Смерть Сталина

Литвинов отличался завидным мужеством и хладнокровием. Он несколько раз тайно приезжал в Россию. Царская полиция от своей заграничной агентуры заранее узнавала, что он приедет, за ним даже устанавливали наружное наблюдение, но он дважды умело уходил от слежки.

В 1906 году Литвинов открыл липовую контору в Париже. Выдавая себя за офицера эквадорской армии, он стал заказывать оружие – например, патроны в Германии, винтовки в Италии, пулеметы в Дании. В закупках оружия ему помогал болгарин Борис Спиридонович Стомоняков, который потом будет работать у него в Наркомате иностранных дел.

Приобрести оружие оказалось не таким уж сложным делом. Но как доставить оружие на Кавказ, где томились без дела боевые группы социал-демократов? Литвинов решил действовать через болгар, объясняя им, что оружие предназначено для подпольной армянской организации, которая готовит восстание против нашего общего врага – турок. Литвинову помогли боевики из Внутренней македонской революционной организации, это одна из самых первых террористических групп в Европе.

Македонцы и болгары ненавидели турок и согласились помочь. Литвинов зафрахтовал яхту «Зора», Камо погрузил на нее партию винтовок, патронов и гранат. Под болгарским флагом яхта вышла в море, но экипаж преследовала неудача – во время шторма судно село на мель, и груз попал в руки румынских властей.

А Камо отчаянно нуждался в оружии, потому что ему была доверена важнейшая миссия – обеспечить большевиков. Оружие и взрывчатку раздобыл в Финляндии Леонид Борисович Красин, талантливый инженер, который научил Камо обращаться со взрывчаткой. С этим оружием группа Камо в ноябре 1906 года ограбила почтовый поезд в Чиатури. Украли двадцать одну тысячу рублей. Затем Камо организовал ограбление в Тифлисе.

Деньги он доставил в Финляндию и там отдал Ленину и Красину. Большевикам очень нужны были деньги. Содержание партии стоило немалых средств. Пожалуй, один только Владимир Ильич Ленин не нуждался, продажа отцовского имения позволяла ему вести и на родине, и в эмиграции вполне достойный образ жизни.

Важнейшую роль в финансировании партии большевиков сыграл Леонид Борисович Красин, остроумный и талантливый человек, прекрасный инженер. Он занимался не только нелегальной покупкой оружия и изготовлением взрывчатки. Это он, в частности, убедил миллионера Савву Морозова и владельца мебельной фабрики на Пресне Николая Шмита передать большевикам огромные по тем временам деньги.

Николай Павлович Шмит в ночь на 13 февраля 1907 года скончался в Бутырской тюрьме, куда его посадили за поддержку революционеров.

Младший брат покойного Алексей Павлович Шмит отказался от своей доли наследства. Всеми деньгами распоряжались сестры Шмита Екатерина и Елизавета. Большевики вступили в борьбу за его наследство. Борьба за эти деньги была долгой и аморальной, с использованием фиктивных браков.

Елизавета Шмит, которая была замужем за большевиком, отдала большевикам все свои деньги. Вторая сестра – Екатерина не хотела отдавать все, потому что у нее были обязательства перед рабочими сгоревшей мебельной фабрики. Большевики все-таки выбили из нее треть наследства.

Однако официально полученных денег было недостаточно. Красин пытался наладить производство фальшивых банкнот, даже раздобыл бумагу, но дальше дело не пошло. И Ленин благословил создание боевых дружин и «боевые выступления для захвата денежных средств». Слово «грабеж» не использовалось, называлось это «экспроприацией». Ленин и произнес эту знаменитую формулу «грабь награбленное!». О чем, став главой правительства, сожалел. Не о том, что по его поручению совершались ограбления, а о том, что он высказался так откровенно.

Но воспользоваться деньгами, украденными Камо в Тифлисе, оказалось непросто. Деньги были в крупных, пятисотрублевых купюрах; их номера сразу же сообщили российским банкам. Расплачиваться этими купюрами было невозможно. Тогда их решили обменять за границей, благо в те времена рубль был свободно конвертируемой валютой.

Большевики думали, что иностранные банкиры окажутся менее бдительными, чем отечественные, предупрежденные полицией. Деньги вывезли в Париж, поменять их поручили Максиму Литвинову. Обмен должен был произойти 8 января 1908 года сразу в нескольких городах. Сам Литвинов отправился в банк вместе со своей помощницей Фанни Ямпольской.

Однако большевики недооценили царскую полицию, которая обратилась за помощью к европейским коллегам. Литвинова арестовали. Деньги у него конфисковали, но в причастности к ограблению его обвинить не могли.

К тому же за российского единомышленника вступились весьма влиятельные французские социалисты. Его освободили и даже дали возможность немного поработать в Париже, чтобы он накопил денег на билет до Лондона. Литвинов перебрался в Англию, где прожил десять лет и даже женился. В Лондоне он тоже ведал финансовыми делами партии.

Поскольку украденные в Тифлисе деньги обменять не удалось, Ленин распорядился остаток суммы просто сжечь, чтобы уничтожить следы. Так что кровавые труды Камо пропали даром.

А его самого арестовали в Германии по доносу провокатора – одного из многих агентов охранного отделения полиции среди большевиков.

Причем у Камо при обыске нашли чемодан со взрывчаткой и оружием. Немецкие социал-демократы бросились на его защиту, нашли ему адвоката. А Красин через адвоката посоветовал ему сыграть душевнобольного. Чтобы избежать выдачи в Россию, где его ждала смертная казнь, Камо симулировал буйное умопомешательство. Он делал это четыре года. Однажды пытался повеситься в тюремной камере, но надзиратели успели вовремя вытащить его из петли. А в другой раз вскрыл себе вены. И опять же надзиратели успели быстро вызвать врача.

Немецкие врачи сочли, что он болен, но его все равно передали российским властям. Военный суд в Тифлисе отправил Камо на новую экспертизу. Врачи признали его больным. Его перевели в психиатрическую больницу, откуда он бежал. Его переправили за границу, чтобы сбить полицию со следа. Но он стремился назад. Он уехал во Францию, оттуда перебрался в Болгарию, потом в Константинополь, где хотел сесть на пароход, идущий в Батум. Его задержали турецкие власти, но отпустили. Он уехал в Афины и оттуда все-таки добрался до Кавказа.

В сентябре 1912 года Камо и его люди попытались ограбить почту на Коджарском шоссе. Это был настоящий бой. Погибли семь казаков и почти все люди Камо. Его самого арестовали, судили и приговорили к смертной казни. Но Камо попал под амнистию, объявленную по случаю трехсотлетия дома Романовых. Смертную казнь ему заменили двадцатилетней каторгой. Террористическая деятельность Камо закончилась.

Камо вышел на свободу после Февральской революции. Казалось бы, наступило его время. Его деятельная натура жаждала приключений. Но у него все складывалось как-то неудачно.