Снова с тобой

— И не только.

— Назови хотя бы одну причину.

— Во-первых, он не гонится за деньгами. Если бы он хотел разбогатеть, он устроился бы в какую-нибудь клинику в большом городе, где за каждый осмотр дерут втридорога. Я ничуть не удивилась бы, если бы он не взял с нас ни единого лишнего гроша, приехав на дом.

Хэнк Рейнолдс был преемником старого доктора Мэтьюза, вышедшего на пенсию несколько лет назад. Ноэль познакомилась с Хэнком, сопровождая к нему бабушку. Молодой интерн произвел на нее столь приятное впечатление, что она уже подумывала сменить своего прежнего врача из Скенектади.

Но сейчас Ноэль было не до того. Ее терзали мысли о собственной опрометчивой выходке. Пренебрегая советом адвоката, она снова попалась в ловушку Роберта. Господи, о чем она только думала?

— Забудь о моей ноге. Мне следовало бы обратиться к психиатру. — Ноэль со стоном села на диван. — Бабушка, я окончательно все испортила, правда?

— Ты не могла поступить иначе, — убежденно отозвалась бабушка. Она не допускала и мысли, что сама она и Ноэль хоть в чем-то виноваты. — Если и существует способ победить, не испачкав рук, то мне он неизвестен.

— А тебе когда-нибудь приходилось защищать маму или тетю Триш? Ты была готова дать руку на отсечение, лишь бы спасти их?

— Триш никогда не доставляла мне хлопот. А вот твоя мать была совсем другой… она вечно неслась куда-то очертя голову, хотя уже не раз набивала шишки. — Бабушка поджала губы, отдавшись воспоминаниям. — Но однажды я вся извелась из-за нее. Я знала, что ей пришлось пережить, но ничем не сумела помочь.

— Это случилось, когда она забеременела мною? — Ноэль встрепенулась. До сих пор она знала только родительскую версию истории своего появления на свет. Бабушка не любила вспоминать о том времени. Послушав ее, всякий приходил к выводу, что внучку ей принес аист.

Бабушка отрешенно кивнула, устремив взгляд вдаль.

— Я думала, что поступаю правильно, ни во что не вмешивалась, ждала, когда она сама попросит помощи. Но теперь я не уверена…

— Но ведь она все-таки обратилась к тебе.

Бабушка рассеянно затеребила верхнюю пуговицу блузки. Она уже приготовилась к поездке к врачу, оделась, даже подкрасила губы. Но светло-голубой брючный костюм висел на ней мешком и усиливал впечатление хрупкости.

— Это случилось зимой 1969 года, которая, помню, выдалась на редкость суровой. У твоих родителей не осталось ни гроша. Что могла поделать твоя мать? — Бабушка покачала головой.

«Она могла остаться с моим отцом», — мысленно ответила Ноэль. Но на беду, Мэри вечно рвалась на свободу. Она сделала все возможное, лишь бы расстаться с Бернс-Лейк и своим мужем.

Ноэль с трудом поднялась на ноги и заковыляла к двери. Опухшая нога отзывалась сильной тупой болью. Взглянув на часы, Ноэль сообщила:

— Пятнадцать минут третьего. Надо поторопиться, чтобы не опоздать. Если доктор Рейнолдс будет свободен, я покажу ему ногу.

— Машину поведу я, — невозмутимо заявила бабушка.

— Ни в коем случае! Ты забыла, что сказал офтальмолог?

— Катаракта у меня только на одном глазу. Вторым я вижу прекрасно.

— В таком случае… — Ноэль задумалась, не желая уступать, и тут же нашлась: — Если уж ты так хорошо видишь, скажи, что написано вон на том фургоне? — И она указала в окно на грузовик, стоящий перед домом Кинанов. По фургону тянулась крупная надпись: «Фигейра. Ремонт бассейнов».

Бабушка прищурилась, крепко сжала губы.

— А, это по поводу дезинсекции! Бетти говорила, что у нее завелись термиты.

— Бери сумочку, бабушка. Я подожду тебя снаружи.

Понимая, что проиграла, бабушка раздраженно фыркнула и направилась в коридор за сумочкой, черным кожаным чемоданчиком, который Ноэль помнила с детства. В этом чемоданчике никогда не иссякали запасы салфеток, пластыря, мелочи и пастилок.

«Бабушка, чем ты попробуешь утешить меня на этот раз?» — в отчаянии думала Ноэль, чувствуя, как ноет сердце. Чем можно успокоить беспечную мать, у которой из-под носа утащили ребенка? Мать, которая пренебрегла разумным советом адвоката?

Спустя некоторое время, сидя в тесной приемной доктора Рейнолдса, Ноэль всерьез задумалась: может, ей следовало принять совет бабушки и остаться дома? Действительно ли все вокруг глазеют на нее, или это игра ее воображения? Ивонна Линч даже не пыталась скрыть жадного любопытства. И Мона Диксон, ждущая второго ребенка… когда-то они вместе учились в школе, но теперь Мона вела себя так, будто была незнакома с Ноэль. А когда двухлетний малыш Моны направился к Ноэль, мать оттащила его в сторону так поспешно, словно ее бывшая одноклассница была источником заразы.

И так вели себя не только Ивонна и Мона. Вчера в магазине «Покупай и экономь» Ноэль столкнулась с соседкой по улице. Пока они болтали, Карен Блейлок то и дело украдкой поглядывала на нагруженную тележку Ноэль, словно ожидая увидеть среди пакетов и коробок упаковку пива или бутылку вина. Не имело значения даже то, что у людей, перешептывающихся за спиной Ноэль, не было ровным счетом никаких доказательств. В городках вроде Бернс-Лейк требовалось доказывать невиновность, а не вину.

Внезапно Ноэль стало жарко. Несмотря на включенный кондиционер, температура в приемной приблизилась к сорока градусам. Ноэль дотянулась до столика с потрепанными журналами, взяла один, начала было обмахиваться им, как веером, и вдруг замерла: сидящая напротив Сильвия Хокмен таращилась на нее в упор. Голова жирной Сильвии сидела прямо на плечах, она напоминала старую толстую кошку, а жесткие волоски, торчащие из многочисленных бородавок у нее на лице, усиливали сходство. Как и подобало владелице единственного в городе магазина подарков «Корзина», Сильвия поспешила раздуть скандал, прошептав, что Ноэль Ван Дорен обливается потом, как осужденный по пути к виселице.

В этот момент дверь кабинета открылась, и в приемную вышел встрепанный Хэнк Рейнолдс в мятых хлопчатобумажных брюках и белом халате, но с улыбкой, на которую охотно отвечали больные дети. Даже с лица Сильвии исчезла кислая гримаса.

По мнению Ноэль, врачу было лет тридцать пять. Среднего роста, шатен с едва намечающимися залысинами, он не принадлежал к числу красавцев с классическими чертами лица, но буквально излучал доброту. Мягкие губы постоянно растягивались в дружеской улыбке, умные карие глаза поблескивали, окруженные лучиками морщинок, и собеседники невольно переставали замечать изъяны его внешности.

Неожиданно Ноэль охватило желание броситься в кабинет и забраться на смотровой стол. Ей вспомнилось, как в детстве доктор Мэтьюз приставлял к ее груди стетоскоп, придерживая ее за плечо огромной ладонью в старческих коричневых пятнах. Как ей хотелось, чтобы теперь все было так же просто, чтобы все ее затруднения разрешились с помощью неразборчиво нацарапанного рецепта, ложечки микстуры, вишневого леденца из коробки!

Хэнк обвел посетителей взглядом и остановил его на бабушке Ноэль.