Смерть ростовщика

Торговец одним глотком выпил остывший чай и налил Кори Ишкамбе. Протянув ему пиалу, он с насмешливой улыбкой стал наблюдать, как управляется Кори Ишкамба с остатками лепешки. Тот подул на чай, отхлебнул немного и с трудом сделал глоток. Освободив немного рот, он отправил туда последний кусок. Допив чай, Кори Ишкамба отставил пиалу, встал с места и, ни слова не говоря, пустился в путь.

Я – за ним.

Не успев пройти и двадцати шагов, Кори Ишкамба снова присел, на этот раз у лавки торговца сундуками. К сожалению, около этой лавки не оказалось подходящего места для наблюдения – мне пришлось пройти немного дальше. Уголком глаза я видел, что хозяин расположился в глубине лавки, за поставленными на ребро счетами. Перед ним, видимо, лежало что-то съестное, он завтракал, закрывшись счетами от прохожих. Но разве могла укрыться еда от острого, как у галки, глаза Кори Ишкамбы. Не мешкая, присел он на пороге лавки и протянул руку за счеты. Как ни прятал сундучник свою еду, Кори Ишкамба сумел принять участие в его завтраке.

Я не слышал, как и о чем они говорили, но подозреваю, что на беседу время не тратилось, слишком поглощен был Кори Ишкамба принятием пищи. И вряд ли я ошибся, – едва хозяин лавки поднял счеты и отложил их в сторону, Кори Ишкамба встал, и отправился дальше.

* * *

Кори Ишкамба вошел в маленькую крытую улочку между рядами торговцев фарфором и москательщиков. Здесь торговали тюбетейками и шелковыми тканями. Я тоже завернул туда и быстро зашагал за Кори Ишкамбой, стараясь не отставать от него. Он остановился возле лавки продавца тюбетеек.

– Ну, продали вы мои тюбетейки? – спросил он.

Этот вопрос Кори Ишкамбы поверг меня в еще большее изумление. Человек, который, как нищий, старается получить кусок ткани на похоронах не известных ему людей, который незваным является на свадьбы, чтобы угоститься там пловом, человек, который водит близкое знакомство со служащими банка, теперь оказался не то мастером по вышиванию тюбетеек, не то перекупщиком. Желание подслушать разговор было слишком велико, и я позабыл об осторожности, подошел поближе и встал за спиной Кори Ишкамбы.

– Нет, еще не продал! – ответил ему продавец тюбетеек.

Кори Ишкамба посмотрел на продавца с недоверием.

– Наверное, продали, а деньги пустили в оборот!

– Уж больно вы подозрительны, дядюшка Кари, – с раздражением проговорил торговец и, нагнувшись, достал с одной из полок, закрытой занавеской, сложенные стопкой тюбетейки. Положив товар перед Кори Ишкамбой, он спросил:

– Ваши это тюбетейки?

Когда Кори Ишкамба подтвердил, что тюбетейки действительно его, торговец, подтолкнув к нему стопку, заявил:

– Забирайте их! Уносите! Не желаю я в награду за услуги терпеть оскорбительные намеки и упреки!

Кори Ишкамба сразу же стал извиняться:

– Что вы, что вы, я верю вам, я просто пошутил, а вы вот приняли мою шутку всерьез и даже рассердились!

– Ах, что толку сердиться! Разве впервые я слышу от вас подобные шутки, – сказал более спокойным тоном торговец, гнев которого, видимо, остыл.

Кори Ишкамба тотчас же воспользовался этим.

– Вот и хорошо, оставим шутки! – воскликнул он. – Послушайте, любезнейший, мне сегодня крайне нужны деньги! Выручите меня, дайте за мои тюбетейки вперед... Ну, если не все, то хоть половину! А я уж помолюсь и за ваше здоровье, и за здоровье ваших детей!

– Опять вы шутите... А если говорите серьезно, то меня это не устраивает!

– Почему? – деланно удивился Кори Ишкамба.

– Вы же сами просите продавать свои тюбетейки приезжим покупателям в розницу и по высокой цене. Но поштучно я их скоро не распродам. Как же я могу вложить свой капитал в ваш товар! Какая мне выгода, что я на этом заработаю? А из каких денег уплачу за найм лавки, откуда возьму на жизнь, из каких доходов смогу погасить свой долг вам? Вы ведь за каждые сто тенег берете ежемесячно две с половиной теньги процентов! – Помолчав немного и переведя дух, продавец тюбетеек добавил: – Давайте договоримся так: или вы в течение одного месяца не будете насчитывать на мой долг проценты, или уступите тюбетейки по оптовой цене. Вот тогда я вам сейчас оплачу наличными деньгами всю стоимость вашего товара. Ну, что скажете? Согласны?

– Нет, это меня не устраивает! Так я потеряю четвертую часть дохода с тюбетеек! – сказал Кори Ишкамба. Разговор пришелся ему не по душе, и он собрался уходить.

– Что вы спешите? Присаживайтесь! Я закажу чайник чая в счет тех денег, которые выручу за ваши тюбетейки, – воскликнул не без ехидства торговец.

– Нет, не нужно, благодарствуйте! Мне пора в банк, чаю я напьюсь там! – сказал Кори Ишкамба и насмешливо добавил: – Чай, который вы рассчитываете заказать на деньги, вырученные от продажи моих тюбетеек, не утолит ни вашей, ни моей жажды!

Когда Кори Ишкамба отошел, взгляд торговца упал на меня.

– Что вам угодно? – спросил он.

– Мне нужна тюбетейка! – ответил я, не зная, как еще объяснить, почему я все это время торчал за спиной Кори Ишкамбы.

Услышав мои слова, Кори Ишкамба проворно повернулся к торговцу и попросил:

– Покажи им из моих тюбетеек, может быть, одна из них будет продана при мне, и я тут же смогу получить деньги! Ей-богу, мне они до крайности нужны!

Торговец протянул мне стопку тюбетеек Кори Ишкамбы, сказав:

– Выбирайте из этих!

Не собираясь покупать, я рассеянно оглядел тюбетейки и, выбрав наугад одну из них, спросил о цене.

– Пять тенег, – ответил торговец.

– Две теньги! – сказал я, возвращая всю стопку и думая про себя: «Ведь денег-то у меня нет! Вдруг торговец согласится, под каким предлогом откажусь я от покупки?» При этой мысли я весь покрылся потом.

– Имейте совесть, братец! – вступил в торг Кори Ишкамба. – Ведь лишь материал для тюбетейки стоит больше четырех тенег! Надо что-то выручить за шитье! Да ладно, пускай шитье обойдется вам даром, – давайте четыре тенги!

Я ничего не ответил на слова Кори Ишкамбы, будто и не слышал их.

Опытный торговец, который по глазам умел понять – серьезный перед ним покупатель или только желающий прицениться, взял из моих рук тюбетейки и, уложив обратно под занавеску, сказал Кори Ишкамбе:

– Дядюшка Кори, напрасно надеетесь, они ничего не купят!

Убедившись, что я не покупатель, Кори Ишкамба продолжал свой путь. Я пустился за ним.

Выйдя на улицу, ведущую к рядам бакалейщиков, Кори Ишкамба снова остановился у одной из лавок. Я опять пристроился за ним, делая вид, что собираюсь совершить покупку.

Поздоровавшись с хозяином лавки, Кори сказал ему!

– Дайте мне кусочек гулканда [5] в счет правнуков!

Улыбнувшись, бакалейщик приподнял крышку большой медной чаши, стоявшей перед ним, отломил железной лопаточкой кусочек леденца величиной с грецкий орех и протянул Кори Ишкамбе.

Кори Ишкамба взял лопаточку, положил в рот гулканд и, посасывая его, сказал:

– Правнук что-то маленьким оказался! Прилип к зубам, растаял во рту, а внутрь ничего не попало!

– Лавочка у меня тесная, товара и капитала мало, да и товар такой, что покупателя на него нет, и не найдешь его, поэтому я и беден. В таком месте правнуки быстро растут, не скоро достигают зрелости!