Снаружи и внутри Приключения микронелов. Книга первая

Удостоверившись в том, что микронел в полном порядке, андроид ушёл по своим делам. Настя стала осматривать каюту подробнее. Кровать удобная, привинчена к стене. Конечно, без антиграва. Но с нынешним весом как бы самой не воспарить при толчках. На стене над постелью панель управления.

Слева фрешизер с ионным душем и стандартным напылителем. Свой, индивидуальный, что необычно на скафе и просто прекрасно.

На другой стене окно-экран, который показывал живой пейзаж или трансляцию снаружи, как хочешь. Сейчас на нем медленно проползал розовый ковёр стенки желудка, в свете прожектора переливались перламутром капли сока.

Настёна переключила экран, повыбирала пейзажи и остановилась на пустынном морском берегу, со звуком прибоя и йодным ветерком. Легла на кровать и включила для проверки объёмный фильм. В эфемерной коробочке перед ней забегали комедианты, зазвучала тоненько музыка, но только раздались первые реплики, как она неожиданно для себя уснула.

***

– Это кто такой - Роллен?
– спросил Кондрат у кэпа, когда тот проверял параметры модулей.

– Не такой, а такая. Настя Роллен. Вполне так ничего.
– Кондрат вспомнил встречу в институте, высокую гибкую девушку, весёлый разговор. Интересно, как она смотрится в виде микроши?

Случай представился быстро. За всеми делами и разговорами кэп привёл лодку к месту назначения - входу в желчные пути. Кондрата, как модуль подходящего размера, вызвали для получения зонда.

– Здравствуйте, Анастасия!

– Привет. Мы знакомы?
– Настёна зевнула, она так и не поспала толком, прочитала имя - Кондрат, - но вспомнить не могла.

– Да, мы встречались в Институте.

– Возможно, Кондрат. Прости, я не помню. Это было недавно?

– Да.

– Ну, тогда ясно. Эта память пока там, на берегу. Ты ведь знаешь теорию?

– Конечно. Я не против познакомиться заново. Позвольте представиться: поручик Коновалов!

– Анастасия Роллен, очень приятно. А почему поручик?
– Кондрат замялся.
– Ладно, потом.

Настя выдала рудику оборудование и стала следить за ним на экране. Так, шлюз прошёл. Снаружи. Настя увеличила мощность наружного освещения.

– Кондрат, на два часа и вправо на сорок пять градусов.

Кон повернулся и увидел выводной проток, а вернее, сфинктер Одди Сфинктер, закрывающий выход для желчи

. Попытался приблизиться, но мощное сокращение кишки отбросило его в сторону. Да, это тебе не вена.

Пришлось цепляться к стенке коготочками и присосками, и, постоянно придерживаясь за ворсинки, ползком пробираться к объекту. Пациент, конечно, был "пустой", то есть голодный, но в кишке пусто не бывает. Потоки жидкости, пласты клеток, ещё какие-то ошмётки так и летели на Кондрата.

Он сейчас был размером с самого маленького муравья, то есть гигант в мире микронелов, но малютка в кишке. Примерно, как альпинист внутри трубы диаметром метров в пятьдесят-сто. Как в грузовом отсеке Тахмасиба.

В трубе этой было темно, фонарик Кона освещал нежно-розовую поверхность из ворсинок ему примерно по плечо. Степь такая розовая. По ней шла мощная волна, которая подбросила его вверх, за ней другая, но он удержался. Наступило затишье.

Наконец Кон добрался цели и вытащил ВПОП, "пылесос", в который был вставлен футляр с зондом. Оранжево-зелёная толстенькая палка раскрылась, Кондрат выбрал опцию "введение препарата", подвёл зонд к сфинктеру. О лекарстве заранее должны были позаботиться врачи в скафе.

– Что за чёрт?
– Из сфинктера выбирался чёрный паучок. Почему он "это" принял за паучка, Кондрат не смог бы ответить.
– Это что ещё такое?
– Паучок исчез, а из отверстия каплями стала выделяться желчь.

– Кондрат, в чем дело?

– Я не пойму. Вы что видели?

– Какой-то дефект сфинктера. Чёрное что-то. А может, оно прилипло? Потом пропало, а сейчас, видимо, идёт желчь. Осмотри там всё внимательно и действуй по плану.

Кон добрался до места, всё осмотрел, специальным щупом проверил состояние сфинктера и ничего особенного не нашёл.

– Действую по плану.
– Он ввёл препарат, сработало, сфинктер открылся. Но желчь выделялась всё так же, каплями. Кондрат запустил зонд с камерой внутрь протока.

Он увидел внутреннюю часть желчного протока и что-то бугристое, зеленовато-коричневое впереди. По центру этого образования располагалось маленькое круглое отверстие, из которого и выделялась желчь.

– Похоже, камень. С дыркой? Ничего подобного не видела.
– Голос Анастасии подтвердил то, что видел Кон.
– Но отверстие мало, да и камень всё равно надо убрать. Проверь и цепляй дробилку.

– Есть.
– Камень странный. Но это дела не меняет, мы тут именно из-за него. Если желчный проток закупорен камнем, человек желтеет, поэтому и называется "желтуха".

И ничего весёлого или хорошего нет. Очень вредно, и камень этот надо обязательно убрать. Раньше, в древности, для этого делали операции, разрезали или прокалывали живот, под наркозом.

Сейчас микронелам работы на три-четыре часа, больной может книжечку почитать. Кондрат прикрепил дробилку, используя альпинистское снаряжение, зафиксировал тросами, проверил крепления. Пробный пуск. Держит хорошо. Стоп. Когда дробилка прикреплена, нужно уходить. Смесь звуков, издаваемая эти аппаратом, может повредить микроскаф.

Стажёр Анастасия Роллен обратилась к рудику:

– Кондрат, обратно или поболтаешься снаружи?

– Лучше внутрь, - отозвался студент.

Звуки дробилки, конечно, не могли повредить модуль или сделать неприятность самому Кондрату "на берегу", но сильно раздражали, а внутри лодки всё-таки глушились. Задержка небольшая.

Настя согласилась взять его на борт, и Кон полез в шлюз. Странное ощущение - он там еле помещался, приняв положение эмбриона. Да и в лодке мог располагаться только стоя в проёме грузового отсека вплотную к штабелю модулей.

Скаф отошёл подальше. Дробилку включили, теперь можно было бы отдохнуть пару часов. Но последний циркуляр предписывал обязательный осмотр аппендикса каждого пациента при проведении любых манипуляций в кишечнике.

– Ну что ж, в путь.
– Сказал Ильич.

В путь, так в путь. Модуль Кондрата стоял столбом, упираясь в потолок рубки и загораживая отделение для модулей. Неудобства студенту это не доставляло, сам-то он был в капсуле и мог отдыхать, даже спать до вызова. Но он не мог выкинуть из головы того чёрного паучка. Неужели почудилось? А откуда дырка в камне?