Снегурочка для детей министра

– Снегурочка?! Снегурочка, это ты?!

Догадавшись, что это дочка Матвея Тихоновича, я отвечаю:

– Конечно, это я, Варенька, открывай скорее, Снегурочка принесла вам с братом подарки и много-много новогоднего настроения!

Дверь распахивается, на пороге стоят отец и дочь.

При виде меня малышка начинает визжать еще громче, а потом бросается вперед и радостно обнимает меня за талию:

– Ура, ура, ты пришла!

– Как же я рада видеть тебя, Варенька! – улыбаюсь я и осторожно подталкиваю ее внутрь дома, чтобы мы обе не замерзли. – Дед Мороз передал мне, что ты заболела... прямо как он сам!

– Неужели Дед Мороз правда болеет?! – искренне удивляется малышка.

– Конечно! – уверяю я ее и глажу по голове с заплетенными косичками. – Разболелся, расчихался, но мне дал наказ: непременно девочку Варю проведать, с новым годом поздравить и подарок ей подарить!

– Но я уже почти поправилась! – сообщает мне девочка. – Папочка и няня Маша очень обо мне заботились!

– Это здорово, – соглашаюсь я и протягиваю малышке руку. – А где же твой братик? Дедушка Мороз сказал, что и Богдана поздравить нужно.

– Он в своей комнате, – говорит Варя. – И выходить не хочет.

– Это почему же? – удивляюсь я и искоса поглядываю на Матвея Тихоновича: он не сообщил мне, что сын у него капризный, и могут потребоваться дополнительные усилия, чтобы его разыграть, ведь хорошее настроение у детей – это обязательное условие в моей работе. Я просто не смогу уйти из этого дома, пока мальчик будет грустным.

– Потому что он не верит, что Дед Мороз подарит нам маму! – девочка явно сердита на своего брата, а я сама чертовски сердита на их отца: как он мог не сказать мне, что у детей такие проблемы, что они просили у Деда Мороза маму?! Как я теперь им эти несчастные конструкторы дарить буду?!

– А что ты сама об этом думаешь? – спрашиваю я у малышки, пытаясь понять, насколько все серьезно.

– Ну... – она немного заминается, а потом тащит меня в гостиную к богато украшенной и сияющей разноцветными огнями елке. – Маму же нельзя принести в мешке для подарков и положить под елку, правда? – она смотрит на меня чистыми голубыми глазами – такими же, как у ее отца, и я киваю в ответ, поражаясь ее развитой не по годам рассудительности:

– Правда. Мама слишком большая для этого. И живая. Она не захочет лежать под елкой, пока вы ее не найдете.

– Вот! – девочка явно рада, что мы сошлись во мнениях. – Поэтому мама придет сама. Совсем скоро. Я в этом просто уверена! А пока Дед Мороз подарит нам другие подарки, не такие большие и не такие важные.

– Я обязательно поговорю обо всем этом с Дедом Морозом, – обещаю я Варваре, а сама думаю с досадой: да уж, поговорить с Матвеем Тихоновичем определенно придется.

– Но Богдан считает, что все это неправда, что никакой мамы нет, и что Дед Мороз нам ее не подарит, – она разводит руками, а я стараюсь перевести разговор на другую тему:

– Давай-ка мы пока не будем расстраивать твоего брата, а просто порадуем его другим подарком... что скажешь? А еще стихи почитаем, песни попоем и хороводы поводим вокруг вашей красивой елочки?

– Я согласна! – радостно кричит малышка и тянет меня дальше по роскошному дому. Я иду следом, натянув напряженную улыбку, и оглядываюсь на Матвея Тихоновича, который тащится за нами с понурым лицом и засунутыми в карманы руками. Ему явно неприятно и больно было слышать все то, что говорила его дочка. И он наверняка пытался объяснить ей, что Деды Морозы не дарят детям мам или пап. Но малышка не верит ему – зато верит в новогоднее чудо, которое непременно должно произойти. У нее все просто: если мамы нет – значит, ее нужно попросить у Деда Мороза.

Вот только существуют ли новогодние чудеса?

4 глава

Богдан оказывается мальчиком не по годам взрослым, серьезным и очень задумчивым. Мне кажется, что если у них с Варей была мама, то он ее помнит, а девочка уже нет – была слишком маленькой. Потому и такая большая разница в рассуждениях между ними: Варвара уверена, что маму можно попросить у Деда Мороза, а Богдан уже знает, что так не бывает...

Если честно, в первые несколько минут мне даже кажется, что он и в Деда Мороза-то уже не верит. По опыту знаю – такое возможно. Несколько раз мне уже довелось работать с пяти-шестилетними детками, которым пришлось слишком рано в этом плане повзрослеть. Большой взрослый мир свалился на их головы тогда, когда им стоило бы еще верить в чудеса, Деда Мороза, Снегурочку и других сказочных персонажей...

Но по мере нашего маленького семейного праздника со стихами, песнями и хороводами мне все-таки удается немного растормошить Богдана, так что под конец он уже смеется, танцует и дурачится вместе с сестрой и отцом, а потом и вовсе обращается ко мне с вопросом:

– А Дедушка Мороз, когда поправится, заглянет к нам в гости?!

– Если ваш папа позволит – то конечно! – отвечаю я довольно честно, потому что не могу давать таких обещаний, не посоветовавшись с клиентом.

– Думаю, мы сами сходим к нему в гости, – говорит Матвей Тихонович, видимо, подразумевая какую-нибудь большую городскую елку накануне самого нового года – тридцать первого декабря, – или даже в начале января.

– Так неинтересно! – Богдан топает ножкой, и его прекрасные русые кудряшки подпрыгивают над собравшимися на лбу сердитыми морщинками.

– Почему же неинтересно? – пытаюсь возразить я. – Там будет много других ребят, чтобы вместе поиграть и встретить новый год.

– И новые подарки! – радостно хлопает в ладоши Варвара.

– Обязательно, – подтверждаю с улыбкой.

Вот только у мальчика свое мнение:

– Нет! – он качает головой и смотрит на отца недовольно: – Там будет слишком шумно! Хочу, чтобы Дедушка Мороз пришел к нам в гости! – а потом обращается ко мне: – Снегурочка, пожалуйста, передай ему!

– Я обязательно передам Деду Морозу все твои слова! – обещаю я Богдану, а сама тяну детей к елке, где уже положены под раскидистыми пушистыми ветвями подарки для него и его младшей сестренки. – А пока идите скорее сюда! Ваши подарки вас уже заждались!

Дети – это все-таки дети. Подарки действуют на них совершенно волшебным образом: на это время они оба перестают думать о маме, больном Дедушке Морозе и шумных елках и погружаются в увлекательный процесс распаковки. Шелест блестящих оберток заглушает даже их собственные звонкие голоса, а мы с Матвеем Тихоновичем стоим и наблюдаем.

Богдан, как старший и более опытный в подобных делах, быстрее справляется с подарочной упаковкой и через несколько мгновений уже вытаскивает из нее большую коробку с конструктором.

– Ого! – глаза у него сразу загораются восторгом.

– Я тоже такой хотела! – тут же начинает хныкать Варвара, и я тороплюсь помочь ей с распаковкой ее подарка. Увидев, что там тоже конструктор, малышка сразу меняется в лице: – Ура-а-а! Он розовый!

Невольно я улыбаюсь: похоже, в четыре года все девчонки обожают розовый. Впрочем, мне уже двадцать три – а я тоже хочу розовое платье. Может быть, мне даже удастся его все-таки купить, ведь сегодня Матвей Тихонович заплатит мне за поздравление его деток – и мне больше не придется делить полученные деньги со своим жадным напарником, который до этого на правах мужчины принимал все платежи от наших общих клиентов...