Смерти подобна

Как? Хотела бы я это знать.

— Они здесь.

— Что?!

Удивленные голоса заполонили комнату. Послушники, священники, настоятель — все крутят головами, переспрашивая друг у друга. Офицер наклоняет голову, а капитан с интересом приподнимает уголки губ. Почему-то мне кажется, что он знал ответ заранее. Вряд ли прочел в моих мыслях, скорее знает что-то о подобных кражах куда больше нашего.

— И где же они? — делает вид, будто ничего понимает, Георгий Сергеевич. Я смотрю на Станку, она озадаченно смотрит на меня. Затем поворачиваюсь к Васе.

— Ты что несешь? — шепчет он одними губами.

— Если я ошиблась, нам всем крышка, — бурчу в ответ, быстро пересекая комнату и присаживаясь на корточки у того самого места, где была в воспоминаниях.

Сейчас ящичек выглядит совершенно нормально. Не дергается, не дрожит. Он такой же, каким мы увидели его со Станкой. Только проверять не стали. Меня накрывает тень, а затем рядом оказывается офицер Ящинский.

— Он защищен магией, — предупреждаю я демонолога, осматривающего Престол и ящик.

— Ваше высокопреподобие, будьте добры помочь нам, — отдает приказ капитан.

— Ерунда какая-то, я лично смотрел туда. Ничего не было еще несколько дней назад! Мы обыскали каждый угол храма, — фыркает от недовольства Пантелей Пантелеевич.

— Возможно, нам стоит подождать, Пантелей, — мягко просит его отец Сергий, ободряюще кивая мне, когда я встаю на ноги и отступаю, пропуская Дмитрия Архиповича. — Уверен, Кристина не стала бы говорить такие вещи, не имея на руках серьёзных доводов.

На самом деле это лишь моя догадка. Последнее воспоминание, где фигурировали мощи, было связано с Василием. Хоть убейте, не могла поверить в то, что он согласился бы использовать зелье и пропустить меня сюда, будучи виновным в краже. Такой глупый поступок злодея из фильмов про полицейских, где во всем виноват муж. Я вижу, как к Шумскому подходит Олег и что-то тихо начинает говорить, размахивая руками. Опускаю взгляд, когда Дмитрий Архипович прикасается к ящичку, совершенно не опасаясь его магии, и приоткрывает крышку, даже не используя ключ. Дыхание перехватывает, и я замираю в ожидании чуда, стоит ему сунуть туда руку.

— А вы молодец, Кристина, — раздается рядом едва слышимый голос.

Вздрагиваю от ощущения дыхания на коже, непроизвольно втягивая носом запах терпкого одеколона Георгия Сергеевича. На свет настоятель извлекает что-то в знакомом белом платке. Сглатываю, прикрывая глаза, и слышу вопли:

— Невероятно!

— Это они!

— Но как такое возможно?

— Мощи на месте…

Поворачиваю голову и смотрю на капитана сквозь полуопущенные ресницы.

— Вы ведь знали, не так ли? — задаю ему вопрос в лоб, но он не отвечает. Лишь смотрит как-то задумчиво, а после говорит:

— Держитесь от этого подальше, госпожа Замогильная. Не лезьте ни в свое дело. У вас без того достаточно неприятностей, — после чего обходит меня, оставляя с гадким ощущением, будто кто-то основательно покопался в моей душе.

Чем дальше, тем запутаннее. Я сжимаю крепче древко лопаты, ощущая ее энергию, и хмурюсь. Вася подбирается ко мне, проходя мимо солдат. Стоит ему остановиться, я задаю тот самый вопрос уже в лоб:

— Зачем?

Шумский опускает взгляд на пол, а на щеке дергается мышца. Первый признак того, что он нервничает. Сжимает кулаки, будто не зная, с чего начать. Не время и не место вести подобные разговоры. Я правда хочу понять. Большой риск пытаться использовать мощи самостоятельно. Ведь явно Вася их брал для какого-то ритуала, иначе зачем они ему.

— Они были на месте до начала церемонии, перед тем, как я ушел к тебе, — зачем-то оправдывается Шумский, пока я жду ответ на свой вопрос. — Клянусь.

— Я не об этом спросила.

Вася мнётся, смотрит по сторонам. Вокруг все галдят, шумят и пытаются понять происходящее. Пантелей Пантелеевич спорит с военными, которые жаждут забрать мощи для дальнейшей проверки. Настоятель молчит, отец Сергий пытается успокоить главного священника. Станку уже отпустили, и она стоит подле Олега. Они смотрят на нас, но не подходят. Понимают, что сейчас нам нужен разговор один на один.

— Я… — начинает было Вася, но в этот момент из коридора слышатся крики.

— Это Виталька, — недоуменно отзывается Еська, стоит всем замолчать. Он первым отступает от двери, когда Гулько, придерживая фуражку, забегает в Алтарь, размахивая руками.

— Ваше высокоблагородие! Скорее! — выдыхает он с трудом, кашляя от нехватки воздуха и оттягивая ворот форменной рубашки. — Там на улице…

— Да че случилось-то? — бурчит Иванушка, потирая кулаком переносицу. — Опять у Бабы Яги ступу сперли?

— Что происходит? — Георгий Сергеевич переглянулся с офицером Ящинским, выходя вперед, пока Гулько отчаянно махал рукой, пытаясь ответить.

— На Царской улице… Там… — с трудом выдавил из себя Виталик, падая на колени, и, уже теряя сознание, выдохнул:

— Убивают друг друга…

Глава 28

Первым из церкви вышел Ящинский, успевший призвать парочку адских гончих. Они завыли так, что кровь застыла в жилах и страх крошечными иголками вонзился в мозг. Никогда раньше я не видела подобного призыва. Нет, безусловно, я знала: профессиональные тренированные демонологи способны призывать чудовищ пустоты, не чертя на земле пентаграмму и десяток необходимых символов. Однако увидеть воочию оказалось чем-то невероятным. Я не сразу поняла, что яркая красная вспышка и мелькнувшие в воздухе руны — это открытие портала.

Вблизи эти твари оказались просто жуткими. Они были массивнее и больше среднестатистической бойцовской собаки породы доберман. Черная кожа и красные глаза, пристально смотрящие на своего хозяина. Только сейчас я заметила, что при передвижении за гончей тянулась темная дымка. Будто не могла полностью принять физическую форму в нашем мире.

— Найти! — приказал коротко Владислав, щелкая кончиком кнута по земле. Гончие высунули раздвоенные языки и вновь завыли, поднимая удлинённые морды к небу. А затем сорвались с места, бросаясь вперед.

— Там просто семейная драка. Кто-то кому-то изменил. Не вижу смысла для вмешательства, — заявил Георгий Сергеевич деланно-равнодушно. — С этим справится и рядовой.

— Но капитан… — попытался возразить офицер, однако его прервали.

— Отставить, — Владислав замер, после чего кивнул и поднял руку, заставляя нетерпеливых гончих остановиться у самых ворот.

— Место! — крикнул он, пока мы ошарашенно открывали и закрыли рты. Холодный взгляд Георгия Сергеевича прошелся по нашей застывшей компании. Еська дернул меня за рукав, тихо пожелав удачи, и бросился вниз по ступенькам с Иванушкой.