Смертельно безмолвна
Шрифт:
И не понимаю, почему на его лице отсутствуют глаза, губы, нос, брови. Нет ничего.
– Твою мать, – я стремительно отхожу назад, – черт, черт. Черт!
Демон или существо, не знаю, что это за чудовище, двигается ко мне, неестественно выгибая спину. Его движения дерганные, рваные. Я слышу, как он шаркает ногами.
– Не подходи, – рявкаю я, выставив перед собой ладони, – я сказал...
«Добро пожаловать, Мэттью Нортон», – внезапно возникает голос в моей голове, и я ошеломленно примерзаю к месту, округлив до рези глаза. Существо замирает, а его голова наклоняется в бок, но на лице так и не появляются очертания.
Дерьмо.
– Что ты за тварь?
«Чтобы пройти дальше нужно заплатить, Мэттью Нортон».
– Что?
«Переступив порог чистилища, ты потерял часть себя. Какую часть?»
Что происходит? Я ничего не понимаю, я до боли стискиваю зубы и подаюсь вперед, борясь с дикой паникой, бурлящей где-то между висков. Кровь так и стучит в голове! Бум, бум, бум. Это сводит с ума. Заставляет дрожать от ужаса.
– Что вам от меня нужно?
«Ты должен заплатить».
– Я не собираюсь платить.
«Ты заплатишь или умрешь».
Умрешь. Он сказал, что я умру. Судорога прокатывается по спине, и мне на редкость становится трудно дышать. Я не планировал сегодня умирать. Существо дергается ко мне, а я сжимаю в кулаки пальцы. Пусть только подойдет, я разом его вырублю.
«Ты потерял часть себя», – повторяет безликий монстр. «Какую?»
– Что вы имеете в виду? Я не понимаю.
«Заплати. Все платят».
– Но чем заплатить?
«Удача. Любовь. Покой. Интерес. Радость. Выбирай».
– Если я выберу, что произойдет?
«Ты потеряешь это навсегда. Выбирай, Мэттью Нортон».
– Но я не могу.
«Выбирай или умри», – существо подходит так близко, что я замечаю кожу, которая полностью обтягивает его лицо, будто лицо манекена. Желудок валится вниз. «Выбирай».
У этого монстра нет глаз. А у меня такое ощущение, будто меня пронзают насквозь. Я импульсивно отворачиваюсь и зажмуриваюсь, пытаясь соображать, пытаясь понять, что в моей жизни играет меньшую роль. Удача, любовь, покой, интерес, радость. Что? Что для меня неважно, что можно выкинуть? Любовь, я не хочу любить, это больно. И я открываю рот, чтобы навсегда со своего пути убрать это отвратительное чувство. Чтобы всегда быть в состоянии контролировать свои поступки, контролировать свои мысли. Но я оказываюсь невероятным слабаком. Я застываю с широко распахнутыми глазами и поникаю.
– Нет, – качаю головой, – я не смогу.
«Выбирай. Выбирай прямо сейчас! Выбирай!»
– Покой, – шепчу я, подняв подбородок, – я согласен навсегда избавиться от покоя.
Существо выпрямляется и поднимает руки с невероятно длинными пальцами.
«Да будет так».
Внезапно его руки вонзаются в мою грудину грубыми движениями. От боли я ору и закидываю назад голову, и я смотрю в пустоту и не вижу ничего. Возможно, я уже мертв.
Но боли приходит конец. Копаясь в моих внутренностях, монстр издает гортанные и нечленораздельные звуки, а затем резко отпихивает меня от себя, и я со всей силы влетаю спиной в какую-то преграду. Ноги подкашиваются. Я валюсь вниз. И я жду, что этот зверь вновь накинется на меня, но ничего не происходит.
Когда я поднимаю голову, я оказываюсь в совсем другом месте.
Я оказываюсь посреди широкой дороги, подземного туннеля. Позади меня возникает дверь, ведущая обратно на кладбище. Выходит, я лишь переступил через порог, и все, что я видел, происходило только в моей голове.
–
Черт возьми, – прокатываюсь ладонями по вспотевшему лицу и выдыхаю, – черт.Ну, и дерьмо творится в этом мире. Интересно, неужели я и, правда, лишился покоя?
– Ты как? – От голоса Джейсона я отшатываюсь в сторону.
Он усмехается, а я недовольно закатываю глаза.
– Не подкрадывайся ко мне больше.
– Прости. Ты в порядке?
– Да.
– Ты бледный.
– Мы в чистилище, – прохожусь рукой по мокрой шее и бесстрастно киваю. – Тут все такие. Не обольщайся, ты выглядишь еще хуже.
Джейсон кривит губы, изучая меня любопытным взглядом, а я отмахиваюсь. Пусть в глаза Норин так смотрит. Мне жалости не нужно.
Оказывается, каждому из нас пришлось заплатить. Джейсон продал удачу. Норин же избавилась от радости. Не знаю, чем руководствовались эти двое: удача нам сейчас весьма кстати, а жить без радости – разве это вообще возможно?
– А как ты планируешь жить без покоя? – Интересуется Монфор и покачивает в такт моему сердцебиению головой. – Ты так молод, мальчик.
– О чем вы?
– Как ты насладишься радостью, любовью, счастьем, если никогда не успокоишься?
Что за глупый вопрос. Мы идем вперед по широкому туннелю, освещенному яркими факелами, но я почему-то не вижу дороги под ногами. Вижу грустный взгляд Норин.
– Сомневаюсь, что наша жизнь вообще может быть спокойной.
– Когда-то приключения подойдут к концу.
– Думаете?
– Да, для многих из нас данное испытание станет прошлым. Но для тебя оно навсегда останется настоящим, мой мальчик. Мне очень жаль.
Норин поглаживает меня по спине, а я свожу брови. Она не понимает, что говорит. Я уверен, она просто не понимает, и тут мне вдруг становится страшно: что, если терзания в моей груди, никогда не прекратятся?
Я будто тону все глубже и глубже. Глубже и глубже. Почему никто не вытащит меня на поверхность? Я как никогда нуждаюсь в близком человеке. Мне нужна помощь.
Вскоре мы оказываемся перед ярко-красной дверью, на которой нарисована золотой краской пентаграмма. На фоне каменной стены дверь выглядит довольно странно. Что мы за ней увидим? Куда мы попадем? Джейсон откашливается и переводит на меня взгляд.
– Мы на месте.
– Но что за порогом?
– Что бы ни случилось, просто иди за мной, – наставляет мужчина, нахмурив лоб. – Я внятно выразился, мальчик?
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Ты на мой тоже.
– Джейсон хочет сказать, что мы должны держаться вместе, - вмешивается Норин и с волнением изучает меня бирюзовыми глазами. – Никто из нас еще не был в чистилище. И мы не знаем, с чем нам предстоит столкнуться. Лишь одно ясно.
– Что именно?
– Что ничего хорошего за этой дверью нас не поджидает, – кивает напарник. – У тебя в голове бардак. Я чувствую. Разберись с этим, Мэттью. Что бы ни сводило тебя с ума, ты должен взять это под контроль.
– У меня и так все под контролем, – холодно отвечаю я.
Мужчина кивает, но вряд ли он мне поверил.
Норин собирается пойти первой, но Джейсон опережает ее, вырвавшись вперед.
– Да что с вами сегодня, – хрипит он, мотнув головой. – Я иду впереди, я говорю, что мы будем делать. – Он прожигает нас недовольным взглядом. – Ваше желание покончить с собой невероятно раздражает меня, поэтому, будьте добры, успокойтесь.