Сны о Республике (сборник) (художник Анна Куликова)

— Здравствуй, Сабе, — сказала с улыбкой Падме Наберри Амидала, бывшая королева и бывший Сенатор.

Несколько секунд её верная фрейлина смотрела на голографическое изображение, затем оглянулась на нас с выражением растерянности и страдания на лице. Осока поспешила ей на помощь, и вовремя. Нервная система Сабе не выдержала, женщина упала в обморок.

Беспамятство длилось недолго, едва ли минуту, я не успел даже вызвать медицинского дройда. Мы уложили Сабе на диван, Осока водрузила ладони ей на виски, и почти тут же женщина открыла глаза.

— Простите меня, — произнесла она. — На мгновение мне показалось… Вы приобрели эту модель на Набу, у того цереанина?

— М-м… Тётя Джобель говорила, что какой-то программист создал виртуальную копию Падме, — ответил я. — Но мы даже не знали, какого он вида. Нет. Здесь приложил руку специалист другого рода. Ему удалось вызвать из Силы дух… его жены.

— Что? — Сабе резко села, опуская ноги на пол. — Скайуокер? Невозможно! Допускаю, вероятно, его способности позволили бы, но… По всем данным, он погиб.

— Это тема, скорее, для философского диспута, — сказала Падме. — Магистр Кеноби тоже полагает, что Анакина больше нет. У нас ещё остаётся некоторая надежда, да, Осока?

— Слабенькая, но остаётся, — подтвердила моя подруга.

— То есть, вы утверждаете, что это не копия, а сама сенатор Амидала? — по-прежнему игнорируя голограмму, спросила Сабе.

— Да. Сила ясно говорит мне об этом.

— Чувства джедая – сильный аргумент, — сказала Сабе. С видимым усилием перевела взгляд на Падме: — Скажи, это действительно ты?

— Я или, по крайней мере, часть меня, — кивнула голограмма, присаживаясь рядом.

— Мне нужно убедиться. Что-то такое, о чём знали ты и я, больше никто.

— Говори, что именно.

— Разговор перед твоим отлётом… последним отлётом.

— Я помню. Но – не годится, его мог слышать ювелир. Помнишь старика Глюма?

— Да. Слышать он мог, всё верно. Может быть, то, что ты мне советовала насчёт Бинкса, перед тем, как вы улетели в Озёрный Край?

— А при том разговоре присутствовал Трипио.

— Точно, — Сабе уже улыбалась. — Знаю! Татуин, шестьдесят восьмой! Ты вернулась из Мос Эспа и рассказывала об Анакине. Этого точно не слышал никто.

— Ну, я говорила, что он удивительно независим для человека, росшего в рабстве. Что он гений по части механики…

— Нет-нет. Чуть раньше, в самом начале.

— Думаешь, я помню дословно? С тех пор столько воды утекло. Ох, прости, — Падме спохватилась, что последний оборот привычно произнесла по-русски. Перевела, как могла: — Столько всего случилось. Немудрено забыть.

— Попробуй, — не отставала Сабе. — Ты сказала: "Представляешь, здесь ещё практикуют рабство! Тойдарианский торговец, у которого мы побывали, держит двух рабов. Людей, мать и сына".

— А! "Забавный мальчуган, он сравнил меня с ангелом Иего". Да?

— Падме… — из глаз фрейлины брызнули слёзы. — Прости, я… немного…

— Ну, всё, всё, не надо, — Падме взяла её руку в свои. Это оказалось превосходным средством против рыданий: Сабе замерла и ошалело уставилась на свою королеву.

— Ты… не дух? — ахнула она.

— Дух. Но могу становиться почти материальной.

— О…

Женщины обнялись. Фрейлина гладила Падме по волосам, по плечу, а та явно пребывала в растроганных чувствах, потому что за рукой Сабе тянулись слабые электрические искорки, верный признак волнения моей сестрицы. Я смотрел на фрейлину и невольно думал о том, до чего они с Падме похожи, и, в то же самое время, разные. Темноволосая и темноглазая, с почти таким же овалом лица, Сабе, всё же, была другой. Сильнее выгнутые брови, более массивная спинка носа, а губы, наоборот, тоньше, такого "саксонского" типа. И, конечно, разрез глаз. У Падме, как, впрочем, у всех в нашей семье, наружные уголки заметно выше внутренних, у Сабе – строгая горизонтальная линия. Все эти отличия нетрудно скрыть косметикой, а разницу в росте – каблуками, именно поэтому девушки в своё время так легко подменяли друг дружку. Было чистой случайностью, что в семьдесят восьмом при взрыве на Корусанте погибла другая фрейлина, Корде, похожая на Падме значительно меньше. Сабе спасло вовремя подвернувшееся поручение доставить важную депешу на Рилот.

— Ну, расскажи, как ты все эти годы, — потребовала окончательно пришедшая в себя фрейлина.

— Рассказывать не так много, как кажется, — развела руками Падме. — Тот период, когда меня… вернули, я совершенно не помню. Даже не могу сказать, сколько времени прошло. Наверное, ему что-то не понравилось, и он через некоторое время просто выключил меня.

— В…выключил? Анакин??

— Ну, видимо. Вот ребята говорят, что, когда нашли меня, я вела себя, как дройд. Кто такое выдержит? Если бы не Осока, я бы, возможно, до сих пор не очнулась.

— Давно это случилось?

— Чуть меньше трёх лет назад. В девяносто втором. Очнулась и обнаружила, что я теперь корабль.

— То есть как, корабль? — не поняла Сабе.

— Буквально. Это всё, — Падме обвела рукой рубочный зал, — тоже я. Первое время было очень странно, пока не научилась делать различие между механизмами и вот этой визуализацией.

— Значит, ты существуешь только внутри?

— Нет, не совсем. Я могу перемещаться, как хочу, примерно на километр вокруг корпуса. Чтобы отойти дальше, нужен включённый видеоканал между мной и кораблём. Никто из нас не понимает, как это работает, но получается великолепно. Более того, по комлинку я могу передать себя куда угодно…

— Да уж, — проворчал я. — Министр Бааб после твоего визита второй год психиатра посещает.

— Перестань. Я не знала, что всё чистая случайность, и она ни при чём. Надо же было выяснить, кто подсунул нам на борт кибер-шпиона. К тому же, на её карьеру это никак не повлияло.

— Получается, Фема Бааб, действительно, видела тебя? — всплеснула руками Сабе. — Я слышала эту историю.

— Мы заезжали на Корусант по делам, а перед тем… — Падме задумалась. — Наверное, начинать надо не с этого.

— Баснями кормить ты её потом будешь, — придержал я готовый начаться рассказ. — Сабе, Вы не ужинали…

— Ты! Говорите мне "ты", Алекс! — перебила женщина, порывисто беря мои руки в свои. — Отныне я Ваша верная служанка, как и Вашей сестры.

— Э-э, мне приятно, конечно, но это уж чересчур. Давай лучше на равных, ладно? — улыбнулся я.

— Как скажешь. Осока, и ты тоже, если не возражаешь.

— Конечно, — покивала моя подруга. — Повторяю вопрос Алекса: ты не голодна?