Смертельные послания

Едва ли можно было порицать ее за это заблуждение. Во всех газетных статьях, которые он прочитал, жертвы изображались бездушными, заблудшими, «падшими» женщинами, и мораль каждой из них сводилась к следующему: вот что может произойти с вами, если вы вступите на путь проституции.

– Иногда, София, грань между хорошим и плохим тоньше, чем нам хотелось бы думать, и для некоторых из этих женщин…

Ардженти запнулся, поняв, что слишком близко подошел к истинной причине, побудившей его завести этот разговор. Продолжив его, он был бы вынужден рассказать о Марелле, о том, какую роль в ее судьбе сыграла коррумпированность полиции города, и объяснить, что поэтому он теперь и борется с этим явлением в надежде исправить сложившуюся ситуацию. Было бы так легко брать взятки и закрывать на все глаза, как это делает половина сотрудников отдела, чтобы однажды прийти домой и сказать Софии, что ей больше не нужно по столько часов работать в магазине. Но это было бы равносильно признанию поражения, присоединению к тем, кого он считал виновными в смерти Мареллы. Он не мог объяснить ей это.

– Да, ты права, – сказал он жене. – Для беспокойства нет никаких причин.

Из всех сомнительных пивных, расположенных в районе доков Ист-Ривер, «Таверна Дирка» пользовалась самой сомнительной репутацией.

В этом заведении собирались пьяницы, проститутки, матросы, воры и скупщики краденого, и драки были здесь обычным делом. Дирк Салливан славился тем, что у него за стойкой бара хранились самые длинные дубинки в округе. У него также имелся мушкет, по слухам, позаимствованный его отцом у погибшего солдата во время беспорядков 1863 года, из которого он иногда стрелял поверх голов дерущихся. Правда, до сих пор от этих выстрелов страдала лишь штукатурка потолка его таверны.

Но даже у Дирка Салливана существовали свои стандарты, касающиеся посетителей, и Вонючка Чарли до них явно недотягивал. В последнее время стоило Чарли появиться на пороге, как Дирк выставлял его на улицу в самой грубой форме. В этот же раз хозяин таверны терпел его присутствие только потому, что тот находился в компании двух джентльменов.

Вскоре после того, как Ардженти и Джеймсон вошли в бар вместе с Чарли, несколько посетителей поспешили покинуть заведение. Возможно, они узнали Джозефа и им было известно, что он детектив, а может быть, просто не выдержали смрада, который распространял вокруг себя Чарли. Дело было в том, что значительную часть дня и ночи этот человек проводил между коллекторами и Суинис Шэмблс. Его черное шерстяное пальто, черные волосы с проседью, борода – все пропиталось миазмами канализационных стоков.

– А-а, хорошо-хорошо. – Сделав несколько глотков, Чарли поставил кружку с элем на стол и осклабился, обнажив редкие гнилые зубы коричневого цвета.

– А где вы впервые увидели его? – спросил Ардженти.

– Я уже говорил – в коллекторе. У него там свое место, как и у меня, – ответил бродяга.

– Сколько времени он там проводит?

– Может быть, столько же, сколько и я, – пожал плечами Чарли. – А может быть, меньше.

Затем бродяга принялся объяснять, что у него также имеется комната в Суинис Шэмблс, куда он вынужден переселяться во время слишком сильных приливов или когда становится слишком сыро.

– А как он выглядит? – продолжил расспрашивать его детектив.

Вонючка Чарли задумался, словно пытался нарисовать в своем сознании мысленную картину:

– Каштановые волосы… не очень высокий. Одевается стильно, когда куда-то выходит, носит черную полицейскую фуражку – говорит, купил ее в Лондоне, когда был там. Аккуратно постригает бороду… – Бродяга покачал головой. – Сомневаюсь, что вы заметите его в толпе.

Ардженти взглянул на Джеймсона, прежде чем снова привлечь его внимание к записям, которые он сделал ранее. Кое-какие детали совпадали, но если этот бездомный человек рассказывает им выдуманную историю, просто чтобы получить бесплатную выпивку, мнимый Потрошитель испарится, как только они выйдут отсюда на улицу.

Чрезвычайно возбужденный Тед Бартон ворвался в офис после ланча с известием о том, что бродяга по кличке Вонючка Чарли заявил, будто он знает, кто такой Потрошитель…

– По его словам, это бездомный, который, как и он сам, живет в коллекторе. Этот человек открыто хвастал, что убил этих девушек и что полиция никогда не найдет его.

Источником этой информации являлся портовый грузчик, который сообщал Бартону об украденных товарах, всплывавших в районе доков. Тед передал бродяге через своего информатора предложение о встрече в «Таверне Дирка».

– Зачем он приехал из Лондона в Нью-Йорк? – поинтересовался Ардженти. – И почему живет в коллекторе?

Его собеседник перегнулся через стол, словно хотел поделиться важным секретом.

– Он был матросом торгового судна, – стал объяснять бездомный. – Однажды, приплыв сюда, он услышал о речных пиратах, о том, как они грабят суда, а затем исчезают в коллекторах, где их невозможно найти.

Чарли постучал пальцем по своему морщинистому лбу и добавил:

– И это подсказало ему, как нужно действовать в Лондоне.

– И как же? – осведомился Джеймсон.

– По вашему акценту я вижу, что вы, возможно, сами знакомы с ним. – Вонючка Чарли отхлебнул еще пива и смерил Финли оценивающим взглядом. – Он тоже действовал при помощи коллектора.

– Что? Он добирался до девушек через коллектор? – удивился англичанин.

Чарли усмехнулся:

– О, добраться до них – не проблема! Он говорил, что просто следовал за ними. А убийство занимало несколько минут. Скрыться с места преступления – вот это была проблема – вымазанным с ног до головы кровью!

– Так-так, – кивнул Джеймсон.

Чарли с интересом наблюдал за изменениями в выражении его лица, отражавшими процесс осознания.

– Неужели никому из вас не приходило в голову, каким образом ему удавалось так быстро исчезать после всех этих убийств, перепачканному кровью? – усмехнулся бродяга.

– Да, вы правы, – согласился Финли.

Было принято считать, что преступнику помогали скрываться темнота и плохая видимость, особенно в туманные ночи. Кроме того, в районе, где происходили убийства, было много скотобоен, и люди в окровавленных фартуках встречались там довольно часто.

– Он нырял в ближайший люк и уходил через коллекторы, которые к тому времени уже хорошо изучил, – Чарли отпил глоток эля и рыгнул. – Теперь он так же хорошо знает и коллекторы доков Ист-Ривер.

– А если ближайший люк оказывался на некотором расстоянии? – спросил Ардженти.

Эта версия имела смысл, за исключением убийства Люси Бонина, когда убийце пришлось уходить с многолюдного, ярко освещенного судна. Джозеф напомнил Чарли об этом.

– Тогда он мог использовать накидку, – отозвался тот. – Он мог надеть ее либо после убийства, чтобы скрыть кровь на одежде, либо до, а потом снять ее и положить в сумку.

Ардженти кивнул. Если эта история была вымыслом, то Вонючка Чарли воистину потрудился на славу – всего за кружку эля.

– И вы говорите, что он рассказал вам все это за выпивкой однажды ночью? – уточнил он.

– Совершенно верно. Как-то ночью мы с ним выпили бутылку рома, и он мне все рассказал. Как говорится, признание во спасение души. Ром лучше подходит для этого, чем церковное вино.

Чарли допил остатки эля.

– Да, пожалуй, – Ардженти бросил взгляд на пустую кружку, стоявшую на столе. – Теперь нам в первую очередь нужно знать, где мы можем найти этого человека, чтобы незамедлительно допросить.