Смерти подобна

— Воняет, жутко воняет, — пропыхтел совсем рядом Лелик, но и до него мне не было сейчас дела.

— …я защищаю интересы тех, кто мне доверился. Как когда-то тебя, Вася. И продолжу это делать, несмотря ни на что, — голос отца Сергия дрогнул.

Шумский отшатнулся, а капитан Лисин нахмурился и замер, не спеша усадить священника обратно в машину. Я остановилась совсем рядом, с трудом делая шаг за шагом и прислушиваясь к голосам, игнорируя зудящее чувство внутри себя. Оно сжимало грудную клетку, давило, будто напоминая о чем-то.

— О ком вы? — спросил он.

— Я больше ничего не скажу, — отрезал отец Сергий. — Моя клятва, данная моим подопечным, нерушима.

Хаос, он же говорит о нем? Судя по реакции Васи, отступающего в сторону, — да. И хотя это только мои предположения, взгляд Сергея Владиславовича сказал больше, чем его слова. Он так упрямо держался, готовый прямо сейчас пойти под трибунал. Что угодно, лишь бы не нарушать данных им обещаний.

«Он взял меня под свое крыло, наставлял, учил. Помогал справиться с этой силой, хоть сам ею не обладал. Знаешь, как страшно, когда не можешь понять себя самого? Мы априори убийцы и изгои для общества. Нас ненавидят просто нас за то, что наши гены сыграли с нами злую шутку», — сказал Вася в участке.

Я слушала его, держа крепко за руку. Но до понимания всей картины мне было далеко. Понимаю теперь, чего так боялась Иуда Авраамовна. Мало проблем самому Шумскому с такими талантами, тут еще проблемная невестка из некромантов, которая в любой момент может лишиться жизни и души.

— Фу, не могу тут находиться. Такое ощущение, что все вокруг попередохло, — сплюнул на землю Лелик, стоя рядом со Станкой.

— Чего это не можешь, ты же нечисть. Вам запах разложения жить не мешает совсем, — возмутилась Папуш в ответ.

«Мой отец — убийца, террорист, изменник родины. И это клеймо не стереть никакими добрыми поступками, Кристина. Я навсегда останусь сыном предателя, обладающий тем же проклятым даром, что и он».

Ветер всколыхнул осеннюю листву, шумно раскачивая кроны посаженных вокруг деревьев. Часть погибли при нападении Инги, другие же еще сохранили остатки природных одеяний. Земля на некоторых участках почернела, превратившись в безжизненные клочки посреди золотистого марева. Я заметила цветы совершенно случайно. Подошла к Васе, коснувшись его ладони и взглядом скользнув вокруг, будто боясь посмотреть Шумскому в лицо. Застыла, продолжая сжимать руку дьякона.

— Мы поедем в участок, остальные проверят территорию церкви. А вам стоит отдохнуть хорошенько, — услышала я капитана, поворачивая голову. Отец Сергий почти сел в машину, но в последнюю секунду я дернулась к нему, заставляя и Шумского, и Лисина отодвинуться.

— Кто сажал цветы?

Отец Сергий непонимающе наклонил голову. Ткнув пальцем в растущие неподалеку цветки, я заставила священника выбраться из машины обратно и развернула в ту сторону. Сейчас осень, не считая опавшей листвы и пожелтевшей травы, большая часть соцветий давно пропала. Лишь самые стойкие к ночным морозам доживали свой век на клумбах. Подснежники продолжали цвести, притом довольно активно. Хотя на могиле Игната Полтовича часть уже начала умирать от нехватки энергии.

— Госпожа Замогильная, нам надо ехать, — напомнил о себе Лисин, но я от него отмахнулась.

— Дайте нам минуту, — попросила, удерживая прищурившегося священника за рукав рясы. — Видите? Подснежники, те самые. Волшебные.

— Крис, что происходит? — Шумский тоже не понимал. Да никто, собственно, пока ничего не понимал.

«Кристина, выслушай меня!» — рявкнул Жнец в моей голове.

— А-а-а, дети, — ответил озадаченный Сергей Владиславович и тепло улыбнулся. — Максимка принес несколько. Я его, конечно, пожурил. Нечего бродить по кладбищу, он сказал, что нашел их в лесу. Врал, естественно, но они так его радовали…

Зеркала могут врать нам. Мы смотрим в отражение и не видим того, что есть на самом деле. Они могут делать нас уродливее или краше, все зависит от восприятия. Зеркальщики столетиями использовали подобный трюк. Люди видели их такими, какими они желали себя показать. Обман зрения, фальшивка, просто отражение нашей беспечности.

Трусливым маньяком на кладбище.

Волшебными мощами для отвода глаз.

Хохочущим убийцей за зеркальными стенами.

И милым мальчиком-сиротой при церкви, способного обмануть того, кто всегда помогал обездоленным.

Цветки резко потемнели и лепестки опали за доли секунды на наших глазах. Повсюду раздались отчаянные крики людей вперемешку со звоном цепей Призванных, вырвавшихся на свободу по негласному приказу их господина. Они подчинялись самому сильному, самому главному. Кто уничтожил десятки душ и вышел на новый уровень, проживая год за годом в теле мальчика, одаренного когда-то Хаосом. В день, когда мы познакомились с Максимкой, он врал нам глядя в глаза. Нарочно пустил в Алтарь, зная, что мы найдем мощи. Устроил массовые беспорядки, проверяя свои способности и оттачивая навыки. Ему не нужны были жертвы, Максим лишь хотел знать наши возможности. Изучить, дабы больше не ошибиться в своих расчетах.

Одна квартира превратилась в его мир со своими правилами. Сейчас он поступал так же с целым городом. Крупица за крупицей стеклянный купол накрывал Урюпинск на наших глазах, заключая всех жителей города — живых и нет — в зеркальную тюрьму. Руны вспыхнули под нашими ногами, сжигая листья и мелких насекомых, не успевших отправиться в спячку.

О нет, они не хотели убивать жителей города. Они хотели превратить здесь все в будущий оплот для революции и создать армию идеальных солдат. Бездушных, послушных, скованных цепями Хаоса, уничтожить один из оплотов веры и надежды, что поддерживались в народе нашей страны.

— Ах ты ж мать твою, — выразил всеобщую мысль Лисин, с трудом держась за качающийся автомобиль и с ужасом глядя на то, как купол смыкается над нашими головами.

Неупокоенные призраки кричали и стенали от боли, заключенные в каждый осколок зеркала. Еще немного — мы все отправимся в зеркальный мир, из которого не будет выхода. Где всюду Призванные, готовые пожирать души и убивать по щелчку пальца.

— Жнец, — прошептала я.

«А я говорил тебе! Предупреждал, хоть это и нарушило бы правило нашего договора!»

Можешь не вопить в моей голове, знаю ответ на свой вопрос. Человек, чье время сегодня точно закончится, — это я.

— Мне нужна твоя магия. Высший уровень.

«Это целая жизнь, Кристина. Ты потратишь все».

— И я это прекрасно понимаю.

Глава 45

Вначале мы слышим крики людей, затем — вопли Призванных. В паникующей толпе не так-то просто разобрать врага и жертву. Лисин первым реагирует на произошедшее. Он выхватывает рацию, давая своим людям команду действовать. Я точно знаю — их мало. Может, десяток, который даже с антимагическими щитами и оружием вряд ли смогут противостоять Хаосу.