Смоленская Русь. Княжич 1

Песчано–гравийный материал (бутовый камень) – добывали за речкой Рачевкой, в карьере в районе Бабьей горы на левом берегу Днепра. Кстати, на Рачевке тоже наличествовали пригодные для кирпичного производства глины, но земли эти были в частной собственности горожан. Перекупать их пока не стоило, Гнёздово за глаза в ближайшие годы хватит.

Известняк же, из известковых туф, добывали чуть ли не в черте Ильинского (Заднепровского) княжьего двора на берегу речки Городянки, а также на берегах Заднепровской речки Стабны.

Переговорив с мастерами, выдал им задания на производство глиняных баллонов, змеевиков и небольшой печи для содового производства прямо на территории Ильинского княжьего двора. Сам я окончательно должен был переехать туда на днях, Днепр ото льда почти очистился.

Глава 3

Глава 3.

Апрель (цветень) 1233 г.

Ильинский княжий двор был вымощен брёвнами, посреди двора возвышалась Петропавловская церковь, соединённая крытым переходом с резным узорчатым княжьим теремом. Оконные карнизы хором были разукрашены затейливой старославянской росписью и резьбой. Кровля над зданиями была выполнена из тёса. А всё остальное дворовое пространство заполняли многочисленные складские амбары, конюшни, хлева и иные служебные, производственные и жилые помещения.

В помещениях дворца царила довольно–таки специфическая атмосфера. В большинстве комнат было прохладно, затухло, сыро, местами даже присутствовала плесень. Однако некоторые помещения были буквально закопчены дымом, словно какие–нибудь коптильни из–за наличия печей–каменок.

Перемога, по приезду, первым делом начал налаживать караульную службу, а заодно гонять дворовую челядь почём зря. Я же, в первые дни, отвлекаясь на занятых делом мастеров, слонялся от дворца до речной пристани – наблюдал за «Великим переселением народов». В нём участвовали пять десятков дружинников под командой Перемоги, все дворяне со своими учениками, значительная часть княжих ремесленников и их подручных.

Вскоре здесь предстояло начать выстраивать заводские корпуса, печи, плотины и ещё множество сопутствующей «мелочи». К работам князь разрешил привлекать за отдельную плату местных жителей. Все эти производства должны будут разместиться по берегам заднепровских речек Шклянная, Городянка и Ильинка.

У правого берега Днепра покачивались привязанные к кольям лодьи. А местные «мостники» сооружали через Днепр очередной, незнамо какой по счёту деревянный мост. Простоит он до весны и в половодье будет снесён ледоходом и потоками талой воды.

Заскучав, от наблюдения за монотонной разгрузкой перевозимого вместе с нами имущества, я ненароком перевёл взгляд, на ошивающегося поблизости Еремейку – талантливого и весьма многообещающего ученика моего «спальника» Веруслава. Одиннадцатилетний паренёк был настоящим вундеркиндом, буквально всё схватывая на лету. Он, стервец, уже успел «верхушек» нахвататься в немецком и литовском языках у недавно купленного на Невольничьем рынке Якушки.

Еремей чему–то поучал, тыкая пальцем в берестяной листок своего нового коллегу по учебному процессу Сеньку, купленного за компанию вместе с Якушкой. Но в отличие от последнего, он пока ничем выдающимся похвастаться не мог. Двух сирот, Сеньку с Якушкой определил на обучение к своему дворянину Веруславу, он казался, на мой взгляд, самым толковым преподавателем.

На пятый день своего пребывания в Ильинском я собрал «старую гвардию», ту, что уже закладывала селитряные бурты за Кловским оврагом, и направил их с аналогичной целью теперь уже за Шклянной «гору».

– Вершину той Шклянной «горы» разровняйте и поставьте четыре сруба, насколько там места хватит. – Я инструктировал назначенного мной главу отряда Клепика. – Ну, а как бурты капать тебя уже учить не надо, верно?

– Верно, княжич! С закладкой буртов я справлюсь, а вот на что потребны будут эти срубы ..?

– Я уже с князем договорился, будем там заготавливать рыбу холодного копчения, она должна получиться вроде той, что немцы сюда к нам завозят. Правда, в отличие от немцев рыбу будем речную коптить. Кроме рыбы займёмся ещё мясом, салом и колбасами.

Василь задумавшись, машинально почесал затылок.

– Срубы–то я поставлю, а вот как там копчение обустраивать …

– Об этом не беспокойся. Поручение моё исполни, а уж дымоходы к этим срубам будем вместе ковырять.

Борода Василя дёрнулась от улыбки.

– Хорошо княжич, пойду людей сбирать.

Посидев ещё немного на апрельском солнышке, я отправился в мастерские, проведать, готов ли там уже давно заказанный им свинцовый бочонок. Ведь всё остальное не хитрое оборудование, включая змеевик, было сделано. Вчера литейщик вместе с кузнецом клятвенно обещались к сегодняшнему обеду смастерить.

Во всех этих отливках и иных работах связанных со свинцом, я благоразумно не участвовал, из–за боязни им отравиться. Наслушался, понимаешь всякие бяки про свинец в своё время. Ну а литейщик с кузнецом о вреде свинца даже не подозревают, вот пускай с ним сами и возятся.

С подобными крамольными мыслями я зашёл в литейку, там меня встретили два субъекта, лыбящиеся во все 64, или сколько там у них зубов.

– Принимай княжич работу!

С интересом осмотрел бочонок, потом спросил.

– Герметичен? … – поняв, что ничего не ответят, переформулировал вопрос. – Воду в него заливали?

– Спытали уж, вода в нём и сейчас залита, нигде ничёх не пропускает, сам глянь, княжич, на полу ни капли воды не видать.

– Да, действительно, – я засунул первую попавшуюся под руку палочку в отверстие в бочке, вода там присутствовала. – Молодцы! Хвалю! Зайдёте к Перемоге, получите свою награду!

– У него быстрее синяк под глаз получишь, – весело отозвался бондарь, наблюдавший за происходящем со стороны.

Рядом с кузнецом стоял и внимательно слушал наш разговор его сын Завид, в своё время страстно возжелавший обучаться грамоте вместе с дворянами. Учился он, кстати говоря, отлично, в группе одного из моих «меченош» – Вторижа.

– Знаешь, в какой амбар этот бочонок надо закатить? – обратился я к Завиду.

– Знаю, княжич! В «опытный»!

– Ну, так возьми, кого из ребят и закатите его туда.

Неизвестно откуда "нарисовалась" малолетняя челядинка с курносым носом и упрямо торчащей косой, весьма напоминающей во всём – и цветом и внешним видом, разлапистый соломенный стог.

– Чего тебе? – спросил я у девицы, с интересом меня разглядывающей.

Неудивительно, сейчас застать вельможу за мужицкой работой, очень даже не просто. Разве, что такое зрелище можно ненароком увидеть на охоте или во время военного похода. А что уж говорить про князей! Им и подавно подобная деятельность, как считается, претит и весьма портит имидж.