Смертельная измена

— Чудесно, — согласился Лукас. — Отличная идея!

Его номер был прямо напротив номера Магды и представлял собой сплошной кошмар. Лукас испугался, увидев эту мрачную дыру. «Боже мой, — подумал он, — да это же просто преисподня! Я тут глаз не смогу сомкнуть».

Единственное окно выходило в шахту, которая не пропускала в комнату дневной свет. Через нее проникал лишь застоявшийся, пропитанный запахами кухни воздух. Внизу на земле лежали сломанные доски, какие-то странные решетки и мешки с мусором. Сверху шахта была закрыта стеклянной крышей. Толстый слой голубиного помета, который, вероятно, никто и никогда не счищал, не пропускал свет. Небольшой выступ соединял все комнаты, окна которых выходили сюда.

«Здесь мне будет плохо, — подумал Лукас. — Духота, плохое настроение и постоянный страх, что кто-то залезет в комнату…»

Он не привык спать с закрытыми окнами и не представлял, как выдержит ночь в этой душной консервной банке. На улице было тридцать градусов жары, и он чувствовал себя заживо погребенным в вонючей дыре.

Его номер был намного меньше, чем номер Магды. К окну можно было пробраться, только прижавшись к стене и протиснувшись боком мимо кровати. Телевизор стоял прямо рядом с кроватью, а дверца шкафа из-за тесноты открывалась лишь наполовину. Ванная комната тоже производила удручающее впечатление. Ни одного окна, ни капли свежего воздуха. От влаги, которой некуда было деваться, появилась плесень, а тот, кто весил больше семидесяти килограммов, не мог пользоваться душем, настолько маленькой была кабинка.

«Рим… — подумал он. — Я нахожусь в Вечном городе, а живу в какой-то дыре. По сравнению с ней ржавая подводная лодка выглядит настоящим люксом».

В словаре он нашел необходимые слова, собрал все свое мужество, взял трубку телефона и набрал номер портье.

— Pronto, [40] — отозвался бесконечно скучный голос лысого мужчины.

— Я хочу другую комнату, — сказал Лукас по-английски. — Это ужас! Здесь же спать невозможно!

40

Слушаю ( ит.).

— Комната в порядке, синьор. Как и все остальные, — ответил служащий тоже по-английски.

— Мне нужен воздух! — закричал Лукас. — Свет! Я задыхаюсь! Здесь воняет, душно, жарко и полно плесени!

— У нас нет другой комнаты, синьор. Все номера заняты, — сказал лысый с высокомерным подтекстом, который означал: «Все остальные очень довольны своими комнатами, только вы нет. Нервный какой! Договоритесь со своей спутницей, тогда и вам будет уютнее».

Лукас швырнул трубку и подумал, не перейти ли в другую гостиницу. Но сейчас, летом, в пик сезона в Риме очень непросто вообще найти комнату. А учитывая, каким противным оказался портье, он не вернет им ни единого цента.

Лукас открыл дорожную сумку, повесил слегка помятые рубашки на плечики в шкафу, задвинул тяжелые гардины на окне и пошел в ванную. Там он разложил свои туалетные принадлежности, вымыл руки, провел щеткой по волосам и освежился дезодорантом. Собственно, он собирался по-быстрому принять душ, но, учитывая жуткий вид душевой кабины, отказался от этой мысли. Хватит и того, что завтра утром ему придется сделать над собой усилие и все-таки воспользоваться ею.

За десять минут до условленного времени он постучал в дверь Магды. Она открыла сразу.

— Заходи, я уже почти готова.

Ее комната по сравнению с его номером показалась ему настоящим дворцом.

— Ну и как? Как тебе твоя комната? — спросила она из ванной, где подкрашивала ресницы. — Все в порядке?

— Да, — ответил Лукас, надеясь, что Магда не заметит его тоскливого тона, потому что не сомневался, что она, если узнает, в каком ужасном месте ему придется ночевать, тут же потребует сменить гостиницу.

Совсем рядом, на Виа Борджо Витторио, они нашли маленькую тратторию, в которой уселись за один из двух стоявших на улице столов и сделали заказ. Хотя Магда заказала еду на почти чистом итальянском, официант отвечал исключительно по-английски, и это ее разозлило. Она поклялась себе, что никогда больше не придет в этот ресторан, несмотря на то что пицца по-домашнему была необычайно вкусной.

— Что ты, собственно, собираешься делать? — спросил Лукас, когда они пили кофе. — Где и когда мы должны начать поиски?

Магда вытащила из сумочки несколько густо исписанных листов.

— Я нашла в Интернете список гостиниц и распечатала те из них, которые мог выбрать Йоганнес. Это исключительно четырехзвездочные гостиницы. Пятизвездочные гостиницы для него слишком дорогие, а трехзвездочные — слишком простые. Большинство гостиниц из моего списка расположены по соседству в центральной части города. Проверить их будет нетрудно, и первым делом нужно показывать портье фотографию Йоганнеса. Он никогда не стал бы селиться в гостинице на окраине, потому что принципиально не пользуется метро, а каждый день брать такси, чтобы попасть в центр… Нет, он никогда бы этого не сделал.

Лукас понимал, что наступает время невыносимо долгой, изматывающей и, главное, напрасной ходьбы, но ничего не сказал.

— С ресторанами, правда, труднее, — продолжала Магда, — их слишком много. Конечно, Йоганнес мог на каждом углу по-быстрому проглотить какую-нибудь пасту, но когда-то он все же должен был поесть обстоятельно. Это наш шанс, потому что он не очень любит мясо, а значит, пошел бы в рыбный ресторан. Рыбу он любит. Он мог бы есть ее через день.

Лукас кивнул.

— Возможно, стоит обратиться в местную полицию и поспрашивать о больницах. Может быть, кого-то туда поместили и он там умер. — Она споткнулась, говоря это, и ее глаза заблестели. — И конечно, аэропорты. В Риме два аэропорта, Чиампино и Фюмичино. Я, правда, не думаю, что Йоганнес улетел куда-то, но всего ведь не предугадаешь.

— А разве комиссарио в Амбре не обещал проверить все больницы? Может быть, он подал уже запрос в аэропорты.

— Не думаю. У него не такой вид, что он будет выкладываться и всерьез заниматься этим случаем. Но позвонить мы, конечно, можем.

Для нее Йоганнес стал уже «случаем». Значит, что-то все же произошло.

— То, что ты запланировала, конечно же, хорошо и даже правильно, но это же с ума сойти, Магда! Кто сможет вспомнить какого-то туриста? У Йоганнеса совершенно заурядный вид. Ему пришлось бы голым танцевать на столе, чтобы запомниться официанту или кому-нибудь из обслуживающего персонала. А это не его стиль. Он не возмущается даже тогда, когда суп остыл или соус пересолен. С таким же успехом мы можем останавливать прохожих и расспрашивать их.

Магда ничего не ответила, словно не расслышала, что сказал Лукас. Или просто не хотела этого слышать.

— И мы не имеем права забывать о достопримечательностях, — продолжила она. — Он не мог, оказавшись в Риме, не посетить собор Святого Петра, не посмотреть фонтан Треви, не сходить в Колизей, на испанскую лестницу или на Пьяцца Навона. Я не хочу просто сидеть в Ла Рочче, а позже упрекать себя, что не использовала этот пусть небольшой, но все-таки шанс. Ты это понимаешь?