Соблазнительные изгибы

Встаю и с крепко зажмуренными глазами пячусь в сторону ванной.

– Что ты делаешь, Тобиас?

– Сохраняю картинку перед глазами, чтобы, когда приму душ, смог продолжить с того места, где мы закончили.

– Тобиас! – хихикает она.

Забираюсь под душ с одной мыслью: малышка голая и подо мной.

Срабатывает как гребаное заклинание.

Глава 22

Мейер

Наряжаю Бейли в лучшее из того, что взяла с собой. Джинсовые шортики с вышитыми на них белыми звездами и красно-синяя маечка. Это подарок Бьянки на День независимости США. Дочка так выросла за последние несколько недель, что костюмчик ей как раз впору. На ножки надеваю туфельки, отливающие серебром.

Когда делаю последний штрих – прилаживаю на голове красный бант, в номере звонит телефон.

Нахмурившись, поднимаю трубку.

– Добрый день, мисс, вас тут спрашивает гость.

Медленно опустившись на край кровати, спрашиваю:

– А кто, простите?

– Женщина, мисс, но она не хочет называть свое имя.

Киваю:

– Хорошо, сейчас спущусь.

Что за…

Схватив смартфон, засовываю его в карман и проверяю прическу в зеркале.

Я оставила волосы распущенными впервые, должно быть, за несколько месяцев. Не подумала взять с собой щипцы для завивки, но воспользовалась расческой и гостиничным феном, чтобы уложить их. Выглядит неплохо. Даже очень.

Опять же впервые за целую вечность я подкрасила ресницы и бросила на скулы немного румян.

Не могу не улыбнуться своему отражению.

Я все еще не вернулась в свой прежний вес, но Бейли-Бей всего пять месяцев, и я слышала, что это нормально. Тем не менее натягиваю через голову свитер, чтобы скрыть лишний вес, беру дочку на руки и направляюсь вниз.

На месте оглядываюсь по сторонам, но никого не замечаю, и тут меня окликают по имени.

Поворачиваюсь, и глаза расширяются, когда вижу знакомое лицо.

– Привет, Мейер.

– Миссис Круз… здравствуйте. – Вкладываю свои пальцы в ручку Бейли. – А Тобиаса здесь нет.

– Я пришла к тебе.

Мое лицо немеет.

– О… эм, все в порядке?

Миссис Круз кивает и дотрагивается до руки малышки.

– Да, все хорошо, но я бы хотела поболтать, если у тебя есть время. Могу я угостить тебя кофе? Тут есть небольшое кафе…

Я колеблюсь, и она поднимает ладони.

– О, пожалуйста, всего несколько минут.

– Хорошо, – улыбаюсь я и следую за ней.

– Твоя дочка выглядит очаровательно, – говорит миссис Круз, придерживая дверь открытой, чтобы мы могли проскользнуть внутрь. – Сколько ей?

– Почти шесть месяцев.

Она улыбается, выбирает глазами столик и предлагает устроиться за ним. Усаживаемся.

– И как давно вы с Тобиасом знакомы?

Мой желудок переворачивается.

– Извините?

– Это просто вопрос, дорогая. – Она вздыхает. – Ох, я вся на взводе.

Жду, что миссис Круз начнет задавать вопросы. Видно, что она пытается совладать с собой.

– Бейли уже пытается ползать?

– Пока у нее получается только назад, не сообразила еще, как двигаться вперед.

Миссис Круз смеется и корчит моей дочке рожицу. Бейли подпрыгивает на моих коленях, когда женщина тянется к ней.

– Можно? – Голос тихий, в нем слышится нотка отчаяния, и я понимаю, что объятия с Бей ей просто необходимы. В маленьких детях есть что-то такое: они способны стереть боль простой улыбкой или прикосновением, поэтому киваю и передаю кроху. Отмечаю, что улыбка миссис Круз очень похожа на улыбку ее сына.

– Тобиас был таким счастливым ребенком, – говорит она спустя мгновенье. – Он схватывал все гораздо быстрее, чем Тэлон. Представляешь, встал на ножки в семь месяцев. Рано начал ходить, рано заговорил… он все делал рано. Казалось, он соревновался со своим братом с самого первого дня, и каждый раз ему не хватало совсем чуть-чуть. Тэлон старше, поэтому все делал первым. Первым побрился, первым завел девушку, ну, как это бывает у подростков… В первый год старшей школы Тобиас как-то быстро изменился. Внезапно стал выше, быстрее, у него появилось больше подружек. – Она смеется, но смех этот пустой. – Полагаю, он думал, что наконец-то добился своего – догнал брата, а потом Тэлона перевели в программу AP [39] . И цикл как будто начался заново. Тобиас снова пытался догнать его. Не просто догнать – превзойти его. Он много занимался и задерживался в школе допоздна. Смотрел документальные фильмы, читал и слушал аудиокниги…

39

Advanced Placement (AP) дает возможность пройти обучение повышенной сложности в старших классах американской школы. Предметы изучаются на университетском уровне, и шанс на поступление в ведущие вузы США повышается.

– Правда? – Я сглатываю. Тобиас старался быть лучшим учеником, но у него, вероятно, были сложности с восприятием информации. Могу понять его: трудно найти тот вид обучения, который подходит именно тебе. Наверное, он чувствовал себя менее способным по сравнению с другими, хотя знаю, что это не так.

– О да. – Она вздыхает. – Так и есть.

– Миссис Круз…

Ее грустная улыбка встречается с моей.

– Пожалуйста, зови меня Оливией.

Кивнув, продолжаю:

– Оливия, вы достойно его воспитали.

– Да, но я никогда не задумывалась, почему он вдруг занялся учебой, а теперь понимаю. – Ее глаза затуманиваются, и она смотрит на Бей, словно ищет тепла, и кроха не разочаровывает ее. Маленькие ладошки поднимаются и нежно касаются лица женщины.

– Тобиас хотел получить то, что было у его брата… – Голубые глаза наполняются слезами, но она справляется с ними. – Признание.

Не зная, что сказать, я просто сижу и слушаю.

– Когда мы собирались на барбекю с соседями или приходили коллеги моего мужа, мы, конечно же, рассказывали им, что сочинение Тэлона получило награду, но мы никогда не упоминали о том, как, скажем, Тобиас пробовался в бейсбольную команду для новичков и уже спустя тридцать минут к нему подошел тренер из старшей школы и предложил играть у них. – Оливия вздыхает. – Тобиас был так взволнован этим, но знаешь, что я сделала? – Ее ноздри раздуваются, когда она борется со своими эмоциями, и я почти волнуюсь, ожидая продолжения. Взгляд женщины стыдливо опускается. – Я сказала, чтобы он говорил потише, потому что Тэлон занят написанием реферата в соседней комнате и его нельзя беспокоить. Я дала Тобиасу двадцатидолларовую купюру и отправила в ближайшее кафе. – На глаза у нее снова наворачиваются слезы. – Я даже не сказала: «Вот, иди отпразднуй, горжусь тобой, сынок». Просто вытолкнула за дверь, а сама пошла и заглянула к Тэлону.

В груди щемит от жалости к мальчику, которого она описывает. Этот мальчик совсем не похож на того Тобиаса, которого я узнала. Поначалу я судила о нем неправильно. Я тоже думала, что ему наплевать на учебу. Но это не так. Не всегда предметы даются легко. Он пробовал разные подходы в обучении, и когда ему показалось, что все впустую, он просто сосредоточил основное внимание на своей страсти, на том, в чем был великолепен, – на бейсболе.

Но так ли это важно?

Чтобы заниматься любимым делом, он старается поддерживать оценки на высоком уровне, и это главное. Он не проваливается. Он не на грани отчисления.

Тобиас делает то, что должен делать. И точка.

Но… То, чем он поделился со мной вчера, болезненно для него. Репортеры сделали все возможное, чтобы превратить доброго трудолюбивого парня в бестолкового бабника. И Тобиас просто смирился: мир будет видеть его таким, каким захочет, и никакие достижения вне игрового поля этого не изменят. Ведь по большому счету, если его достижений не заметили родители, которые любят его больше всего на свете, так почему это должны сделать незнакомые люди?