Снежный поцелуй

— Это самый длинный разговор, который у нас был с тех пор, как ты меня нанял.

«Она права. Ты узнал, что она наша пара, и игнорировал ее. Оттолкнул ее. Исправь это. Исправь это сейчас же, или я ее укушу».

Такер не знал, насколько серьезен волк, но он не хотел рисковать даже маленьким шансом, что волк взбеситься прямо при ней. Вздохнув, он закрыл глаза и провел рукой по лицу.

— Я дерьмово вел себя по отношению к тебе. Мне действительно нужно извиниться. Эти похищения выводят меня из себя. Это не имеет к тебе никакого отношения, но это определенно отразилось на твоем прибытии. А потом, как только я собирался извиниться перед тобой, маленький мальчик… Питер… найденный. Мне тоже пришлось это выяснять. Я просто…

Натали кивнула.

— Все в порядке. Я понимаю. Вообще-то, пока тебя не было, я познакомилась кое с кем из здешних людей. Это действительно впечатляет. То, как все собираются вместе. Такого рода события никогда бы не произошли в таком большом городе, как Сан-Диего. Я не знаю, может быть, это просто из-за того, что они обсуждают причину исчезновения людей, но это приятное отличие.

— Они говорили об этом?

Такер знал, что местные жители шептались об этом, но мысль о том, что они поделились этим с ней, озадачила его.

— Конечно, — ответила Натали. — Я думаю, они беспокоятся обо мне. Они хотят быть уверены, что я буду осторожна. Мне так не хватало такого общения. Я так долго не чувствовала связи с кем-то, кроме своих бабушки и дедушки. С тех пор как умерла Бабуля, я как бы плыла по течению. Я не чувствовала… — она прикусила губу. — Прости. Я слишком много говорю о вещах, которые тебя не должны волновать.

— Нет, пожалуйста. Я хочу услышать.

И он именно это имел в виду. Он мог бы часами, днями слушать, как она говорит. Это было выше запаха или мелодичности ее голоса. Это были ее слова. Знакомство с ней начало пробуждать что-то глубоко внутри него. Не его волк, а что-то другое. Что-то, о чем Такер давно думал, что это умерло внутри него самого. Может быть, если бы он мог остаться здесь и слушать ее, он начал бы чувствовать себя лучше. О Винтерленде, пропавших, о том, что он подвел Питера, обо всем этом.

— Это хорошо, — наконец сумел он продолжить. — Приятно слышать твое мнение о моем доме. О моем сообществе.

Ее ответной улыбки было бы достаточно, чтобы зарядить всю Мэйн-стрит на неделю.

— Ну, я серьезно. Мне здесь нравится. Я не думала, что смогу, ты же понимаешь. Из-за холода и постоянной скуки, но мне нравится ходить в общественный центр ночью. Вообще-то, я вроде начала делать что-то новое, пока тебя не было, но пусть твои вице-мэры расскажут тебе об этом.

Натали лукаво улыбнулась. Ей это шло.

Он приподнял бровь.

— О, мне следует бояться?

— Скоро узнаешь.

— Поужинаешь со мной? — слова сорвались с его губ прежде, чем его мозг смог понять, что он сказал.

Его волк радостно посмеивался. Натали была также шокирована, как и он.

— Это приказ одного из отцов города?

— Да. Нет. — Такер покачал головой. — Я просто имею в виду, что все жители Винтерленда смогли познакомиться с тобой, пока меня не было. Я в невыгодном положении. Поужинай со мной, чтобы я мог наверстать упущенное.

Натали закатила глаза.

— Знаешь, ты мог бы просто приехать и провести время в общественном центре.

— Нет, на самом деле. Я настаиваю. Пожалуйста, позволь искупить мне свое плохое поведение.

Она моргнула, глядя на него.

— Закусочная — единственное место, куда мы могли бы пойти.

— Или «Спигот» …

«Не будь дураком!» — то, как его брови взлетели вверх указало ему, что волк был прав.

— В бар?

— Нет, ты права. Тем более, что это закусочная. Позволь мне тебя угостить.

— Ты хочешь отвести меня в закусочную, чтобы искупить свою вину? Ты хоть представляешь, сколько у тебя появиться дел, если войдешь туда? Все ждали, когда ты вернешься.

— Что еще кто-то пропал?

Его пронзил чистый страх, как темная молния, от такой перспективы. Внезапно он с удивлением осознал, в какой опасности оставил Натали, пока мчался галопом по тундре.

— Нет, — ответила она, ее голос засветился от удивления. — Ты же не думаешь, что я начала бы с чего-то подобного.

— Прости. Просто мне противно думать, что пока меня не было…

— Ничего такого. Но у Сойера и Колина были напряженные рабочие дни. Каждый раз, когда у людей возникал какой-нибудь серьезный вопрос, они говорили им подождать, пока ты не вернешься, и не ответишь на все вопросы.

Теперь была очередь Такера закатить глаза.

— Конечно, они так делали. Но я думаю, что смогу с этим справиться. Я заеду за тобой, когда закончится твоя смена.

Прежде чем Натали успела ему ответить, Такер повернулся и вышел. Ему нужно было кое-что купить.

***

Когда он вернулся в кабинет доктора, чтобы забрать Натали, она отказалась садиться на его снегоход. Упрямая женщина настояла на том, чтобы поехать самостоятельно, потому что ей нужно было практиковаться. Она последовала за ним, когда они поехали по главной улице и свернули на одну из боковых улочек.

Его дом, по сути, был таким же, как и ее. Вещи здесь были изготовлены не для красоты, а скорее для функциональности. Чтобы сохранять тепло внутри, строили квадратные конструкции с небольшим количеством окон, все из прочного материала. Подвалов, конечно же, не было. Земля была замерзшей сотни, если не тысячи лет. Копать в ней, черт возьми, было фактически невозможно. Кроме того, отопление подвала стоило слишком дорого. Каждый дом в Винтерленде был построен не на земле, а на фундаменте.

Такер выключил двигатель своего снегохода и подошел к Натали, помогая ей сойти со снегохода, потому что после двух недель отсутствия ему нужно было прикоснуться к ней хотя бы мимолетно, чтобы убедиться, что она до сих пор существует. Что она все еще здесь.

— Ты не говорил мне, что так близко живешь. Мы практически соседи.

Это не было обвинением, но Такер не мог отделаться от ощущения, что это было так.

— Здесь все довольно близко…

Это было все, на что он был способен, особенно после того, как почувствовал между своих рук ее талию.

«Отведи ее внутрь. Сейчас же».

Сопротивляясь своему зверю, который бушевал в нем, Такер повел ее в свой дом. Он знал, что ее запах солнечного света наполнит его холодный дом. Если ему повезет, может быть, он сможет пропитать его мебель, чтобы сохранить его после того, как она уедет.

Потому что Натали все равно уедет.

Не имело значение, что она была очарована этим городом и его жителями. Две недели в Винтерленде, это не прожить целую жизнь. В конце концов, она будет скучать по солнечным пляжам и всем тем вещам, которые у нее были в Сан-Диего. Он играл с огнем. Он должен держать дистанцию, а не сближаться с ней. Ведь будет очень больно, когда она уедет.