Смерть императору!

В глазах ордовика было настороженное выражение, когда он с гримасой вновь приподнял свой щит и меч. Катон уже собирался сделать выпад, когда его противник двинулся первым, Катон решил перекрыть краем овального щита тычок щитом бриттского воина. Слишком поздно Катон понял его намерение, но прежде чем он успел ответить, воин яростно рванул щит Катона и заставил его крутануться вправо, обнажая левый бок. Воин тут же вонзил свой меч, и острие вонзилось в обнаженный бицепс Катона. Он ощутил силу удара, как если бы его ударили молотком, разрывая плоть и скрежеща острием по кости, затем он почувствовал жгучую боль, как если бы его руку проткнули раскаленной кочергой. И все это произошло за меньшее время, чем потребовалось бы, чтобы перевести дух. Его хватка ослабла на щите, и он с глухим стуком упал на землю, прежде чем опрокинуться вперед и ударить в живот воина. Последний изогнул лезвие своего меча, причинив новую агонию, затем вырвал его и приготовился нанести еще один удар. Левая рука Катона беспомощно висела, когда он поднял меч, чтобы блокировать удар следующей атаки.

– Назад, префект!
– раздался рядом с ним голос, и пролетев между Катоном и бриттским воином со всей тяжестью врезался в последнего своим щитом ауксилларий. Ордовик резко отскочил назад и сильно налетел на одного из своих товарищей, и оба бритта повалились на землю. Ауксилларий ударил мечом воина в лицо, затем еще раз в горло, прежде чем пнуть его ногой на земле.

Он резко отступил перед Катоном, прикрывая их обоих своим щитом.
– Вы ранены, господин. Вам нужно срочно пробраться в тыл. Боль в его руке была обжигающей, и Катону пришлось стиснуть зубы.
– Благодарю.

Ауксилларий коротко кивнул, не отрывая взгляда от боя, затем шагнул вперед, чтобы повторно вернуться в битву, так как римская линия продвинулась вперед. Катон отступил на несколько шагов, пока не оказался на открытом месте, вложив клинок в ножны, прежде чем осмотреть рану. Кровь текла из темной раны в руке. Он почувствовал пронизывающую боль с тыльной стороны его руки, у выходной точки раны. Конечность странно онемела, а пальцы отказывались подчиняться его приказам. Сигнифер пятой центурии отступил вместе с ним и воткнул железное острие штандарта в землю.

– Позвольте мне посмотреть, господин.
– Он поднял руку Катона, чтобы осмотреть рану, затем потянулся в поясную суму и вынул полоску ткани.
– Телесная рана. Я бы сказал. Но все равно противная.

Он вынул еще немного ткани и сложил ее, чтобы получилась прокладка, прежде чем прижать ее к руке, а затем начал плотно оборачивать ее повязкой. Давление усилило боль, и Катон заскрежетал зубами, борясь с приступом тошноты. Чтобы отвлечься, он осматривал картину битвы перед ним. Бой развернулся в пользу когорты на ближней стороне редута и ордовиков продолжали оттеснять назад. Справа от него вниз по склону растянулась шестая центурия, чтобы отрезать защитников. Горстка уже сбежала и бежала под прикрытием деревьев внизу, в то время как другие пытались прорубить себе путь, но Веллий и его люди быстро расправлялись с ними. На глазах у Катона первый из вражеских воинов бросил оружие и упал на землю на колени в знак своей капитуляции.

Когда ауксилларий выдвинулся, чтобы отконвоировать пленного в тыл центурии, того внезапно отбросило назад, как если бы его ударила невидимая рука. Когда его тело упало на спину, Катон увидел, как из его груди торчит полуметровая стрела из баллисты. Еще одна перелетела вал и попутно двух людей Веллия, прежде чем по дуге врезаться в траву дальше по склону.

Сигнифер закончил завязывать повязку, и Катон высвободился и побежал обратно к стене, ругаясь, пока здоровой рукой помогал себе взобраться на парапет и подняться на ноги. Он мог видеть ряд выстроившихся баллист и обслугу, все еще сосредоточенную на зарядке и стрельбе.

Примерно в пятидесяти шагах от прислуги метательных механизмов лежало тело ауксиллария, лицом вниз, его щит лежал на небольшом расстоянии в стороне. Катон предположил, что его послали к Рубиону с приказом, чтобы батарея перестала стрелять. Он взглянул на скалы над собой и увидел, как несколько врагов смотрят вниз, у некоторых из рук свисают пращи. Он помахал здоровой рукой из стороны в сторону и во весь голос позвал Рубиона.

– Прекратить стрельбу! Прекратить!
– Но опцион смотрел в сторону редута, наблюдая за падением стрел и не видел Катона.

Он собирался повторить попытку, когда слева от него раздался громкий удар по камням и осколки ударили его в бок. Катон вздрогнул. Подняв голову, он увидел двух ордовиков на скалах, раскручивающих пращи над головой, в то время как другой полез за свинцовым обрубком себе в подсумок. Следующие два выстрела вылетели почти одновременно. Он услышал, как первый снаряд просвистел совсем рядом, затем увидел, как тело одного из защитников на дороге недалеко от него покачнулось от удара.

– Рубион! Будь ты проклят, Рубион!
– Он снова помахал рукой. На этот раз один из прислуги баллисты увидел его и предупредил опциона.

Катон прижал здоровую руку ко рту и проревел: - Прекратите стрелять!

Рубион отдал соответствующий приказ, и прислуга отошла от своих механизмов. Времени не было, чтобы Катон мог почувствовать облегчение, когда мимо просвистел еще один заряд из пращи. Он спрыгнул с дорожки и побежал в сторону боя, неумолимо смещаясь к редуту. Как только он почувствовал себя в безопасности вне досягаемости обстрела со скалы, он повернулся и увидел, что конный отряд, наступавший по гребню, почти достиг утеса и вскоре очистит его от врага.

Подойдя к людям Деция, он увидел, что сражение на этой стороне редута практически завершилось. Горстка самых отважных воинов сражалась до последнего, спина к спине, окруженная ауксиллариями. Остальные враги пали или сдались. Последних грубо конвоировали к подножию стены и швыряли лицом вниз на землю, где их оставили под охраной.

В задней части редута было движение, и он увидел Галерия, бежавшего к нему рысью с отрядом своих людей, подняв щиты, наблюдая за стеной редута наверху. За ними люди Веллия собирали пленных, и после быстрого осмотра поля боя Катон с облегчением увидел, что более никто из них не стал жертвой стрел, выпущенных из баллист.

Подойдя, Галерий приветственно кивнул, затем увидел повязку на руке Катона.
–  Ты в порядке, господин?

– Во имя Юпитера, а похоже, что со мной все в порядке?
– Катон выдавил ухмылку.
– Как дела обстоят у тебя?

– Стена в наших руках. Ублюдки хорошо дрались, но мы положили большинство из них в конце концов. Лишь горстке удалось уйти, прежде чем Веллий положил этому конец.

– Очень хорошо. Это просто оставляет только наших друзей в редуте. Нет смысла тратить больше жизней на штурм. Мы дадим им шанс сдаться сперва.

– Да, господин.

– Пусть твои люди отступят и выстроятся перед Веллием.

Пока Галерий рысью возвращался к своему отряду на дальней стороне редута, Катон увидел, как последних из сопротивлявшихся людям Деция воинов зарубили или добивали короткими ударами мечей. На поле боя воцарилась тишина, за исключением нескольких тревожных криков ордовиков на вершине скалы на правой стороне ущелья, и люди с пращами повернулись и исчезли. Катон отыскал среди столпотворения шлем с плюмажем опциона центурии и призвал его к себе.