Смерть его игрушка + эпилог

– Это всего лишь кошка, - недовольно сказал Роман.

– Кошка?!
– неужели мы завалили её мусором? Тогда эти шорохи - попытка выбраться.

Я кинулась к куче, но он меня задержал:

– Ты же не собираешься копаться в помойке?
– сказал с лёгкой неприязнью.

Что-то словно лопнуло внутри. Разорвалась какая-то струна, перетянутая слишком сильно.

– Ты только что закопал в помойке кошку. И она не может вырваться!
– неожиданно даже для меня голос поднялся до крика.
– Что, сам-то чистенький?! А у неё нет выбора!

– Даш, ты чего?

– не понял он.

– Отстань. Иди к Ланке вон! Она никогда не копается в помойке.

Раздражение кипело внутри. Пусть только попробует меня остановить! Пусть только попробует покомандовать! Мне всё равно, что он могучий и бессмертный!

Я решительно отодвинула в сторону груду мусора и потянулась к коробке.

Меня схватили за плечи, приподняли и поставили в сторону.

Он растряс коробки и вытащил маленькую белую кошечку, грязную и явно беременную.

– На свою кошку и не устраивай мне тут истерики, - сердито сказал и сунул её мне в руки.

Я обняла животное, не обращая внимания на запах и следы на куртке. Было очень стыдно.

– Я её помою, когда придём домой, - я опустила глаза, и получился виноватый лепет.

– И сама помоешься, - он, похоже, сдерживал смех, но я боялась поднять глаза, чтобы убедиться. Если он смеётся, ещё не значит, что не сердится. Он всегда смеётся.

– Угу. Слушай, она просто голодная и хочет в дом. Ей же здесь холодно и тоскливо - явно кто-то выкинул. Очень похожа на домашнюю.

Я гладила кошечку, и та довольно урчала, уткнув голову мне в подмышку.

– Даша, она же беременная.

Я кивнула.

– И что ты будешь делать с котятами?

– Наверное, отвезу в деревню. Там проще раздать.

Он фыркнул.

– Пошли домой.

Он обнимал меня за плечи, но я всё ещё боялась глянуть ему в глаза. Кошка пригрелась и сидела тихо.

49.

Дома я сразу пошла в ванную - как и обещала. Роман снял рубашку, рукава которой испачкались, и отправился на кухню, кинув мне вслед:

– Потом приходи ужинать - заодно поговорим насчёт твоей ревности к Милане.

Как будто раскалённый кол в грудь. Он заметил? Как?

А, да, та оговорка.

Ой, как стыдно! Напридумывала всякого, как теперь оправдываться?

Так, у меня есть время, чтобы найти, что сказать. Пока мы с кошкой моемся.

На удивление ласковая и смирная. Как такую можно выкинуть? Белая, с голубыми глазами - но всё отлично видит и слышит. Просто смирная очень. Пока я её мыла, тихо стояла в тазике, только вздрагивала, когда я плескала на неё водой.

Я отнесла животное к батарее, укутав во фланелевую рубашку из грязного белья, и сама залезла в душ.

Ладно - что я Роману-то скажу? Что мне всё равно, что связывало его с Ланой? Так мне не всё равно. Что меня не волнует? Так меня волнует. Что я и не думала ничего такого? Так я думала, и вряд ли смогу соврать по этому поводу.

В конце концов нашла единственный возможный вариант. И даже продумала его тщательно.

И - нет, я не могу об этом разговаривать!

Когда я вышла из душа, у кошки было блюдечко с молоком, а у меня - яичница с сыром.

Роман стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди - немой упрёк.

– Слушай… Извини, что сорвалась… Просто… кошке же нужна помощь. Она вон… Кто угодно мог оказаться на её месте. Ну ладно, - подумала получше, - я сама никогда не окажусь в такой ситуации. Если, к примеру, отец моего ребёнка окажется негодяем и бросит меня… ну я всё равно не окажусь на улице. Пусть у меня нет родни, но есть друзья. Мы помогаем друг другу, и они меня не оставят в беде. А вот за эту кошечку некому вступиться. Единственные близкие ей люди выкинули её на улицу, потому что лень возиться с котятами. И никто не хочет ей помочь.

– Кошмар, я сейчас расплачусь!
– едко ответил он.
– И, Даша, мне очень неприятно слушать о каких-то гипотетических отцах твоих детей.

– Ну я же в принципе! Чисто теоретически.

– Тебе Андрей звонил. Доедай, перезвонишь.

Наученная предыдущим опытом, я не стала выпрашивать мобильник, а быстро доела яичницу.

50.

– Даша, почему ты не отвечаешь?
– Андрей слегка сердился.
– Я тебе три часа дозвониться не могу.

– Ой, прости! Я была в кино. И потом кошечку мыла.

– Снова подобрала кого-то?

– Её выбросили, потому что она забеременела. Прямо в помойку…

– Избавь меня от подробностей. Позвони, когда надо будет котят пристраивать. А сейчас надо срочно поговорить.

– Но я уже дома…

– Приходи в кафе на остановке. Сейчас. Одна. Я там жду. Одна, без Рамона. Это важно, Даш.

51.

Я была на месте через двадцать минут. Из которых пять потратила на то, чтобы уговорить Романа меня подождать дома.

Андрей сидел с двумя порциями мороженого. Когда я села, он придвинул одну розетку ко мне:

– Вы быстро ушли, раньше Егора с Алёной. А поговорить надо именно с тобой.

– А что такое? Если насчёт того, чтобы помочь Лане, так я и сама буду уговаривать Романа до последнего.

Пломбир. Вкусно. Уже слегка подтаяло. Но я такое и люблю.

– Даш, не отвлекайся. Я так взял это мороженое, для вида. Да, он может помочь, если захочет. Но я не о том. Ты считаешь себя обязанной ему за излечение?

Я подумала. Конечно, считаю. Он вернул мне жизнь.

– Да. Но я с ним не из-за этого.

– А из-за того, что он не оставил тебе выбора. Так?

Пожала плечами. Да, я боюсь Романа, не слишком ему доверяю… Но его забота - такого в моей жизни ещё не было. Да, и, кроме того, он безумно привлекателен.

– Мы разберёмся с проблемами Ланы, если надо. Реши сейчас, сама - хочешь ли ты быть с ним. Просто - нравится ли он тебе достаточно. Без всяких обязанностей, просто так - нравится?