Смех и смертный грех

Рассказывала она интересно, чувствовалось, что человек она интеллигентный, с образованием. Так оно и оказалось. Таня имела диплом филолога, закончила государственный университет, но глядя на нее, никак нельзя было предположить, что перед ними выпускница одного из самых престижных вузов города. Длинная темная юбка, кофта с длинными рукавами, на голове простенькая косыночка, полностью скрывающая волосы. На лице ни грамма косметики, в глазах ни искры лукавства. Скромность, добродетельность, простота и безыскусность. Таня очень соответствовала той среде, в которой им всем довелось очутиться.

Из всей экскурсии Лесе больше всего запомнился монастырский сад, где до сих пор плодоносил куст красной смородины, которому, по рассказу Тани, было больше ста лет. Также тут было много яблонь, буквально усыпанных крепкими плодами, обещавшими превратиться в большие румяные яблоки.

— Несмотря на то что остров находится на севере, до революции у монахов тут в огороде росли арбузы, виноград и прочие заморские плоды и ягоды. Но надо понимать, что в те времена монастырская братия состояла главным образом из людей деревенских, бывших крестьян. А в наши дни в монахи уходят преимущественно люди, имеющие высшее образование, городские. Им трудно справляться с непривычными для них делами, возиться с навозом, сорняками и землей. И все же они успешно учатся. В прошлом году братья высадили несколько дынек, которые прижились и активно плодоносили все лето, их плоды пробовали все в трапезной. Размером они получились невелики, но душисты, как и полагается дыне.

Леся слушала ее вполуха. Куда больше ее интересовало поведение пузатого типа. Он по-прежнему озирался по сторонам все с тем же неодобрительным видом. И изо всех сил прижимал к боку свою сумку, провожая каждого, кто к нему подходил, враждебным взглядом.

— Ну, точно, псих!

Но Лесе не удалось продолжить наблюдения, им предстояло двигаться дальше к зданиям центральной усадьбы. А к ней подошла Лариса.

— Помнишь, ты обещала помолиться за меня и Игоря? — сказала она Лесе.

— Да, я все помню.

Лесю снова охватили сомнения. Стоит ли молиться за человека, за которого молиться совсем не хочется? Не будет ли это выглядеть в глазах Господа лицемерием? Но ведь она уже пообещала. После экскурсии по храму Леся купила в лавочке несколько свечей и задумалась. К какой же иконе ей лучше поставить свечу?

— А вот надгробие одного из живших на острове братьев — Антипы Валаамского, — донесся до нее голос очередного экскурсовода, которых тут было в избытке.

В главный храм экскурсанты заходили группами одна за одной. Так что побыть в уединении удавалось далеко не всегда и не всем.

— Святой Антипа известен тем, что всегда с особым сочувствием относился к женщинам и их скорбям житейским. Вообще, обитель Валаамская славится своим строгим уставом. Женщинам тут запрещен вход во многие скиты, где монахи ведут затворническую жизнь. Но Антипа, когда скончался, завещал похоронить себя за оградой скита, отдельно от других монахов, только для того, чтобы его духовные дочери могли по-прежнему приходить к нему за духовным наставлением и утешением. Этому святому молятся о супружеском счастье.

Услышав это, Леся немедленно поспешила к указанному надгробию. Дождавшись, пока группа экскурсантов отойдет, она прикоснулась к надгробию и попросила счастья для себя и Эдика. После чего поставила три свечи, опять же за себя, за Эдика и за их будущую счастливую жизнь. Поставила и залюбовалась их горением. Все три свечи стояли ровно, огоньки на них были яркими, без всякого копчения.

— Значит, все у нас будет хорошо! — обрадовалась Леся. — Спасибо тебе, добрый Антипа.

Так как в руках у нее оставались еще две свечи, а пора было уже уходить, их ждал катер, чтобы плыть обратно, Леся решила не мудрствовать и за Игоря и Ларису поставить тут же.

— Дорогой Антипа, — прошептала она торопливо, — может быть, Игорь и не самый приятный человек, но я обещала его матери, что помолюсь за него. Ты уж сам рассуди, что Игорю нужно. А я прошу за Ларису, мне кажется, она человек неплохой.

И Леся поставила еще две свечи. Но что за диво? Эти две свечи никак не хотели становиться в отведенные для них углубления. Они кренились, падали, а когда Леся все же с огромным усилием втиснула их, принялись гореть с таким треском, дымом и даже чадом, что Лесе стало откровенно не по себе.

— Ох, Антипа, похоже, тебе эти двое тоже не нравятся, — с огорчением пробормотала она.

Уже поворачиваясь, чтобы уйти, она заметила краем глаза, что одна из свечей, пошипев искрами, все же погасла. А воск на второй образовал такой уродливый подтек, что Лесе стало уже окончательно не по себе. С чего погасла первая свеча? В церкви не было сквозняка, все другие свечи спокойно горели. Ну, ладно, допустим, сквозняк был такой слабый, что задул только одну свечу. Но почему на второй образовалась целая гроздь застывших капелек воска, напоминающих собой козлиную бороду? И ведь все остальные свечи по-прежнему горели ровно, на них не было даже маленькой застывшей капельки?!

— Должно быть, свечи из разных партий, — успокоила саму себя Леся. — Воск попался бракованный или фитиль неправильный.

Но утешение это было слабое, ведь она хорошо помнила, как служительница при ней распаковала новую пачку, а потом, не перемешивая, взяла для нее пять свечей с самого верха. Будь у Леси чуточку больше времени для пребывания в храме, она бы помолилась усерднее за Ларису и Игоря, которым, по-видимому, это было необходимо. Но в сумке у нее уже вибрировал телефон. Друзья спешили вниз к причалу, чтобы отплыть обратно на корабль.

Лариса была уже на катере.

— Ну что? — первым делом спросила она у Леси. — Помолилась за Игорька?

— Свечку поставила.

— Хорошо. А я, смотри, что купила.

И Лариса показала симпатичную кружку, на которой огромными кривыми буквами было выведено название острова.

— Это тебе.

И Лариса сунула Лесе кружку в руку.

— Да что вы! — растерялась Леся. — Не надо. Я вам ничего не покупала, просто не успела.

— Бери! Я десять штук таких купила, — похвасталась Лариса. — Получилось оптом, а оптом всегда дешевле. Будет что подарить знакомым, когда вернемся из путешествия. А то вечно налетят со всех сторон — что привезла? Неудобно с пустыми руками на работу приходить.

Суетность поведения Ларисы неприятно покоробила Лесю. Разве можно в таком месте, где довелось провести столь короткий срок, думать о подобной ерунде?

Но вслух Леся лишь кивнула:

— Спасибо за подарок, тетя Лариса.

Когда Лариса раскрыла сумку, демонстрируя Лесе приобретенные ею подарки, девушка заметила красиво упакованную продолговатую коробочку. Леся видела, покупая свечи, как служительница убирала в нее красивый крест с перегородчатой эмалью. Крест был крупный, предназначался для того, чтобы его носил мужчина. Наверное, Лариса купила его для Игоря. Тем более что у Игоря никакого, даже самого простенького серебряного крестика не имелось. Вместо него на шее болтался на шнурке какой-то солярный знак.