Собака

— Что ты говоришь такое девочка моя сладкая? Кода я бил тебя? Я тебя и пальцем не трогал. — вот черт!

Сейчас стало даже страшно, может он больной. Шизофреник? Раздвоение личности?

— Ты только что меня ударил. И ударишь еще раз, а то и убьешь меня однажды. — пока он впал в ступор сумела соскочить с машинки, только выйти не успела, дорогу перекрыл.

— Пальцем тебя не трону, пылинки сдувать буду. Прости… — Дима провел рукой по щеке, в глазах действительно плескалось отчаяние.

— Раньше, что мешало? Жена брата? Свою вину перед ним на меня переложить решил? Все тварь во мне какую-то видишь и блядь, душу вытряхиваешь ни за что. Так может другую поищешь? Та швабра из клуба тебе по росту хотя-бы подходит, чтоб врезать на стиралку подсаживать не придется. Уходи. — свернула голову в сторону, чтоб не видеть его.

— Ни куда я не уйду! Спать иди, утром поговорим. — он выпустил меня из ванной комнаты и не пошел следом.

Я легла на кровать в мокром платье и укуталась в плед. Закрыв глаза поняла, что даже легче стало. Пусть так. Завтра, все завтра, но я хотя-бы высказалась.

ГЛАВА 30

Анна.

Проснулась я, не зная времени, но все болело. Шея затекла, голова гудела, только щека прошла. Жжение больше не напоминало о вчерашнем Димином гневе. Надо бы пересмотреть цикл передач о домашнем насилии, а то, не ровен час, и я прощу его. Кажется уже простила. Снова оправдала, не успев встать с кровати.

Месяц думал обо мне невесть что, страдал. Почва то более чем хорошая для взращивания обиды. Ну ты Аня и дура! Сказав это самой себе, встала с кровати. Ноги коснулись чего-то мягкого и прохладно-влажного. Протерев глаза, поняла, что весь пол усыпан лепесточками нежно розовых роз. Огляделась, весь пол, ни кусочка свободного. Да тут не одна тысяча роз пострадала. Мельком взглянула в зеркало, синяка и даже ссадины не осталось от вчерашней пощечины. А ходить по розовым лепесткам очень приятно. Дима стоял на кухне и глядел в окно, он был высокий как Сашка, но намного шире в плечах. Пол кухни так же был устлан розовым ковром.

Я застыла в проходе, что делать? Что сказать? Что будет правильно? Потому что сама я хотела кинутся к нему, сказать, что он сумасшедший и можно было обойтись одним букетом, но я понимала, что это неправильно. Но понимать и делать, не всегда ходят рядом. Я сдала назад, надо умыться сначала. Юркнула в ванную комнату и тут розовые лепесточки, всю ночь похоже розы обдирал. Из крайности в крайность, вот это точно про Диму.

Горячий душ и подумать. Хотя чем думать? Я похоже совсем безмозглая. С этой мыслью и забралась в ванну скинув одежду. Когда горячие струйки побежали по телу, голову дурную атаковала сумасшедшая мысль, может Дима ворвется сюда и сам все разрешит. Не станет с меня ничего спрашивать, просто возьмет что хочет и мне не придется делать каких-то шагов к нему.

Но Дима не заходил все никак. Я даже намылилась два раза и голову помыла, которую до этого мыть не собиралась. Видимо действительно ждет пока я сама ему дам зеленый свет. А я дам! Вот в последний раз, и все полотенца полетели в стиральную машинку.

Дмитрий.

"Ты только что меня ударил! И ударишь еще раз! " — эти слова на повторе застряли в голове.

Я ее ударил! Что я натворил то?! Она, конечно, отчудила. Целый месяц потеряли, но из-за меня же все, был с ней груб! Брат был прав, говоря, что пожалею о своих словах. Он же все знал, специально увез ее из моего дома, Крис поди расписала в красках сцену из ванной. Со злости на самого себя, ударил по рулю со всей дури, руки себе сломать хотелось. Не простит. За шлюху месяц молчала, за пощечину не простит!

Думать о будущем было невыносимо. Что меня ждет без Ани? Скоро она разведется с братом, возможно встретит какого ни будь слюнтяя и тряпку, опять выйдет замуж, нарожает ему кучу детей, и я ее больше не увижу. А мне крышу сносит. Спать не могу. На работе срываюсь на всех и что сделать чтоб простила?

Все сделаю. Не отпущу. Если надо…нет! Это уже слишком, мысль о плене, метнувшаяся в голове, напугала еще больше, чем мысли о том, что Аня не простит. С ума схожу. Она такая хрупкая, а я ей по лицу и даже не понял, что натворил. За месяц молчанки разозлился, теперь могу потерять всю жизнь.

Первая мысль вернуть собаку, память о ее маме, отпала тут же. Вспомнит что не поддержал ее в день похорон. Потом верну. Не простит, откажется дать шанс, тогда и верну. Что делать? Как-то Катя совершила чисто бабскую глупость. Рассыпала лепестки роз по полу. Херня какая, но кажется женщины от этого балдеют. Хоть на что-то этот брак сгодился и теперь есть идея. Так и поступлю. Весь пол, всю квартиру засыплю.

Объехал все цветочные скупая розовые розы и лепестки пока не забил ими багажник. Вернулся в Анину квартиру, убедился, что спит и с надеждой на прощение принялся сооружать ковер. Периодически в мою надежду вклинивались мысли о том, что я идиот и вся эта затея глупа и безнадежна. Еще скажет, что намусорил ей в квартире и прикажет выметаться вон.

Еще и спала прямиком на той щеке, по которой ударил. Как не заглядывал, не мог углядеть последствия. Надеясь, что их все же нет и не будет принялся ждать ее пробуждения. Спиной стоял и чувствовал, что смотрит на меня. Сердце замерло, душа свалила куда-то к пяткам.

Вот сейчас и отрубит все! Ну руби давай, и я пошел топиться! Просил про себя Аню, когда должен был на колени падать перед ней. Вот сейчас…уже хотел повернутся и сказать как жалею обо всем что сделал, о своем отвратительном нраве. Что я все если и не исправлю, то заглажу свою вину перед ней. Хотел да не успел. Пока хотел, уже Аня скрылась за дверью в ванной комнате. Словно под гипнозом подпер эту дверь спиной и загибался от тоски. Даже слова не сказала. Не простит. Я же знал, что не простит и на что надеялся?! Не верил просто что все вот так и закончится. Не верю, а выбор за нее делать не стану.

Долго плещется и выходить похоже не собирается. Ждет чтоб наверняка убрался. Еще добрых минут…дцать, стоял и уговаривал себя не унижаться больше и выйти вон. Она же мне ничего не обещала, никто я ей. Уже готов был сделать этот шаг и хорошо, что не сделал.

— Дима! Принеси полотенце пожалуйста! Они в шкафу справа! — сквозь шум в ушах.

Показалось? Ну если так, то к психиатру завтра же запишусь. Перерыл весь шкаф, нет этих чертовых полотенец. Взял пододеяльник, не веря самому себе что правильно все понял, зашел в ванную комнату. Стоит в ванне желанная девочка моя и мурашками покрывается от холода, руками грудь укутала. Меня ждет. Ну не мерещится же мне?

— Не нашел полотенца. Иди ка сюда, вот так вот. Тоже неплохо. — побыстрее укутал ее, соорудив на голове капюшон, подхватил под попу и понес добычу на кровать.

Вот несу ее, а сам себе уже не верю. Может я ее насильно тащу в кровать? Да вроде не вырывается. Может действительно болен. Шизофрения вроде такая и есть. Им, шизофреникам все кажется иначе.

Сейчас разберемся. Уложил Аню на кровать прикрыв для тепла еще и пледом, сам улегся рядышком. Она не возразила. Простила. Точно простила! Я счастливчик. Незаслуженное везение, однако. Нужно сначала заслужить.

— Болит? — не хотел напоминать, но не удержался, провел пальцами по белой щеке.

— Щека не болит, в другом месте больно. — она прикрыла лишь на миг глаза, казалось, чтоб не расплакаться.

— Не плачь пожалуйста. Я все исправлю, дай только шанс мне, один единственный всего лишь шанс. — еле держался чтоб не начать покрывать ее лицо поцелуями, утопая в ее голубых глазах.

Боялся, что откажет мне сейчас. А я уже полон надежд и желаний все исправлять что натворил. А если сорвусь, не правильно все поняв, то вдруг снова дел натворю. Нет, не трону ее, не заслужил такой радости за вчерашнее и вообще.