Сны. Начало

– Я так понял, а вы мои догадки подтвердили – здесь больше женский Центр, да? – спросил Плехов.

– Правильно. Три четверти приходящих в залы, бассейн или прочие сауны-массажи – женщины. Поэтому – рад, что вы будете заниматься. Хоть парой слов можно будет с кем-то перекинуться, - засмеялась Илья.

– Ирина на ресепшене мне сказала, чтобы никому не мешать, и мне никто не мешал, нужно приходить в первой половине дня. Так?

– Иринка права. Могу добавить, что по понедельникам вечерами людей поменьше, и, пожалуй, в субботу. Люди другим развлекаются…

Вот так Плехов и проводил неделю отдыха. Утром – спортзал, потом – ничегонеделанье. Только в четверг выбрался на работу – посмотреть, как продвигаются дела с оборудованием кабинета. Денис – не подвел, практически все было готово к их переселению.

– Да, он у нас как хомяк, все в норку тащит! – подтвердила Светлана, - Только вкус его подчас подводит, но тут уж я вмешалась пару раз.

Сама Светка сидела за компьютером, закопавшись в делах «по уши».

– Тут, шеф, все, в принципе, не так уж и плохо. Даже можно сказать – хорошо. Из семи основных дел, по четырем – выходим на финишную прямую. Подготовка к процессам практически закончена. Я планы и справки для Гладышева накидала, чтобы им легче было. Разберется, не маленький! Еще по трем делам работы предстоит много. Но тоже – составила графики, схемы, планы. Как «москвич» приедет, передать все это труда не составит. А не понравится – пусть свое изобретает!

Плехов был приятно удивлен, но, в то же время, и несколько озадачен, что Светка ни словом, ни жестом, ни намеком – никак! Не напомнила, что они совместно так хорошо провели выходные.

«Не совсем понятно – это она так конспирацию соблюдает? Или… для нее это был проходной эпизод? Да нет, скорее первое!».

Улучив момент, Плехов шепотом спросил:

– Не хочешь ко мне в гости вечером приехать?

Светлана, пряча улыбку, прикусила нижнюю губу, и также шепотом ответила:

– Не надо! Скоро Юля приедет, копи любовь! Потом как-нибудь наверстаем…

Да, подруга отметилась «смской»:

«Встречай в субботу, в «Шарике». Прилетаю в пятнадцать тридцать! Целую!».

И Плехов с удовольствием почувствовал, что по подруге он все же соскучился. Не виделись они почти месяц.

Первое его погружение в сон было пробным. Ничего сложного, перед ванной Алла дала ему выпить какую-то микстуру – граммов тридцать в маленьком стаканчике.

— Это просто успокоительное и легкое снотворное. Сейчас мы ничего особенного не ждем, просто проверяем, как все пройдет.

Ничего особенного и правда не было. Услышав негромкое: «Евгений! Пора просыпаться!», Плехов вполне спокойно вышел из сна. Когда Алла с Натальей освобождали его от паутины проводов, оператор спросила:

– Что-то снилось?

Плехов улыбнулся:

– Весна. Парк. Солнце. Гулял с девочкой.

– Примерно так я и представляла. Очень уж ровные были показатели, небольшие положительные эмоции присутствовали.

Евгений задумался, вспоминая:

– Что-то подобное у меня было в десятом классе, перед экзаменами. Гуляли, болтали, смеялись… А сколько я спал?

– Один час сорок минут, - ответила оператор.

Еще через день Алла предупредила:

– База данных у меня накопилась довольно обширная. Проведем первое пробное погружение, а потом – попрощаемся примерно на месяц. Мне нужно будет все обработать, разобрать и проанализировать.

Евгений удивился:

– Так было же пробное погружение?

– Нет. Ты не путай. Это было тестовое погружение. Разминка, контрольные замеры по приборам.

– А сейчас?

– А сейчас – часа на три, может быть четыре. Как пойдет. В общем-то, у нас не принято принудительно выводить сновидца из сна. Только если что-то сверхординарное в показателях творится. Но, надеюсь, такого не будет.

Мысли путались и то скакали бешеными зайцами, то вязли как мухи в варенье. Дико болела голова. Она просто раскалывалась. На фоне этого сильная боль в руке практически не ощущалась.

Воняло. Не хватало воздуха – простого воздуха, только чтобы он был чистым.

Чистый лесной утренний воздух. Можно даже с легким морозцем. Как поздней осенью.

Но несло смесью влажного тяжелого духа от только что разрытой земли и… И еще что-то особо противное, забивающее ноздри, дурманящее и так больную голову, и вызывающее непреодолимое желание то ли чихнуть, то ли прокашляться, а может даже – проблеваться. На фоне этой мерзотной смеси, почти легким фоном шел неприятный запах чего-то железистого, знакомого, но пока не определенного обонянием.

В ушах заложило и почти никаких звуков не доносилось.

«Странно! Это вот так… этим гелем мне уши залило? Но ведь два предыдущих раза ничего подобного не было. Было глуховато слышно, но не так – как будто через толстый слой ваты!».

Плехов сейчас не мог понять – он еще спит, или уже проснулся?

«Открыть глаза? Но через маску я же все равно ничего не увижу! И что со мной такое – меня словно через мясорубку пропустили!».

Само собой получилось поморгать глазами, и к его удивлению, он начал что-то различать!

«Мусор какой-то в глазах. Или это – земля? Сейчас… сейчас надо глаза протереть!».

Правой рукой, а левая по-прежнему глухо саднила болью и на попытки пошевелить ею никак не реагировала, он протер глаза. Раз, второй, а потом и третий…

«Охренеть! Я вижу! А где маска?».

Никакой маски у него на лице не было. Как не было вокруг ни ванны с гелем, ни помещения лаборатории, ни Аллы, ни Натальи. А была земляная стенка неглубокой, осыпавшейся траншеи, о которую он опирался спиной, сидя на заднице. Поморщившись от головной боли, Плехов повернул голову направо – яма, неглубокая, но широкая яма, еще чуть дымящаяся вот этим самым вонючим дымом. Какие-то обломки досок, бревен, мусор не опознаваемый.

Медленно повернувшись налево, Евгений узрел картину еще более странную – вывороченные из-под земли бревна, какие-то тряпки, ботинок…

Уперевшись на правую, кое как действующую руку, он, покачиваясь, приподнялся и сел на колени. Закашлялся и откашливался мучительно долго, до тягучей густой слюны изо рта. Сплевывал ее и снова закашливался. Слева у себя на груди заметил болтавшийся, наполовину оторванный воротник гимнастерки с одинокой «шпалой» в петлице.

«Х-м-м… Капитан?».

Приподняв голову от бруствера траншеи, снова сплюнул и посмотрел вперед.

Перед ним расстилалось неширокое поле с проселочной дорогой слева. По этому полю неторопливо двигались какие-то транспортные средства. Глаза слезились после приступа кашля и видно было совсем плохо. Снова уперевшись лбом в бруствер, Плехов грязной рукой протер глаза, поднял взгляд.

«Танки. Выкрашенные в серо-зеленый цвет танки. А если быть точным – «тройки» со стволами «окурками». Уж в «танчики»-то я «покатал» в свое время!».

А вот за ними – вторым эшелоном уступом шли бронетранспортёры!