Смерть планам не помеха.Часть первая: Человеческое лицо

Рингоноки задумалась и не заметила, как вышла за город. Кругом были деревья, кусты, цветы. Красота. Но человеческое сердце хотело вновь вернуться в Готей 13. Рингоноки же хотела сделать кое-что другое...

– О, привет! Вижу, ты тогда благополучно вернулась в своё время!

– Здравствуйте, Хирако Шинджи. Я призналась своим в том, что я вайзард, им будет тяжелее отвергнуть. Либо меня, либо Елену. На ребёнка-то они точно не покусятся.

– Блин...ты замужем...А я уже сказал Хиёри, что ты – моя первая любовь.

– Рада за вас. Но я – жена Маюри Куротсучи...

– Этого страшилы?!

– ...и Нанао Куротсучи. Попрошу не оскорблять моего мужа. Он не страшный.

– М-да. А эта Елена – она точно его ребёнок?

– Точно. У неё – его глаза. А теперь я бы хотела присоединиться к вам. Я ведь тоже стала такой из-за Айзена...

– Ну пошли, познакомлю со своими.

“Свои” явно не хотели признавать Рингоноки. Когда она приняла облик арранкара, Хиёри засмеялась. Девчонка была ниже Рингоноки на две головы, а теперь вообще почти в два раза. Рингоноки не имела привычки бить детей, поэтому не стала обращать на это внимание...пока не начались издевательства.

– ...распутница, распутница...

Рингоноки сжимает правую руку в кулак.

– ...корова стельная...

Кулак медленно заряжается реацу. Но она бы стерпела все эти оскорбления, если бы её не задели за самое главное.

– И кто же мог породить такое чудовище?

Оскорбление своего отца и своей матери нельзя стерпеть – и Рингоноки срывается. Разжимает кулак и даёт пощёчину нахалке. Саругаки со сдавленным писком падает на пол. И в ход идут ноги.

– А сама-то ты кто-такая? Маленькая нахалка, позор синигами, недоросль! Только и знаешь, что язвить, а за свои слова ответ нести не, не можешь?! Да кто ты такая, чтобы оскорблять мать мою и отца моего, достойнейших людей?! Уродина, блондинка, змеюка подколодная, вот ты кто!- Каждые два слова сопровождались ударом ноги. Хиёри успела сто раз пожалеть, что начала издеваться над пришедшей с добрыми намереньями спокойной и невозмутимой женщиной. Коровы не нападают, если их не вывести из себя...

А Хирако улыбался. И даже не думал вмешиваться в избиение Хиёри ногами. “Так ей и надо. Может, это укоротит ей язык, и она будет думать над своими словами?”

– Всё, хватит! Остановись! Остановись!!!- Лиза Ядомару решила, что Рингоноки слишком увлеклась. Но раскалённая реацу, окружающая плотным коконом Рингоноки и Хиёри, растворила кофту и лифчик Лизы, что заставило ту отступить. Но своего она добилась – Рингоноки оставила полумёртвую Саругаки на полу и повернулась к Лизе. В глазах появилось странное заинтересованное выражение. Но оно быстро сменилось ужасом, явственно отразившимся на лице. Рингоноки сняла маску и отправила обратно в голову.

– Из...извините. Я не выдержала. Я сорвалась. Я...я чудовище?!

– Нет, ты не чудовище. Я бы на твоём месте тоже её избил.- Хирако был удовлетворён – он женщину ударить не мог, но хотелось.

– Извините. Я пойду, пожалуй. – Рингоноки не просто уходит – она убегает. Если бы она могла плакать, она бы зарыдала из-за ненависти к себе. Тучи сгустились ещё сильнее. “Мысль материальна...”- проносится в голове Рингоноки знакомая фраза. И с неба полился неестественно холодный дождь, даже с грозой. Рингоноки любила дождь, но не настолько, чтобы находиться под ним во время грозы. “Чудовище...”- проносятся в голове собственные слова. И Рингоноки снова идёт в лес.

– А, вот ты где. Пошли.- слышит Рингоноки мужской голос. Перед ней стоит промокший до нитки, недовольный, но вроде пока не особо агрессивный Зараки Кенпачи.

– Не могу.

– Что, Пустые напали?

– Хуже. Я потеряла над собой контроль. Похоже, я действительно чудовище.

– Правда? Тогда...- Зараки достаёт меч. Рингоноки успевает уклониться, но за первым ударом последовал второй. Ей пришлось обнажить меч.

Зараки был сильнее, опытней, он владел мечом так, словно родился вместе с ним (что могло быть правдой). Но Рингоноки была быстрее из-за замедленного восприятия, она могла быстро сотворить заклинания (не слишком сильные). И она очень, очень хотела жить. Ведь это было её предсмертное желание. Которое не смогли тогда исполнить.

Рингоноки приходится превратиться в арранкара. В этой форме она легче, проворнее и сильнее. В душе нарастает странное ощущение, что сейчас станет лучше, сейчас что-то изменится.

Рингоноки не могла тягаться с Зараки Кенпачи. Её задели уже дважды – неглубокая царапина на правой руке и обломанный кончик левого рога. Эмоции, которые она обычно так хорошо скрывала, нашли выход. Реацу начала увеличиваться. Зараки остановился. Кажется, этого он не ожидал. Реацу всё увеличивалась, а Рингоноки напротив – исчезала. Реацу Зараки Кенпачи столкнулась с какой-то очень странной силой, растворяющей в себе всё, что попадёт в неё. С кислотой.

“НЕТ!”

Реацу снова начала сужаться. Рингоноки же снова начала становиться ярче и чётче. И грустнее. “Кажется, я понял. Когда её реацу высвобождается, её тело растворяется. Когда её реацу сужается, её тело собирается. Да, круто.” А вот Рингоноки было совсем не круто – её тело на несколько секунд стало неосязаемым. Если бы не замедленная реакция на потрясения, Рингоноки бы завопила. А так – лишь тихий испуганный писк. Не было не боли, не неудобства – но было страшно. И хотелось убивать.

Бой продолжался до самого вечера – за это время Рингоноки более семи раз растворялась в собственной силе. Но каждый раз снова становилась материальной. Кенпачи это очень понравилось. Нетсудену же стало ещё холоднее. В данный момент он прижимался к так-же мёрзнущим арранкарам. Температура была не самой приятной – плюс десять градусов. Нетсуден начал чувствовать похолодание с момента своего возникновения – со дня смерти Рингоноки. Но за три с половиной года до становления хозяйки синигами изменения были незначительны. Всё началось с того дня, когда Рингоноки достигла банкая...или когда она стала вайзардом? Когда родила? Нетсуден не знает. “Хозяйка развивается как Куросаки Ичиго – очень быстро и легко. Как он...а ведь у них и реацу одинаковые...”

– Пчхи!- чихает Нетсуден.- Так ведь и простуду подхватить можно.

– Согласен,(хлюп), я её уже подхватил.- пробубнил Заэльапорро. Единственные, кому здесь было хорошо, сейчас плавали в море и питались рыбой. Аарониро и Арруруэри явно готовились к размножению. Кажется, Рингоноки подала им хороший пример.

– Возвращайся в Готей 13. Все...ну, кроме Кучики, тебя все ждут.

– Я не люблю менять своё решение.

– Я мог тебя потащить туда силой, но...честно говоря, я плохо помню дорогу назад.

– Понятно. Хорошо, я изменю своё решение. Но за Готеем 13 долг. Когда придёт время, я пойду против Главнокомандующего. И у него не будет надо мной власти.

– Да хоть прибей его, мне-то что? Мне приказали вернуть тебя в Готей. Муж твой, кстати, обещал сменить мне пол, если я не приведу тебя назад.

– Маюри может выполнить свою угрозу. Пошли. Я пойду вперёд.

Встречала её вся семья – Маюри, Нанао, Нему с Еленой, Рекко. И очень злая Донохане.

– Ты где шлялась? Капитан Унохана вернулась, Хинамори вернулась, а ты почему задержалась?