Смерть Билла Штоффа

– Зачем нам интервью?
– спросил Дамкин.

– Пропечатают интервью с вами в газете, будете потом ходить и всем показывать. Дома на стенку повесите.

– Я все интервью и статьи о себе тщательно вырезаю и приклеиваю на дверцу шкафа, - молвил Бегемотов.
– Зеленым фломастером подчеркиваю те места, которые надо читать, а красным - те, где нас ругают. Друзья приходят в гости, открывают бутылки пива, прикладываются, запрокидывают головы и читают. Очень удобно.

– Интересная мысль, - одобрил Стрекозов.
– А что за журналист?

– Из журнала "Наша смена". Фамилия его Бамбуков.

– А денег он нам за это интервью заплатит?

– Вряд ли, - хохотнул Асс.
– Но и с вас ни копейки не возьмет.

– Это положительный плюс.

– Так что, рекомендовать вас ему? Будете интервью давать?

– Можно и дать, - согласился Стрекозов.
– Фамилия у него красивая.

– Тогда как-нибудь на днях Бамбуков вам позвонит.

– А он читал нашего "Билла Штоффа"?
– поинтересовался Дамкин.

– Естественно!
– воскликнул Бегемотов.
– Кто же нынче не читал "Билла Штоффа"!

Дамкин польщенно потупился. Стрекозов глянул на часы и сказал:

– Нам, собственно, пора! Дел много, времени мало...

Две пары соавторов вежливо раскланялись, пожали друг другу руки и расстались, как и раньше, друзьями.

– "Поросята" - это неплохое названьице, - заметил Бегемотов.
– Емкое, запоминающееся... И критикам может понравиться...

– Точно, - кивнул Асс.
– Запиши, раз уплочено, а то забудем.

– Сам возьми и запиши.

– Я, значит, и деньги доставай и в блокнот записывай? Не слишком ли много для меня работы?

– Значит, по-твоему, я работаю меньше тебя? Значит, я должен сейчас все бросить и разные глупости записывать?

Через пять минут литераторы Асс и Бегемотов разругались, поссорились и разошлись в разные стороны. Они часто ссорились, может быть, именно поэтому персонажи их романов так часто били друг друга по голове. Однажды Асс и Бегемотов даже сломали дверь в издательстве "МиК", но мы об этом не будем рассказывать, поскольку роман не про них!

Глава следующая,

в которой Дамкин и Стрекозов знакомятся

с латиноамериканским диктатором

Хотелось бы знать, что понаписал бы тот же Нестор, когда б у него за спиной дежурил сержант НКВД с наганом.

Ю.Поляков "Апофегей"

День выдался погожим и солнечным. Повсюду прыгали солнечные зайчики, отражаясь от витрин магазинов и стекол проносящихся по проспекту машин, слепили глаза, отчего так хотелось оглушительно чихнуть и воскликнуть "Чтоб я сдох!".

Дамкин так и делал.

Литераторы шли к Карамелькину, который должен был снять ксерокс с их романа о Билле Штоффе. Закончившие недавно свою великолепную трилогию Дамкин и Стрекозов размышляли теперь, о чем написать следующий роман.

– Эй, литераторы!
– послышался приятный женский голос.

Дамкин и Стрекозов обернулись. Из большого черного лимузина им махала рукой Зинаида.

– Привет, Зиночка!
– воскликнул Дамкин, и литераторы подошли поближе.

Зина выпорхнула из машины и взяла друзей под руки.

– Помните Джека Фондброкера?

– Ну еще бы!

– Он передавал вам привет, вы ему очень понравились. Джек скоро опять приедет в Союз и непременно зайдет к вам в гости.

– Хорошая мысль, - одобрил Дамкин.

– Только пусть выпить принесет, - добавил Стрекозов.
– Я, например, ни разу в жизни не пробовал виски.

– Я передам, - улыбнулась Зина.
– Кстати, он наводит справки насчет издания "Билла Штоффа" в Америке.

– Это было бы классно!
– воскликнул Дамкин.

– Ему уже отказали пять издательств!
– пошутила девушка.

– Надо было ему рукопись дать!
– посетовал Стрекозов.
– Ясное дело, без рукописи ни одно издательство не уговорить.

– Да, - кивнула Зинаида.
– Правда, сейчас у него не сильно много времени, чтобы по издателям бегать. Мистер Фондброкер разводится со своей женой. Она ему изменила.

– Гм, - Дамкин покачал головой.
– Однако, он тоже изменял своей жене с тобой.

– Это совсем другое дело!
– возразила Зина.
– Измена жены - только повод для развода. А развод - это повод, чтобы быть почаще со мной. Джек меня любит...

– Машина твоя?
– завистливо поинтересовался Стрекозов.
– Джек подарил?

– Нет, не моя. Клиент.

– Что?
– возмутился Дамкин.
– Тебя любит наш друг мистер Фондброкер, а ты продолжаешь ему изменять?

– Ты что, Дамкин, будешь теперь следить за моей нравственностью? прищурившись, спросила Зина.
– Может, процитируешь мне моральный кодекс строителя коммунизма?

– Нет, - пояснил Стрекозов.
– Дамкин беспокоится, чтобы Фондброкер тебя не бросил и не раздумал издавать наш роман.

– Не бросит, - уверенно сказала Зина.

– А что за клиент на этот раз?
– Дамкин оглянулся на машину.

– Диктатор одной маленькой латиноамериканской страны. Он совсем молодой, но уже генерал. Постоянно рассказывает о том, как ему удалось прийти к власти и ликвидировать какого-то там президента. Он очень добрый!

– Познакомь!

– Зачем?

– Ну как же! Настоящий диктатор! Знакомство с диктатором - это мечта каждого литератора. Об этом потом роман можно написать!

– Ладно, пошли, только недолго...

Зина, а за ней Дамкин и Стрекозов залезли в машину. За рулем сидел обнаженный по пояс негр-шофер с серьгой в ухе, а сзади в просторном салоне на мягких сидениях расположился загорелый мужчина в темных очках и военного покроя френче. Перед мужчиной стоял блестящий металлический столик, на котором красовалась пузатая бутылка и пять маленьких рюмочек. Шестую рюмочку диктатор держал в руке.

– Знакомьтесь, - сказала Зина.
– Это диктатор Поносов. А это литераторы Дамкин и Стрекозов.

– Авторы "Билла Штоффа"?
– спросил диктатор на чистом русском языке, пожимая руки литераторов.
– Читал.

– Вы хорошо по-русски разговариваете, - похвалил Дамкин.
– Вы, действительно, диктатор?

– Диктатор, - кивнул Поносов.
– Две недели назад я устроил в своей стране переворот, и теперь там правлю. А по-русски я говорю, потому что мой дед был белоэмигрантом и сбежал из России после Гражданской войны. Поносов, кстати, это не от слова "понос", как кажется с первого взгляда, а от выражения "по носу". Старинная русская фамилия. Княжеский род.