Смерть и девушка, которую он любит

Лорелея. Не Лор. И даже не Мочалка, как она называла меня в младших классах.

— Да, все в порядке.

Я опять попыталась уйти, но Брук еще не закончила.

— Извини.

— За что?

— За имя. Я знала, что тебя зовут Лорелея. Ну, то есть была почти уверена, что ты Лорелея. Я не хотела… В общем, быть почти новичком в школе не так-то просто, нужно запомнить кучу имен сразу, чтобы не запутаться. — Тут она рассмеялась. — Кого я обманываю? Я все равно запуталась. Но быть полуновичком — это неплохое оправдание, согласна?

— Новичком? — переспросила я. Разве мы обе не новички? Как, собственно, и практически все в этой школе? — В каком смысле?

— Ну и кто теперь запутался? — усмехнулась Брук. — Давай вместе пойдем на физику.

Значит, первый урок у нас все еще общий. Это не изменилось.

— Я-то думала, что спустя два месяца буду знать имена всех учеников.

Я опустила голову. Возможно, время здесь течет иначе. Брук умерла до меня. Может быть, в раю пара минут — это как пара месяцев.

— Я живу здесь всю жизнь, а все равно еще остались люди, имен которых я не знаю. Это ужасно, да?

Рассмеявшись, Брук взяла меня под руку. Мне ужасно захотелось ее обнять, но она могла счесть это странным.

— Ты мне нравишься, — заявила она. — Честно говоря, с первого дня учебы в школе я почувствовала между нами связь. Но, может быть, всему виной наш общий рост. Метр с кепкой.

Мне хотелось рассмеяться над шуткой, но в этот момент я заметила, как к нам с мрачной миной направляется мой злейший враг.

— Лорелея, — начала Табита, сурово сдвинув брови, — я тебе все утро пытаюсь дозвониться. Что мне надеть?

— Ну, не буду вам мешать, — сказала Бруклин и ушла раньше, чем я успела схватить ее за руку с мольбами о спасении.

— Не понимаю, — пробормотала я в адрес Табиты.

Мягко говоря, я была в шоке. С чего это вдруг она со мной разговаривает, вместо того, чтобы, допустим, безжалостно унижать меня на глазах у всей школы?

— Я про вечер, — раздраженно процедила Табита. — Про вечеринку, про которую ты талдычишь с… начала времен. Короче, я не знаю, что надеть.

Она пошла по коридору мимо группы скейтбордистов с таким видом, словно я обязана была пойти следом. Вот я и пошла.

— Насколько формальной будет вечеринка? Я в курсе, что еду будут готовить на гриле, а есть мы тоже будем на улице? Я, знаешь ли, не люблю, когда у меня в тарелке букашки.

Табита еще продолжала говорить, но я ее уже не слышала, потому что увидела Гектора Салазара. Когда я еще была жива, Гектор принес в школу пистолет и трижды подстрелил Кэмерона, прежде чем тот успел свернуть ему шею. Смерть Гектора со всеми предшествующими событиями была ужасной, и его все равно пустили в рай? Небесный совет явно портачит не на шутку. Я так долго пялилась на Салазара, что Табите пришлось взять меня за руку и протащить мимо ученика, который пил из фонтанчика.

— Ты меня вообще слушаешь? — заныла она. — И вообще, ты сегодня странная. Я, конечно, понимаю, сегодня твой день и все такое, но тебе бы стоило хоть немного сочувствовать всем нам. Нам ведь приходится ковылять по жизни без… — тут она остановилась и показала в воздухе кавычки, — … «суперсил».

Я застыла на месте.

— Что еще за суперсилы?

Табита никогда не знала о моих видениях, и такое положение вещей меня целиком и полностью устраивало. Так откуда ей знать сейчас? Неужели все знают? И какого все-таки фига она со мной разговаривает?!

— Твои суперсилы, — ответила она. — Боже ты мой! Ты меня с ума сведешь. Я говорю про твои силы. — Она помахала руками, словно это поможет мне понять, что она несет. — Про твою способность сочетать не сочетаемое. Про твой талант идеально подобрать туфли под любую блузку и превратить уродливый шарф в изящный аксессуар. Ну и ну! Уж не знаю, что ты ела на завтрак, — Табита подтолкнула меня вперед, — но слезай уже с плюшек. Такое количество углеводов явно вредит мозгам.

— Привет, Лорелея, — поздоровалась со мной незнакомая девушка. Теперь все стало ясно. В раю все друг друга знают. А вот я эту девушку не знала. — Готова к тесту?

К тесту? В раю есть тесты?! Ну никакого покоя.

***

Я сидела на первом уроке, слушала неповторимую мисс Маллинз и размышляла обо всем на свете. Если это не рай, то как еще можно все объяснить?

Написав записку, я не оглядываясь передала ее Бруклин. Она ее все-таки взяла, а это хороший знак.

В моей записке был простой вопрос: «Мы в раю?».

Через минуту Брук коснулась сложенной бумажкой моего плеча. Я взяла ее с самым беспечным на свете видом и развернула под партой.

«Лично для меня физика больше похожа на ад. LOL».

Я закатила глаза. Возникло ощущение, будто я попала в мир, перевернутый вверх ногами. Едва прозвенел звонок, я схватила свой рюкзак.

— Лорелея, — позвала мисс Маллинз, когда я уже была в дверях.

Мне хотелось догнать Бруклин, но та выскочила из класса до того, как я успела привлечь ее внимание. Пришлось топать обратно к миниатюрной учительнице.

— Я хотела поблагодарить тебя за приглашение на сегодняшнюю вечеринку, — сказала она, и я задумалась, все ли новички здесь устраивают вечеринки. Впрочем, в этой школе все новички, если, конечно, моя теория времени верна. — С удовольствием приду.

— Замечательно. Я передам родителям.

Об этом я и думала все утро — о своей теории времени. Мы с Брук по-прежнему вместе ходили на одни и те же уроки, но рядом ни на одном из них не сидели. В этой реальности мы однозначно не были лучшими подругами. И от одной этой мысли все клеточки в моем теле отзывались болью. Однако многое осталось прежним.

Ученики по большей части были те же, что и раньше. Если я и правда в раю (а эта теория очень быстро стала терять свой лоск), то все в моей школе уже мертвы. Война действительно погубила человечество. По крайней мере в Райли-Свитч.

Сердце обливалось кровью от понимания, что я не справилась. Как я и говорила. Как я и боялась.

Перекусить я решила с прилавка. Для столовской еды я была не голодна, но и совсем неголодной себя не чувствовала.

— Три пятьдесят, — сказала Мэдисон Эспиноза.

В раю и деньги, что ли, нужны? Я застонала и полезла по карманам, переживая, что там пусто. В конце концов нашлось два доллара.

Я глянула на газировку, пакет чипсов и пачку печенья.

— Эм-м, можно я что-нибудь верну?