Смерть для бессмертных

– В Айронхолл, конечно же! Брат, даже если я оставлю половину выручки в айронхольском борделе — оно того стоит! Поверь! Одна ночь с любой местной женщиной — и ты будешь помнить ее до конца своих дней. До самого… последнего вздоха.

Роджер улыбнулся, слушая эти слова зеленоглазого толстячка. И ведь как этот торгаш был в тот момент прав. Он и правда до своего последнего вздоха будет помнить ту златовласую красотку, вытворявшую с его членом чудеса. А последний вздох ему суждено было сделать этой самой ночью...

– Счастливого пути, Освальдо!
– говорит утром трактирщик, провожая постоянного гостя и махая ему рукой.

– И тебе счастливо оставаться, Джеймс!
– машет рукой ему Освальдо, а затем выходит из трактира, идет к своей повозке, забирается внутрь (гораздо более умело, чем делал это прежде, как отметил сторож Билли), и берет вожжи. Бьет ими коней — и плавно покидает территорию трактира.

Внешне он практически не изменился. Все тот же толстобрюхий потный торгаш с засаленными длинноватыми волосами. Но если бы кто-нибудь из них пригляделся поближе — то точно заметил бы отличие. А все дело в глазах.

Ранее зеленые, как изумруды, и излучающие некую смешинку и похоть, теперь же не излучают ничего — лишь пустоту.

Бездонные глаза самой Смерти.

Глава 8. Шутка и кинжал

Боль.

Существует много ее разновидностей, и куда больше оттенков.

Две самые распространенные — это боль физическая и боль эмоциональная. Есть и иные ее виды, но Гелегост не был знаком даже с первыми двумя. Он не ощущал ее совсем. А эмоциональные потери были и вовсе чем-то для него чуждым.

Имея множество детей, он не знал имени ни одного из них — у орков это не принято. Орки не заводят семьи. Орки не влюбляются, не женятся и не ревнуют. У них нет друзей, но есть законы чести. Например, когда Кирилл спас Гелегоста от неминуемой смерти, хотя тот его об этом даже и не просил — он был просто вынужден теперь ходить за ним до тех самых пор, пока не спасет от точно такой же смерти и его. Иначе он не выплатит долг. А с долгами к Урдун Хану нельзя — его там не поймут.

А Гелегост всегда выплачивает свои долги. Да и Кирилл этот — не самый плохой спутник. Возможно, когда Гелегост спасет ему жизнь, то не покинет его отряд на тот же день — с Кириллом весело, особенно когда он выпьет. А еще с ним было весело снимать шлюх на двоих — тогда стоны девок доносились на всю улицу. Даже жаль, что он завел себе постоянную самку. Наверное, этот поступок стал первым, при котором Кирилл слегка упал в его глазах. Ведь орки не влюбляются. Не заводят постоянных самок. А с этой Кирилл уже долго. Да еще и с эльфийкой.

Гелегосту не нравились эльфийки — у них были слишком короткие матки (короче, чем у человеческих самок), и они не давали ему войти на полную. А Гелегосту нравится входить на полную. Даже некоторые человеческих женщины позволяли входить на полную, но не эльфийки. Тех приходилось драть в полсилы, а Гелегост не умел сдерживать силу. Когда Гелегост бьет по роже — то он бьет. Бьет так, что ломаются челюсти и крошатся зубы. Когда Гелегост бухает — то он бухает. Бухает так, что в подвале кончаются все запасы, а в трактире - здоровые непобитые люди. Когда он трахается — то он трахается. Трахается так, что женщины теряют сознание, а потом рожают силачей, которых он никогда не увидит, но почти уверен, если кто когда и сразит его в бою — то обязательно только его подросший сын.

Но вот Бегриф… этот дворф Гелегосту совсем не нравился. Странный он. Часто смотрит на самку Кирилла. Иногда убегает в лес, чтобы передернуть, хотя Гелегост запросто может делать это у всех на глазах. А этот стесняется. Но не нравился он ему не только поэтому — он ему просто не нравился. Его взгляд не нравился. И Гелегост иногда задумывался о том, что Бегриф не самый хороший друг для Кирилла. А вот Гелегост хороший. Но у Гелегоста нет друзей. А с Кириллом он лишь потому, что должен отдать ему долг.

Но если бы у Гелегоста и был бы друг, то им был бы Кирилл. Но никак не Бегриф. Бегриф Гелегосту не нравился. А вот Аква нравится. Аква ему сразу понравилась. Но не как самка — Гелегосту не нравятся дети — у них матки еще короче (хотя Гелегост и не проверял). Аква просто нравится Гелегосту. Она смешная. И знает много историй. И сказки знает. А Гелегосту нравятся сказки. Он лучше под них засыпает.

И потому, когда их отряд с торговцами практически уже подходил к замку, Гелегост даже сказал Акве, что будет рад, если она останется в их команде. Гелегост никому такого не говорил. А еще сказал, что будет рад, когда Аква вырастет. И Аква будет рада, когда вырастет. Особенно, если в этот момент рядом будет Гелегост — он то уж точно сможет ее порадовать.

Кажется, Аква не поняла, о чем говорил Гелегост, но он решил не объяснять — вдруг девочкам такое знать нельзя, а он расскажет раньше времени? И потому он решил подождать. Гелегост умеет ждать. У него это неплохо получается.

– Гелегост?
– обращается к нему Аква прямо у ворот замка, когда их разговор никто не может услышать.

– Да, маленькая Аква?

– Ты защитишь меня, если мне будет угрожать опасность?

– Конечно. Гелегост всегда защищает самочек. И маленьких. А маленьких самочек Гелегост защищает вдвойне яростно.

– А если ты должен будешь сделать выбор, и спасти или меня, или Кирилла, но тот, кого ты не спасешь — умрет… кого ты решишь спасти?

Орк задумался.

– Гелегосту не нравится этот вопрос. Гелегост не хочет об этом думать. Гелегост не хочет, чтобы ему нужно было выбирать.

– Я понимаю, - продолжает маленькая девочка, - но, допустим, тебе придется сделать этот выбор. И думать нужно будет быстро.

Орк злится. Ему не хочется думать об этом.

– Тогда Гелегост выберет Кирилла. Потому что Кирилл спас Гелегосту жизнь. Гелегост ему должен. А Гелегост всегда платит по долгам. Но Гелегост спасет сначала Кирилла, а потом спасет и Акву! Так что не бойся, маленькая Аква. Гелегост спасет вас обоих.

Девочка улыбается — да так лучезарно, что Гелегосту становится тепло, как будто он сидит у костра.

– Даже не знаю, - тихо говорит она, - мог ли ответ на этот вопрос быть еще лучше?

– Думаю, да, - кивает Гелегост, не поняв, что этот вопрос был риторическим, - Кирилл отвечает на вопросы лучше Гелегоста. Так что можешь спросить у него тоже.

И Аква улыбается вновь.

***

Попрощавшись с торговцами и получив обещанную награду, Кирилл возвращается к остальным, что уже ждут его возле входа в трактир.

– Давай мне мою долю — и я пошел, - тут же заявляет Бегриф.

– Куда ты? Гелегост думал, что мы будем бухать вместе!
– бьет орк дворфа по плечу.

– А Бегриф думает, что Гелегосту думать нельзя, - хмуро говорит он, но орка эти слова не цепляют — Гелегост вообще не принимает ничего на свой счет.

– Нет, серьезно, - Кирилл уже начинает отсчитывать долю Бегрифа, - куда ты? Почему не будешь праздновать с нами?

– Что праздновать? Сегодня какой-то праздник?

Кирилл перестает отсчитывать монеты и поднимает на Бегрифа вопросительный взгляд исподлобья.