Смерти нет. Есть только Сила

— Каков ваш опыт, гранд-магистр? — Мейс смотрел с искренним желанием понять, поток его внимания чувствовался физически. Люк грустно улыбнулся:

— Каким вы меня видите?

Винду прищурился, его радужки мягко засияли:

— Свет и Тьма. Это очень странно и непривычно. Сейчас — истинный Свет.

Скайуокер кивнул:

— Когда-то давно я был только таким. Чистым. Светлым. Трусливым.

Мейс слегка наклонил голову.

— Самым моим большим страхом было… Падение. Ведь если ты шагнул во Тьму, пути назад нет. Не так ли? Этому учат всех джедаев… Или ты — Свет, или… Тебе нет прощения… — Скайуокер смотрел прямо и равнодушно. — Никакого возврата. Никакой пощады. Тьма есть Зло, и ее требуется истребить. Стереть. Выполоть, как ядовитый сорняк, душащий полезные всходы.

Корун слушал, чувствуя горечь в словах.

— А потом я увидел, как полностью погрузившийся во тьму ситх, ставший истинным злом, приносит себя в жертву, спасая мою никчемную жизнь. Жертвуя всем. Своей жизнью. Своей властью. Своим государством. Абсолютно всем. Перечеркнув все годы Падения.

— Что с ним стало? — мягко спросил Винду. Люк улыбнулся:

— Он вернулся к Свету. Вы можете это представить?

— Нет, — отрезал корун. — Это невозможно.

Люк рассмеялся:

— А вот мне не говорили, что это невозможно. И я видел это своими глазами. И пусть его поступок был абсолютно эгоистичным, намерения были чистыми… Да. Потом я видел, как люди становятся Злом, падают во Тьму, руководствуясь благими намерениями, считая себя абсолютно правыми, — мужчина задумчиво усмехнулся. — Ох уж эти благие намерения… Я тоже им поддался. Считал себя самым умным, самым… самым. Забавно. Меня называли рыцарем-джедаем, но моим первым подтвержденным, действительно подтвержденным, титулом, был титул лорда. И давший его мне не лукавил. И не льстил. Мой Мастер не имел такой привычки. Он всегда говорил правду, даже когда был совершенно безумным. Абсолютно.

— Вы… были ситхом, — подался вперед корун. Скайуокер кивнул:

— Да. Был.

Мейс прищурился, рассматривая собеседника. Люк сосредоточился, неожиданно Сила, окутывающая его, словно плащ, налилась Тьмой. Корун еле удержался, чтобы не вскочить, сжимая клинок. Голубые глаза засияли золотом, от всей фигуры мужчины тянуло холодом, даже кожа побледнела.

— Впечатляюще, — с трудом разлепил губы Мейс.

— Я получил титул «Дарт» за дело, — растянул губы в неживой улыбке Люк. Тьма расползалась по комнате, хищно шевеля выстреливающими в стороны протуберанцами. — Однако… Я нашел в себе силы подняться. Ведь Свет можно видеть только во Тьме. Я вновь вернулся к Свету, став мастером, потом магистром… Потом гранд-магистром. Я вел своих учеников, пока зарвавшиеся политиканы не решили нас истребить. Не потому, что мы были Злом, Добром, Тьмой или Светом. А потому, что это было для них выгодным.

— Выгода… Как это знакомо.

— После этого я уже не мог оставаться прежним. Я не мог быть всепрощающим. Я не мог быть… ограниченным. С тех пор я… Принял обе мои стороны. Вы спрашивали, почему я вас пощадил… Скажите, гранд-магистр, вам известно Пророчество? Об Избранном?

— Конечно, — кивнул Мейс. Люк нехорошо прищурился:

— О чем оно говорит?

— О восстановлении Баланса.

— Что есть Баланс?

— Равновесие.

— Что есть Равновесие?

— Это… когда всего поровну, — Мейс напрягся, всматриваясь в собеседника. Скайуокер кивнул:

— Именно. Скажите, гранд-магистр… С каких пор Равновесие — это господство только одной из сторон?

Корун замер, обдумывая сказанное.

— Однако Пророчество…

— Было исполнено. Со стороны ситхов — моим отцом. Со стороны джедаев — мною. Во всех смыслах.

— Равновесие… — выдохнул корун, пораженно наблюдая, как Тьма светлеет, переплетаясь с лучами Света.

— Именно. Всего поровну. Мой отец был Избранным, породившим Равновесие. Буквально. И метафорически. Я не буду углубляться в подробности, но это факт.

— Подождите, — Мейс потрясенно нахмурился, яростно осмысливая неожиданную информацию. — Но ведь Пророчество известно с…

— Руусанской реформы, — злобно усмехнулся Скайуокер. — Именно тогда, когда распустили Армию Света и погибло Братство Тьмы, было введено «Правило двух» в Орденах джедаев и ситхов.

— Что? — вскинулся Мейс. — «Правило» относится только к ситхам!

— Разве? — поднял бровь Люк. — Скажите, гранд-магистр, сколько учеников может иметь джедай? В настоящий момент времени?

На лице коруна отразилось потрясение.

— Великая Сила… — выдохнул мужчина. — Это…

— Да. Раньше можно было иметь одного, двух, трех падаванов. Столько, сколько в силах вытерпеть, — хмыкнул Скайуокер. — После Руусанской реформы… Скажите, гранд-магистр… — в глазах Люка светилось искреннее сочувствие, — какова сейчас численность джедаев? Сколько рыцарей имеют учеников? Сколько юнлингов никогда не разовьют свой потенциал, потому что стары, непокорны, стеснительны… Или просто потому, что им не повезло?

Мейс смотрел, сжимая руками подлокотники.

— Вы вымираете, — голос Люка стал ледяным. — Потому что слишком поверили в фальшивое Пророчество.

— Фальшивое?

— Да. Это была ловушка, в которую вы вляпались на полном ходу. Дарт Бейн был действительно сит’ари. Он уничтожил Братство, силой заставив ситхов измениться. Через боль, страдания… Через «не могу» и «не хочу». Не джедаи уничтожили ситхов. А ситх убрал конкурентов. Одновременно подорвав могущество своих врагов изнутри. Политика. Просто интрига… И выжившим осталось наблюдать, как джедаи сами себя… ограничивают. Ведут к деградации. Вот так… Пророчество было исполнено давным-давно, но об этом забыли.

Люк помолчал, глядя куда-то вдаль.

— Вы спрашивали, почему я вас пощадил. Ответ прост, гранд-магистр. Пришло время измениться. И Ордену джедаев… И ситхам. Вновь. Я скажу это только один раз… Мейс Винду. Пришла пора пересмотреть политику Ордена. Внешнюю. Внутреннюю. Вы нашли в себе силы признать тот факт, что другая точка зрения имеет право на существование. Это — гигантский шаг вперед. Не останавливайтесь, прошу вас. Вы должны измениться… Или Орден падет. Как когда-то пали ситхи.

— Я обдумаю это, — мрачно произнес Винду. — Но…

— Они тоже изменятся, — голубые глаза Люка сияли беспощадным пламенем. — Или умрут.

***

— Магистр, — стоящий посередине помещения Винду отвесил формальный поклон. — Мастера.

— Что привело вас сюда, гранд-магистр?
– сидящий в кресле невысокий мужчина сложил ладони, сверля коруна острым взглядом.

— Мастера… — Мейс сосредоточился, чувствуя, как вокруг него исчезают старые точки разрыва и образуются новые. — Пару дней назад у меня состоялась весьма примечательная беседа.

— С Владыкой Скайуокером, — доброжелательно улыбнулся мужчина, слегка наклонив голову. — Мы в курсе.

— Я не сомневался в этом, магистр Толм, — кивнул Мейс. — Вопрос в другом… Вам известно содержание данной беседы?

— Просветите нас, гранд-магистр, — Толм сверкнул темными глазами.

— Прошу, — Винду вставил чип, и перед мастерами развернулась голограмма. Джедаи слушали, застыв изваяниями, сейчас они находились в медитативном трансе для лучшего запоминания и обработки информации. Запись закончилась, голограмма погасла, члены Совета первого знания переглянулись. Сидящий крайним ланник недовольно дернул ушами, но промолчал, нахмурившись. Толм потер подбородок, что-то неопределенно промычав.