Сны чужие
Шрифт:
– Годится.
"Молодец, - Харт ощутил укол сожаления.
– Жаль парня, мог бы выйти знатный боец".
– Ант, не нужно!… - девушка не бросилась, как можно было ожидать, к кальиру, но закричала отчаянно, надсадно:
– Серый, ублюдок, он же слепой! Ты убьешь беззащитного!
– А ведь ты права, - Харт был само хладнокровие.
– Быстрая гибель не сделает воину чести.
Он снял с себя ножны и бросил их в сторону, зная, что ловкие руки не дадут упасть оружию - подхватят. И обратился к другому пареньку, до этого вязавшему корзину.
– Дай мне прут покрепче.
На лице Антри при этих словах отразилось недоумение.
– Я… - недоумение на лице Антри сменилось досадой и стыдом; паренек, похоже, решил, что над ним насмехаются.
– Я не буду драться.
– Сомневаешься, что я могу убить тебя этим?
– Возьми меч.
Харт неспешно двинулся навстречу кальиру.
– Значит, ты считаешь, что если мастер убьет тебя простым прутиком, это не даст тебе чести? А как же честь мастера, убивающего тебя, когда ты больше похож на беспомощного младенца?
– Возьми меч, Харт!
– Тебе безразлична моя честь, ты думаешь только о себе, кальир. Это неправильно.
– Возьми!…
Договорить Антри не смог, прут хлестнул его в живот, сбивая с дыхания. Он отшатнулся, получил второй удар - в грудь, и опрокинулся на спину.
– Ант!
– девушка рванулась к упавшему, но тот угадал её движение и просипел:
– Стой, Вэр! Не лезь!
Он медленно поднялся, перехватил поудобнее эпилеру и расставил ноги, прислушиваясь.
– Нельзя думать только о своей чести, кальир. Ведь это - не обычный бой, это - Поединок Доблести. В этом бою следует дать возможность и противнику сохранить своё достоинство.
– Убей меня без чести, Серый! Просто убей!
– Если я не дам чести тебе, мне её от этого тоже будет немного.
Он намеренно обозначил свое движение и Антри, рубанул на звук, пытаясь отразить удар… Через мгновение прут ужалил его в левый бок, затем - в шею. Паренек зашипел от боли, крутнулся, неловко отмахиваясь мечом, и снова сел в снег, подрубленный хлестким щелчком в правое бедро. Харт бил расчетливо и беспощадно, не калеча, но больно и обидно.
И все-таки первой не выдержала девушка.
– Ублюдок! Спиров хвост!
Она бросилась к тяжело приподнимающемуся Антри и подхватила выпавший из его руки меч. Заслонила его собой.
– Невелико достоинство - избивать слепца!
– Вэр с презрением сплюнула под ноги Харту.
– И ты еще себя воином называешь? Трус!
– Ты снова встаешь против меня с мечом, девочка, - Серый покачал головой.
– Где твой разум?
– Там же, где твоя честь!
– огрызнулась та.
– Давай, убей меня! Не думай даже, что я во второй раз тебе живой дамся!
– Что ж, - он опустил прут.
– Зарх, дай мне твой платок.
Из шейного платка эндра-ши вышла хорошая повязка - плотная, совсем не пропускающая света.
– Так намного лучше. Уж очень Мирра яркая сегодня… Ну, что же ты замолчала, девочка? Что теперь тебе не по вкусу? Я - слеп, а ты видишь, я вооружен только этой палочкой, а у тебя меч. Не медли, у тебя есть шанс утопить свою ненависть в моей крови.
До его ушей не доносилось ни звука. Даже избитый мальчишка-кальир затаил дыхание. Собравшиеся в круг эндра-ши тоже молчали. Пускай далеко не все ещё понимали смысла урока, который давал им Наставник. Сейчас их дело было - смотреть, слушать и запоминать. У каждого ещё будет время обдумать урок и извлечь из него собственную мудрость. А
пока - нужно молчать, смотреть и слушать. Даже если кош-кевор начнет погибать прямо на глазах у своих учеников… уроки не всегда приводят к тому итогу, что задумывал учитель, но мудрость можно получить из любого сосуда, даже из разбитого вдребезги.– Что будет с нами, если я убью тебя?
– услышал он голос Вирэль, напряженный, но уже куда более спокойный.
– В Ардах не принято мстить за жизнь, взятую в честном бою. Слышишь, Зарх?
– Слышу, георт.
"Зарх, верный и надежный Зарх… Ты всегда понимаешь с полуслова. И ты, как все, хорошо знаешь: из лагеря эндра-ши гости редко уходят туда, откуда пришли."
Отвлекшись, он едва не пропустил момент атаки - скрипнул снег под чужой ногой и тело само устремилось в нужную сторону, уходя от обнаженной стали. Сталь пела, врезаясь в наполненный холодом и светом воздух - пела тонко, но ясно различимо для слуха, более привычного к такому пению, чем слух иного лантара привычен к звукам любимого тонра. Эта песнь… скрип снега под легкими, но далеко не беззвучными шагами… движение воздуха… Что еще нужно, чтобы даже с закрытыми глазами увидеть, как падает прямо на голову отточенная эпилера?
Серый быстро шагнул вправо, развернулся в гибком пируэте, которому позавидовал бы любой танцор, и хлестнул прутом себе за спину. Угодил во что-то мягкое, услышал вскрик боли… увернулся от возвратного удара девушки и снова хлестнул…
Как это нередко случалось с ним, внезапно накатило упоительное чувство наслаждения. Это было наслаждение того рода, с каким художник делает мазок кистью - один единственный, но идеально вписывающийся в общую картину, или с каким стихотворец вплетает в строчку поэмы единственно верное слово… Это было наслаждение творца, создающего шедевр. Непревзойденный… Уникальный… С каждым разом - всё более и более близкий к идеалу…
Он не позволил наслаждению опьянить сознание, накинул на него узду из воли и хладнокровия… Скрип шагов… движение воздуха… пение стали… Уход, поворот и удар - безошибочный и неотразимый…
– Подними меч, девочка. Ты слишком сильно его сжимаешь. Похоже, он для тебя легковат. Привыкла к чему-то более тяжёлому?
Скрип… движение… песня… встречный удар!… вскрик… песня… нырок… удар!… еще удар!…
– Вставай. Ты слишком медлительна. Кто тебя учил этой стойке? На слух она просто ужасна.
Скрип… движение… песня… отскок… теперь влево… удар!… крик боли и ярости… песня… движение… вправо… обратный хват… удар!… удар!… удар!…
– Прости, я не вижу, ты еще жива? Кажется, встала. Продолжим?
Скрип… движение… А где же песня?
Он перехватил пальцами тонкое запястье, на миг удивившись силе её руки, дал ей возможность провалиться вперед в своем отчаянном рывке и ещё добавил инерции толчком в спину. А когда она поднялась на ноги, прыгнул навстречу и дважды хлестнул наотмашь.
– Нет ничего глупее, чем бросаться безоружным на вооружённого. Особенно - если не знаешь как это нужно делать.
– Хватит!
– кальир буквально простонал это, будто не девушку, а его самого только что швырнул наземь измочаленный от жестоких ударов прут.
– Не нужно больше! Оставь её! Я… буду есть, ронтова кровь! Я буду… Я всё… всё понял…
– Всё?
– Харт нашел его, не снимая повязки, по звуку голоса. Взял руками за грудки, приподнял и встряхнул.
– Ты всё понял? Выходит, у тебя появились ещё желания, кроме жажды смерти, мальчик?