Смерть грешника

— Кто? Я убью их всех до единого, — говорю я ей, открывая стеклянную дверь и заходя в кабинку.

— Никого убивать не нужно. Ты же знаешь, что я смотрю только на тебя, — говорит она.

Хотя я знаю, что Ария шутит, мне все равно не по себе. Я доверяю своей жене, но после того, как я узнал, что сделала моя бывшая невеста, я в половине случаев не доверяю собственным суждениям.

Руки Арии обхватывают мое лицо, заставляя меня встретиться с ней взглядом.

— Я не она, Санто. Я верна тебе и только тебе.

— Я знаю.

— Это была плохая шутка. Прости. — Она приподнимается на цыпочки и прижимается своими губами к моим.

— Все в порядке. — Моя жена не виновата, что у меня бывают загоны. — Как насчет того, чтобы я помог вымыть... труднодоступные места? — Предлагаю я.

— О, и что это за места? — Спрашивает меня Ария.

Я беру мочалку и брызгаю на нее гель для душа. Комната наполняется фруктовым ароматом. Мне чертовски нравится ее запах.

— Это, — отвечаю я, начиная намыливать ее грудь.

— Ммм, думаю, я смогу до нее дотянуться. — Она вздыхает.

Я провожу мочалкой по животу Арии, прямо к ее киске. Мое любимое место на земле.

— Тогда, может, это? — Спрашиваю я, потирая ее влагалище.

— Ммм, и туда я могу дотянуться, — говорит она мне, сжимая мои плечи.

— Неважно. Она принадлежит мне. А значит, и мыть ее буду я. — Я отбрасываю мочалку, заменяя ее пальцами. Ввожу два прямо в ее тугой, влажный вход.

— О, черт, Санто, — стонет Ария. — У нас... у нас... нет на это времени.

— У нас всегда есть на это время, дорогая. — Я снова улыбаюсь, любуясь тем, как ее лицо искажается от удовольствия. Мои пальцы все быстрее входят и выходят из нее, пока она не кончает мне на ладонь.?

— Знаешь, это твоя вина, что мы опоздали. — Ария поворачивается и смотрит на меня, пока мы поднимаемся по ступенькам дома моего брата.

— Вообще-то, это твоя вина, — говорю я ей.

— С чего бы это? — Она вопросительно поднимает брови, глядя на меня.

— Если бы у тебя не было такой фантастической киски, я бы не пристрастился к ней и не пытался бы трахнуть ее каждый раз, когда оказываюсь с тобой в одной комнате.

— О Боже! Санто, нет. Просто нет. — Ария качает головой.

Я пожимаю плечами.

— Я бы предпочел остаться дома и продолжить начатое, чем быть сейчас здесь.

— Это твоя семья, — ругается Ария.

— Наша семья, — поправляю я ее.

— И я люблю их. Я обожаю эти большие семейные ужины. У меня никогда не было такого в детстве, и я очень рада, что однажды у наших будущих детей это тоже когда-нибудь будет. Семейные ужины, кузены и кузины, с которыми можно побегать...

— Наши будущие дети не будут ни в чем нуждаться, — обещаю я ей.

— Хотелось бы мне в это верить. Что наши дети не испытают то, что пережили мы, — говорит она, когда мы входим в дверь.

— Дядя Сан, дядя Сан. — Лучано подбегает ко мне. Наклонившись, я поднимаю племянника на руки и покрываю поцелуями его пухлые щечки, пока он смеется.

— Эй, вы опоздали, — говорит Дейзи, забирая сына у меня из рук. — Снова.

— Это его вина. — Ария указывает на меня.

— Ммм, конечно. — Дейзи ухмыляется. — Пойдем. Гейб проголодался, а вам двоим не приходится терпеть его дерьмовые капризы.

— Ты сама выбрала эту жизнь, — напоминаю я своей невестке.

Мы направляемся в столовую, где все остальные уже сидят за столом. Я направляюсь прямиком к Камми, целую ее в макушку и здороваюсь с ней, затем перехожу к Элоизе, а потом к Зои. Ни для кого не секрет, что Камми – моя любимая невестка. Не знаю, почему мне так комфортно с ней. Возможно, это потому, что она молода. Они с Вином самые юные из нас. Но иногда мне кажется, что именно они самые зрелые.

— Извините, мы опоздали, — говорю я, занимая свое место рядом с Арией. Моя рука ложится ей на бедро.

— Ой, да брось, — смеется Марсель. — Вы опаздываете каждую, мать ее, неделю. Некоторые из нас действительно хотят поесть горячую еду.

— Следи за языком. — Дейзи сердито смотрит на Марселя.

— Что? Он – Де Беллис. Ты же знаешь, что он все равно будет ругаться, как маленький сапожник.

— Нет, не будет. — Дейзи тычет пальцем в Марселя.

— Ладно, может, перейдем к еде? — Хмыкает Джио.

Только в середине трапезы Марсель поднимает важный вопрос.

— Так что мы будем делать с проклятием? Просто притворимся, что его не существует и оно не живет в грязном мотоклубе? — Даже уточнять не нужно. Мы все знаем, что он имеет в виду нашу мать.

— Она мертва, — настаивает Джио.

— Ты убил ее? — Спрашиваю я его. В любом случае, мне все равно. Я испытываю к нашей матери ту же ненависть, что и мой старший брат.

А вот младшие не помнят ее так, как мы. Они никогда ее не знали. Она была неплохой матерью. Когда была рядом и заботилась о нас. Но потом она ушла и оставила нас с чудовищем, которым был наш отец. Если бы она не ушла, Вину не пришлось бы проходить через то жуткое дерьмо.

И это меня чертовски бесит. Блять, если будет нужно, я лично убью ее.

— Пока нет, — спокойно отвечает Джио.

Глава 4

?

Проклята. Я всегда знал, что наша семья проклята. Мне казалось, причина в любви. И действительно, если посмотреть, как каждый из нас сражался за свои отношения, моя теория кажется вполне обоснованной.

Но недавние события заставляют меня задуматься: а что, если все это дело рук женщины, которая родила нас? Это она прокляла нас. Раньше я всегда хорошо думал о нашей матери. Теперь же от одной только мысли о ней, меня тошнит. Она нам не мать, потому что настоящая мать не сделала бы того, что она сделала.

Я понял, что она жива, раньше своих братьев. Я держал это при себе, почти веря, что все выдумал, когда увидел ее в том клубе. Мне хотелось верить, что все это мне мерещится, что эта женщина просто похожа на нее.

Затем я копнул глубже и убедился, что это она. Она жила своей жизнью, словно ей было наплевать на все на свете. Наверное, так оно и было, если учесть, что она оставила своих пятерых детей с гребаным монстром.

Кем это делает ее? Она знала, каким был наш отец, и оставила нас с ним. Ни одно слово из ее уст не сможет оправдать ее. Вот почему я поддерживаю решение Джио не контактировать с ней.