Снежные псы

— Давай без этого вашего эльфиотства! — попросила Лара. — Я знаю, что вы умеете строить глупые планы, строить воздушные замки, строить дурака и так далее. Отвечайте просто и по существу — вы строить умеете?

— Ну, — обворожительно улыбнулся Ляжка, — строить мы, наверное, можем…

— Вы можете построить хотя бы сарай?

Энлиль пренебрежительно хмыкнул.

— Обижаешь. Я своими руками построил целый амбар! Который, правда, сгорел во время нападения Эльфийских Легионелл [4] …

4

Легионелла — болезнетворная бактерия.

Энлиль хихикнул.

— Но амбар был хорош, — продолжил он. — Очень хорош. А еще я управлял дирижаблем. Так что у меня есть инженерный опыт. Сложность не в нашей воле заключается, сложность заключается в том, что у нас нет инструментов. Никаких.

— Да, инструментов нет, — вставил Ляжка. — У меня лично только один ножик, да и то не острый, даже не зарежешься.

Лара поглядела на Энлиля.

— Не надо так на меня смотреть, — отвернулся тот. — Я не буду. Это может плохо кончиться.

Ляжка понимающе пожал плечами.

— Дорогой Энлиль, — проникновенно завела Лара, — а нельзя ли тебя попросить тряхнуть стариной, так сказать? Бог с ним, с огнем, — нужны пила и два топора. Всего-то. Тебе же ничего не стоит…

— Нет. Нет. Нет.

Энлиль энергично потряс головой. Гобзиков прекрасно понимал, что тот думал в эту минуту. Что если сейчас согласиться на материализацию пилы и топоров, то впоследствии придется соглашаться и на строительные работы. А работать бывший эльф, видимо, не хотел.

— Ну, понятно, — улыбнулась Лара. — Что ж, благодарим за внимание, спасибо за гостеприимство, не смеем больше вас задерживать, любой может впасть в немощь…

— Ты что же, — насупился Энлиль, — думаешь, что я не могу?

— Спасибо за рыбный суп, нам пора.

Лара подобрала с земли рюкзак, закинула его за плечи, пожала руку сначала Ляжке, затем Энлилю и пошагала вдоль ручья. Гобзиков поглядел на отшельников, затем направился за Ларой.

— Стой, — негромко сказал Энлиль.

Лара продолжала уходить. Гобзиков замедлил шаги.

— Да стойте же! — уже крикнул Энлиль.

Лара остановилась и оглянулась.

— Ладно, — сказал Энлиль, — я сделаю пилу. Но только один раз. И все, больше не буду.

— Топор и пилу, — поправила Лара.

— Ладно, ладно. Только мне надо сосредоточиться.

Лара вернулась. Энлиль поморщился и уселся на бережок, опустил ноги в воду и стал почесываться. Гобзиков не знал, что делать, продолжал торчать рядом.

— Нам отойти, может? — спросил Ляжка.

Энлиль помотал головой и продолжил почесываться, будто у него вдруг обнаружились сразу восемь невыносимых кожных болезней. Ляжка на всякий случай все-таки отодвинулся. Так, на пару шагов.

Энлиль задумчиво шевелил ногами в водоеме, Лара, Ляжка и Гобзиков стояли у него за спиной. Минут через пять Ляжка сказал шепотом:

— Все. Утратил квалификацию. Позабыл…

— Бубен надо, — неожиданно заявил Энлиль.

— Бубен? — Лара огляделась, но никакого бубна в окрестностях не обнаружила.

Гобзиков пожал плечами.

— Бубен, — подтвердил Энлиль, — я без бубна затрудняюсь…

— Послушай, — сказал Ляжка, — мы это… не на Чукотке, однако. Давай без бубна, а?

— Я не могу без бубна, — плаксиво отозвался Энлиль. — Сам давай без бубна, если можешь.

— Бубна у нас нет, — Ляжка развел руками. — У нас нет бубна, у нас нет стульев, нет зубной пасты…

— Ты будешь бубном! — Энлиль повернулся и указал пальцем на Ляжку.

— Я? — испугался тот.

Гобзиков подумал, что ему повезло — в бубны не его записали.

— Ты. Да не боись, не в прямом смысле, а в переносном. Будешь бумкать.

— Как? — не понял Ляжка.

— Так. С равными промежутками говори «бум-бум-бум». Надо просто задавать ритм, а дальше все само получится. Ну-ка, попробуй!

— Не буду я бумкать, — надулся Ляжка.

— Владик, — Лара с проникновенностью поглядела на Ляжку, — надо. Надо побумкать.

Ляжка мялся.

— Давай вместе побумкаем. — Лара взяла Ляжку за руку. — Вот так, просто: бум-бум-бум…

— Бум-бум-бум… — принялся повторять Ляжка.

— Бум-бум-бум, — повторил машинально Гобзиков.

— Нормально, пойдет, — кивнул Энлиль и снова принялся почесываться. И было видно, что почесывается эльф не просто, а в определенном ритме. И сразу двумя руками.

Эльф почесывался, Ляжка бумкал, и постепенно над озером начала сгущаться влага. Она сгущалась и снова распускалась, сгущалась и распускалась, пульсируя, как большое прозрачное сердце.

Энлиль принялся почесываться сильнее, даже, можно сказать, ожесточеннее. Глядя на него, Ляжка тоже забумкал шустрее. А Гобзиков бумкал уже кое-как — он чувствовал, что все вокруг наполняется колючей энергией…

Тут водяное сердце лопнуло, Лару и Гобзикова сбило с ног воздушной волной, Ляжка и Энлиль тоже опрокинулись. Что-то глухо звякнуло.

— Ну, ты даешь… — Ляжка поднялся. — Эти ваши эльфийские фокусы…

Обессиленный Энлиль валялся на земле.

Гобзиков, пошатываясь, встал. Лара тоже поднялась и стала разыскивать в траве материализованный инструментарий. И почти сразу разыскала — инструменты аккуратно лежали рядом с костром.

— Каменные! — восхищенно пролепетал Ляжка. — Он материализовал каменный топор и каменную пилу!

Гобзиков наклонился и поднял топор. Ляжка неправильно выразился: инструменты были не каменные в полном смысле слова, а с виду самые обычные пила и топор, только изготовленные не из железа, а из камня.

Лара взяла у Гобзикова топор, проверила лезвие. Для рубки топор не подходил. Пилу вообще от земли оторвать не получилось — каменная ножовка оказалась неподъемной. Вряд ли ее смогли бы осилить даже Ляжка с Энлилем вместе.

— Неплохо, — покивала Лара. — Хорошо поработал, товарищ. Особенно товарищу удался лобзик. Лобзик для Геркулеса. Себе сделал?

Энлиль тоже резво вскочил и проверил результаты своего труда. Оценил без воодушевления.

— Ну что? — Лара пнула каменную пилу. — Продемонстрируешь столярные приемы?