (как и некоторые практики) она отнесла к категории разрушительных. Например, «лайфстайл», когда сексуальные роли закреплялись и подчиняли себе всю жизнь партнеров. Шокировали записи людей, у которых такие отношения закончились: утрата смысла жизни, суицидальные настроения, невозможность построить новые отношения как в теме, так и вне ее.

Столь же опасным она сочла тематические сессии с малознакомыми партнерами. В старых блогах это называли «тема-ради-темы». Контроль предполагал ответственность за другого, понимание его желаний, тонкое отслеживание изменений в его состоянии. С незнакомым партнером это было невозможно. Здесь секс превращался в технический акт. Полная фиксация (цепи, веревки, наручники) также казалась слишком опрометчивой. Безопаснее все-таки иметь возможность маневра. Принятие только верхней (доминирование) или только нижней (подчинение) позиции выглядело слишком однообразным.

Тема-как-игра казалась более безопасной, сохраняющей личные границы. Здесь могла быть смена ролей, практики добавляли к сексу элемент творчества.

Арен, с которым они дружили и иногда встречались, не был сторонником экспериментов. Ответственный, романтичный, очень вежливый. Папа Лари считал его идеальным бойфрендом для дочери. Планируя военную карьеру, Арен все время был занят на тренировках и параноидально боялся лишних замечаний в своем личном деле. Оправданно. Мама говорила, что военная карьера восходит тем выше, чем безупречнее собранное портфолио и рекомендации СДС.

Глава 4

Он затянул петли сильнее, привязав их к боковым стойкам, чтобы она действительно не могла освободиться без его помощи. Повязка на глаза вернулась на место, лишая ее возможности наблюдать его реакции. Он лег рядом с полуобнаженной девушкой, но вся его одежда осталась на нем. Придвинулся ближе и коснулся кружева ее трусиков. Ее короткий вдох прозвучал как одобрение.

Он создавал ее голод, не прикасаясь к ней нигде больше. Она выгнулась, отзываясь, и, когда он позволил своим пальцам проникнуть чуть глубже, сделала движение ему навстречу. В ответ его ласка стала более поверхностной, вновь возвращаясь к области клитора. Намеренно ограничивая контакт только этой зоной, он с жадным любопытством смотрел, как она теряет терпение.

Натягивая ее трусики вверх, позволяя ткани врезаться в нежную кожу, он балансировал между лаской и болью. Она не остановила его, разрешая, впитывая тень дискомфорта, словно интимную нежность, между ними. Он с растущим возбуждением смотрел, как она стремится продолжить ласку, какой влажной она стала, почти готовой для него. Это заводило, усложняя задачу быть аккуратным.

Он снял ее трусики нарочито медленно, стараясь немного успокоиться. Не раздеваясь, лег на нее сверху, опираясь на локти. Она ощущала только прикосновение одежды там, где ее тело требовало внимания. Он расстегнул джинсы. Эрекция стала почти болезненной. Торопиться нельзя. Он ввел в нее кончик пальца, позволив ей самой двигаться так, чтобы он вошел глубже. Готова ли она? Он ввел второй, и она нетерпеливо насадила себя на его пальцы. Позволив ей привыкнуть, он медленно добавил третий палец.

Она вскрикнула.

Он остановился.

Она сделала движение головой из стороны в сторону, освобождаясь от повязки на глазах. Ее взгляд нашел его, дыхание стало тяжелым, она медленно, глядя ему в глаза, повторила движение вперед, позволяя растягивать себя. Когда он ласкал ее тремя пальцами, слушая ее кошачьи стоны, то боялся, что кончит, не входя в нее.

Он запустил руку ей в волосы, заставляя посмотреть ему в глаза, и приставил головку члена к влажному входу. Почувствовав ее напряжение, он остановился, призывая остатки самообладания. Чередуя прикосновения, то надавливая глубже, то проводя вокруг набухшего клитора, он увидел, что она расслабилась и снова начала двигаться ему навстречу.

Он довел ее желание до исступления, наблюдая, как в ее глазах появляются оттенки нетерпения и досады. Медлить больше было нельзя.

Он закрыл ей рот рукой, сминая губы. Начал входить в нее, понемногу, возвращаясь, снова делая движение вперед. Войдя почти полностью, он…

– Эшсен, вы с нами? Вы поможете? – недовольные нотки замдекана, Аши Скай, выдернули его из любимой фантазии.

– Простите, – он безуспешно пытался понять, о чем идет речь. – Повторите вопрос, пожалуйста? – виновато улыбнувшись, уточнил он.