Смерть планам не помеха.Часть первая: Человеческое лицо
Шрифт:
“Не знаю, хозяйка. Может, вполне может...Апчхи!...быть. Извините, хозяйка, просто холодает у вас, а я легко одет.”
“Холодает? Ладно, что-нибудь придумаю. Удивительно, но я ничего не чувствую.”
“Разумеется, ведь это ВАШ мир. Но раньше мне тоже было комфортно...”
“Ладно, Нетсуден. Ты гостя развлекаешь?”
“Хозяйка, я от него прячусь! Он меня домогается! Прячусь у Кинушикую, мост скрыл, но он сюда плыть, похоже, собирается!”
“Осьминог, что с него взять. Ладно, в крайнем случае можешь легонько пристукнуть. Но не до смерти.”
“Да, хозяйка.”
Рингоноки добралась до своей комнаты и неожиданно покачнулась. В глазах потемнело, голову потянуло к земле, ноги чуть не подкосились. Состояние было смутно знакомым. Да, с ней такое
Первое, что Ичиго увидел, когда вышел из гарганты, была грудь. Грудь размера этак третьего с половиной, прикрытая четырьмя тонкими костяными пластинками. Потом к образу добавились огромные рога коровы ватусси, широкая белая юбка до колен, белые сапоги сорокового размера на небольшом каблучке. Потом Ичиго обратил внимание на отсутствие дыры пустого. Тогда Куросаки повнимательнее осмотрел маску. Вернее, остаток маски Пустого – перед ним стояла арранкар. Номер, правда, Ичиго не увидел. Лицо стоящей перед ним было закрыто серым платком. И только глаза – грустные, внимательные и очень-очень добрые. С горизонтальным зрачком. Рукия не торопится обнажать меч – арранкар не собирается нападать. Просто стоит и смотрит на них.
– Кто ты?- осторожно спрашивает Исида. Садо некоторое время смотрит на женщину перед ним, а потом как-то странно вздрагивает. Незнакомка кивает ему. Ясутора вздыхает.
– Чад, ты её знаешь?
– Да.
– И кто она?
– Друг. Проводник...в этом мире. Хочет помочь.- Садо говорит осторожно, не разрывая зрительного контакта с незнакомкой.
– А зовут её как?
– Она не хочет, чтобы мы знали её имя. Пока она не может...говорить.
Кивок головы подтвердил слова Ясуторы. Урю неожиданно смутился – таких откровенно одетых девушек он ещё не видел.
– Я её тоже где-то видел.
– Где ты её видел, Исида?
– Не помню.- Он действительно не помнит, где он её видел. Он даже не помнит внешности этой Пустой, но он помнит тяжёлый взгляд, которым так щедро одаривала его эта арранкар...Только вот тогда она была не арранкаром. Это-то он точно помнит.
Тем временем новая знакомая дёрнулась и попыталась отойти от Донохане Мори, вышедшей из Сейкамона минуту назад. Она уговаривала капитана целый час, чтобы он тайно провёл её к Сейкамону и открыл ход. И то, без помощи Маюри ничего не получилось бы. А капитан Зараки вообще оказал неоценимую помощь – отвлёк внимание других на себя, с помощью верных офицеров организовав потасовку, перешедшую в мордобой. И даже пообещал присоединиться к общему делу.
– Эй, ты чего дёргаешься? Я же только подошла...- Донохане делает ещё один шаг к арранкар. Та отходит на три шага. Она явно чувствует себя нехорошо. И тут, когда Донохане “прижала” бедняжку к дереву, та поднимает Донохане на рога. Очень осторожно, практически безболезненно в силу особенностей расположения рогов. Только чтобы получить возможность выйти из окружения и спрятаться за Садо, как за самого большого и сильного. Арранкар что-то прошептала на ухо своей невольной защите.
– Ей не нравится твоё электричество. Из-за него у неё появляется чувство неуверенности и...нет, я не могу это сказать.
– Что у неё ещё появляется? Или она...- Рукия осеклась. Она никогда не видела настолько смущённого Садо.
– Она...ну, она – мать...
– Пустые же не могут иметь детей!
– Она не Пустая. Айзен сделал её такой уже после рождения ребёнка.
– А почему она нам этого не скажет сама?
– Не знаю. Не говорит. Но очень хочет помочь.
– Хм...к Айзену отведёшь?- этот вопрос Ренджи был задан явно незнакомке. Та кивнула и поманила их за собой. И они пошли, что самое удивительное. Постепенно Ичиго начал замечать смутно знакомые черты кого-то
очень знакомого в этой женщине. Глаза незнакомки были тусклого оливкового цвета, но при взгляде на Ичиго в глубине этих глаз разгоралось живое пламя. Такая реакция могла быть лишь у одного человека. Но Рингоноки – синигами, а не Пустая...Ичиго ничего не понимает. Садо понимает, но молчит. Ренджи тоже ничего не понимает, но он даже не пробует понять – он не нашёл смутно знакомых черт (он не так часто пересекался с Рингоноки, как все остальные). И только Донохане ничего не понимала, находила знакомые черты, но решила подружиться с молчаливой незнакомкой. Молчаливая незнакомка продолжала убегать от Донохане. “Коровы чувствуют электричество и не любят его. От него у них портится настроение и снижается удой. Заэльапорро, я тебе это ещё припомню.”Тем временем в туалете Лас Ночес.
– Айзен-сама, это диверсия. Орихиме и Рингоноки сговорились и решили нас уничтожить...изнутри.
– Канаме, я с тобой согласен почти во всём. Рингоноки не имеет никакого отношения к отравлению. Она слишком умна, чтобы собственными руками нас отравить – работала одна Орихиме.
– Владыка, зачем мы держим их? Почему их обеих нельзя убить?!
– Гриммджоу...за Орихиме наверняка уже отправились Ичиго и ещё несколько людей и синигами. Рингоноки же...
– Рингоноки же ты пообещал защиту и всяческую поддержку, не?
– Спасибо, Гин, я тоже тебя не люблю.
Халлибел в силу особенностей расположения дыры Пустого детей иметь не могла. Если Лоли или Меноли вполне могли хотя-бы попытаться, то ей было бесполезно даже пробовать. Но материнский инстинкт у неё был. И грудь у неё была. Поэтому, чтобы хоть как-то позаботиться о маленькой девочке, на которую плохо действовал здешний воздух, она начала подкармливать её своим молоком. Девочка была очень прожорливой, одной матери ей не хватало, так что Тия пришлась весьма кстати. Рингоноки, кстати, знала об этом. И не противилась. Очень приятно, когда ей и её любимым пытаются помочь.
Список дел сформирован. Винегрет Орихиме не даст Айзену узнать о пропаже Рингоноки. Время ещё есть. Такие люди, как Рингоноки, умеют ценить то, что у них есть.
Комментарий к V значит Vинегрет. – ватусси.
Соавтор в отпуске, глава может быть не очень. Настроения почти совсем нет. Комментируйте, что ли.
====== Последний день в Лас Ночес. ======
Пока мужская часть Эспады сидела в туалете и продолжала собрание в неофициальной обстановке, Рингоноки вела своих кратчайшим путём к замку. Она слышала биение их сердец, чувствовала и запоминала их запахи, пыталась рассмотреть их повнимательнее. К сожалению, зрение коровы сильно отличалось от зрения человека, Рингоноки не могла сфокусироваться на ком-то одном, она видела всё одинаково. И не очень чётко. А так нормально. Наряд Пустого, особенно верхняя часть, весьма нескромен, но самое главное закрывал. Во всём теле – непривычная лёгкость, настроение хорошее, только появляется дискомфорт при приближении к Донохане. Не слишком сильный, но мучительный – сдавливает грудь. Рингоноки знала свою силу и власть над этой компанией – она чувствовала их страх. Но человеческое сердце не давало причинить им вред.
– О, а вон и замок Айзена! Спасибо, что проводила – дальше сами дойдём.- Ичиго не боится незнакомой арранкар, но её боятся его друзья. Кроме Донохане – она ничего не боится. Рингоноки не стала спорить – она поклонилась и пошла прочь.
Она решилась на безумие, причём полнейшее. Среди арранкаров она нашла много хороших нелюдей, чьи смерти она просто не могла допустить. Один уже сидел у неё в голове и охотился на Нетсудена. Ещё несколько ждали её помощи. У Рингоноки сжималось что-то в желудке, когда она вспоминала Эспаду. Сердце у неё сжималось при мысли о людях, живот – когда вспоминались синигами. Путём нехитрых вычислений она пришла к выводу, что сердце у неё человеческое, реацу – как у Пустых, а синигами ей...толи в печёнках засели, толи приходятся ей кровными родственниками. Ни желудок, ни сердце она терять не хотела – поэтому решилась на безумие.