Смерть и побрякушки
Шрифт:
– Не волнуйтесь, это мои ребята, - и он по хозяйски пошел открывать.
"Ребятенок" был один, но стоило ему ввалиться на Маринину кухню, сразу показалось, что в малогабаритке прием на 200 персон. Эдакая толпа из одного человека.
– О, какая женщина!
– он поймал Маринину руку раньше, чем она успела ее протянуть, и припал долгим, преувеличенно-галантным поцелуем.
– Вы приехали с Кириллом? Как ему повезло!
– Местная я, - хмуро буркнула Марина. Предполагаемая связь между нею и ее нагловатым спасителем-притеснителем не радовала.
– Что вы нашли?
– резко потребовал Кирилл.
– Не даешь за красивой женщиной поухаживать. Ладно. Вашего милого песика мы увезли, посмотрим, что там у него в крови. Но кое-что могу показать уже сейчас.
Он бросил на стол ошейник, Кирилл принялся внимательно рассматривать тугую полоску кожи. Присвистнул:
– Ничего себе!
– Крутая штучка, правда?
– усмехнулся "ребятенок".
– Может и мне поясните, в чем дело?
– Смотрите...
– с охотой принялся показывать гость, - Кстати, как вас зовут? Марина? Морская? Настоящее русалочье имя! Золотой песок, синее море, прибой ш-ш-ш... А я Валера. Тоже, знаете, интересное имя...
Кирилл многозначительно кашлянул.
– Да-да, о чем это я. Видите, истинная русалка, всегда свернет мужчину с пути. Ошейник, Мариночка, интересный, - Валера придвинулся поближе, прижимаясь плечом к Марининому плечу - потихоньку, словно бы и он - не он, и плечо не его и вообще все чистая случайность. Марина хотела отодвинуться, но тут поймала неодобрительный взгляд господина Валуева - и не шелохнулась. Наоборот, повернула голову, пощекотав волосами Валерину щеку.
– Какие у вас духи, Мариночка? Аромат - потрясающий, - немедленно среагировал парень - и Марине сразу стало скучно. Всегда одни и те же фразы, им даже лень придумать что-нибудь новенькое. Впрочем, и сама оригинальностью не блистает. И она все таки отодвинулась:
– Чем ошейник интересен?
– Радиоуправляемый, - Валера вывернул ошейник, и Марина увидела крохотный прибор, закрепленный на внутренней стороне, - Это приемник. А где-то человек с передатчиком - посылает болевые импульсы прямо в нервную систему. Ваш Шарик, или как его там, просто сатанел от боли.
– Такую вещь сложно достать?
– Кому как, - вмешался Кирилл, и повинуясь Марининому требовательному взгляду, неохотно пояснил:
– Продают их довольно дорого. Но человек, обладающий необходимыми знаниями, соберет такой прибор даже из бросовых деталей. За нападением стоит или крутой денежный мафиозо, или...
– Или ваш коллега кагэбешник.
– Марина Сергеевна, КГБ давно не существует.
Марина удовлетворенно улыбнулась. Своей принадлежности к спецслужбам Кирилл не отрицал. Приятно, когда твои догадки оказываются правильными. Она небрежно отмахнулась:
– Не важно, какие буковки на фасаде - суть у вашей организации все та же, - Кирилл хотел что-то сказать, но она его опередила, - Лучше объясните мне, почем собака бросалась именно на Сашку? Только на него!
– Тонкое наблюдение, - Валера поторопился вернуться в центр внимания, - Мариночка, вы не только красавица, но и умница, а красивая умная женщина - мечта всей моей жизни! А на мальчика пес бросался потому что...
Жестом фокусника Валера выхватил из кармана вышитый тапочек, отороченный мехом...
– ...его
натравили!– Это Сашин?
– Кирилл поставил на ладонь крохотную обувку, - Маленький какой! Где вы его нашли?
– На тротуаре валялся. Местечко удобное, вся ваша аллея просматривается. Видно, там человек с передатчиком и стоял.
– Откуда у них тапочек ребенка?
– Еще не выяснили...
– С моей работы, - перебила его Марина, - Мы когда уезжали, я Сашу в ботиночки переобула, а тапки в кабинете остались.
– Маленький ребенок должен быть дома, а не таскаться по всяким работам! В городе грипп, - раздраженно заявил Кирилл, - Хорошо хоть догадались тапочки взять.
– Тапочки - лучшее средство от гриппа, - хихикнул Валера.
– Я не имел в виду... Я в целом...
С удивлением и несказанным удовольствием Марина наблюдала смущенного господина Валуева. Оказываться, через его маску наглой невозмутимости все-таки можно пробиться. Она не стала пояснять, что не "догадалась взять" тапочки, а просто ничего кроме тапочек не брала - и так противный мужик ей все нервы вымотал, а после такого признания живьем съест. А ее собственное постоянное чувство вины перед Сашкой ему поможет. Вместо признания она поинтересовалась:
– Между нашим отъездом и нападением прошло не больше четырех часов. Как они успели натаскать собаку?
– Есть разные методы дрессуры, - рассеяно пояснил Кирилл, продолжая задумчиво разглядывать детский тапочек, - Тренируют на атаку вообще, усиливают ненависть болевым импульсом, а конкретный предмет, запах просто указывает цель. Меня другое интересует: кто у вас на работе мог передать обувь малыша дрессировщику?
– Да кто ж, как ни чудо-Эдичка, - досадливо дернула плечом Марина. И удивилась, увидев как пристально, испытующе смотрят на нее мужчины.
– Марина, вы знаете заказчика?
– Валера был непривычно серьезен, отставив даже свою обычную, доведенную до автоматизма манеру говорить комплементы.
– Пашка знал. И не заказчика, а его... фасад, что ли. Человека, которого настоящий заказчик использует. Пашка в своем последнем письме рассказал.
– Марина Сергеевна, могу я все же прочитать это письмо?
– Я уже сказала - не можете, - вовсе ей не хочется, чтобы посторонний мужик читал Пашкины откровения. У него там Марина настоящая гром-баба, апостол мирового феминизма. Не бегать же во время чтения вокруг, приговаривая: "Я не такая!" И еще что-то там дальше про ожидание трамвая.
– Ладно, вы тут разбирайтесь, а я пошел.
– Валера поднялся, сгреб в карман ошейник и тапочек.
– Мне еще надо положить вещественные доказательства туда, откуда я их извлек. Кстати, совершенно незаконно, исключительно по дружбе,
– Я ценю, - Кирилл царственно склонил голову, словно сеньор, благодарящий за службу верного вассала.
– Я вам тоже очень благодарна, - поторопилась вставить Марина.
– Мариночка, да ради вас... Хоть луну с неба, - торопливо вскричал Валера и снова присосался к ее руке, а Марина досадливо дернулась. Не вовремя она вылезла со своей благодарностью. Этот веселый обаятельный парень рисковал карьерой и положением ради хлыщеватого типа в очках, ради Кирилла, а она здесь была не причем. Хоть бы раз в жизни кто ради нее...