Соблазнительный шелк
Шрифт:
Герцог с трудом удержал улыбку.
— Я имею в виду тех, кто воображает себя нашими соперниками, — усмехнулась блондинка. — Они будут рассказывать самые невообразимые истории. И мы не сможем заткнуть им рот.
Кливдон повернулся к Люси.
— Что ты сказала, Эррол?
— Можно я поиграю с кукольным домиком?
— Конечно, дорогая.
А Нуаро он сказал:
— Считайте, что вы заключили сделку. Пусть будет договор займа.
— Спасибо, — сказала Нуаро. Сестры тоже поблагодарили герцога. Повинуясь ее взгляду, они встали. — Могу я пока оставить Люси на попечение слуг, ваша светлость? — спросила она. — Вы ей потакаете, а она и не думает
Герцог недоуменно уставился на женщину.
— Вы шутите? — спросил он. — Ваш магазин сгорел. Ваши покупатели отлично понимают, что вы не сможете выполнить заказы сегодня.
— Это вы не понимаете, — вздохнула Марселина. — Леди Кларе нечего надеть в «Олмак» сегодня вечером. Я выбросила всю ее одежду. Она должна получить это платье. Я обещала.
Кливдон-Хаус находился в состоянии, которое герцог осторожно назвал контролируемым хаосом.
Повсюду бегали слуги. Одни вносили вещи, которые женщины купили рано утром — рулоны тканей и коробки с неизвестным содержимым, а другие сновали из одной части дома в другую с записками, едой и разными необходимыми мелочами.
Ближе к полудню прибыла стайка швей. Девушки были явно ошарашены роскошью обстановки, но потом скрылись в одной из комнат на втором этаже, выделенной им под временную мастерскую, и приступили к работе.
Рыжеволосая красотка — оказалось, что ее зовут мисс Леони Нуаро — заверила его, что к завтрашнему дню все наладится. Она не единожды поблагодарила его за спасение бухгалтерских книг и только улыбнулась, когда он заявил, что ничего такого не спасал. И вообще он не отличит бухгалтерскую книгу от книги проповедей, поскольку ни разу не заглядывал ни в ту, ни в другую.
Блондинка — мисс Софи Нуаро — позаимствовала бумагу, ручки и чернила, чтобы написать объявления в газеты. Герцог предложил ей воспользоваться для этого своим личным кабинетом, поскольку мисс Леони сказала ему, что Софи нужна тишина, а в их мастерской слишком шумно, все время снуют люди и Марселина громко отдает распоряжения направо и налево.
Кливдон удалился в библиотеку. Сначала он подумывал вообще сбежать из дома, но потом решил, что это будет безответственностью. Он все это затеял и должен через это пройти. Как выяснилось, его присутствие требовалось чаще, чем он предполагал. Постоянно возникали вопросы, на которые мог ответить только он, и проблемы, которые решить мог только он. Как правило, к нему заходила одна из сестер, потому что сама мадам была очень занята — или намеренно держалась от него в стороне. Временами являлись миссис Майклс и даже Холидей. Оказалось, что даже его главные всеведущие слуги могут зайти в тупик.
Но истина заключалась в том, что Кливдон и не хотел никуда уходить. Ему было в высшей степени интересно происходящее вокруг. Его часто видели стоящим в дверях библиотеки и наблюдающим за суетой. Он бы с удовольствием последил, как женщины шьют платье Клары, но мисс София тактично не допустила его в мастерскую. Швеи не смогут работать, сказала она, в присутствии герцога. Даже ливрейный лакей повергает их в трепет.
Кливдон все еще сомневался, что платье будет готово в срок. Ткани и фурнитура были доставлены только во второй половине дня, и, как он понял из обрывков разговоров, работа предстояла очень большая и кропотливая.
А пока он сидел в библиотеке и листал номер женского журнала, оставленный кем-то из тетушек. Услышав приближающиеся шаги, он поспешно
убрал журнал в ящик.Открылась дверь, и Томас доложил о приходе лорда Лонгмора. Гость нетерпеливо оттолкнул лакея и ворвался в библиотеку, сверкая глазами.
— Ты спятил? — воскликнул он.
Томас удалился.
— Добрый день, Лонгмор, — сказал Кливдон. — С моим здоровьем все в порядке, спасибо. Но, к несчастью, похоже, ты бредишь. У тебя нет лихорадки? Надеюсь, это не заразно. Понимаешь, у меня в доме сейчас довольно много народа, и мне бы не хотелось, чтобы все они слегли.
— Не болтай чепухи! — поморщился Лонгмор. — Прочитав сегодняшние утренние газеты, я решил, что все это идиотские фантазии репортеров, как и россказни о диких сценах с темпераментной портнихой. И я попытался убедить в этом маму, которая, как ты сам понимаешь, в бешенстве.
Кливдон вернулся с неба на землю. Не просто вернулся. Рухнул.
За всеми событиями он как-то позабыл о леди Уорфорд. Но, с другой стороны, в чем, собственно, разница? И вообще, с какой стати они следят за каждым его шагом?
— Я пришел не только из-за мамы, — продолжил вещать Лонгмор. — Я должен был сам понять, чем занят мой друг. И что же я увидел, когда вошел в дом? В действительности, газеты, не говоря уже о моей матери, недооценили происшедшее. Оказывается, мой лучший друг поселил трех незамужних особ не в уединенном коттедже в Кенсингтоне, а в доме своих предков! А с ними еще полдюжины странных женщин. И его слуги в поте лица своего, словно угольщики в шахте, обслуживают лавочниц! Своими собственными глазами я видел Холидея, несущего бельевую корзину! Подумать только! Бельевую корзину.
Дворецкий надзирал за хозяйством. Он вел бухгалтерские книги и выполнял функции секретаря. Он отдавал приказы. И уж точно ничего не носил тяжелее ручки или чернильницы. И если Холидей действительно взял в руки бельевую корзину, то исключительно ради своего развлечения, или чтобы был повод удовлетворить свое любопытство, заглянув в комнату к незнакомкам.
А Лонгмор все не мог успокоиться.
— Я знаю, что ты любишь пренебрегать условностями, — сказал он, — но не до такой же степени. Не важно, что думает мама, но как я теперь посмотрю в глаза сестре?
— Забавно, — сказал Кливдон.
— Забавно???
— Дело в том, что все эти женщины здесь только ради твоей сестры, — усмехнулся Кливдон. — Они подрядились сшить Кларе какое-то необыкновенное платье, которое она наденет на сегодняшний бал. Похоже, они относятся к обещанию сшить платье, как мы с тобой — к долгу чести.
— Да черт с ним, с платьем! — завопил Лонгмор. — Ты накурился опиума? Перепил абсента? У тебя жар? Или ты подхватил дурную болезнь? Но что-то явно повлияло на твои мозги. Эта портниха…
— Которую из них ты имеешь в виду? — спокойно поинтересовался Кливдон. — Их три.
— Не смей играть со мной! — Лонгмор перешел на визг. — Видит Бог, ты способен вывести из терпения всех святых и мучеников, вместе взятых! Ты доведешь меня до греха! Я не позволю тебе обманывать сестру. Ты не…
Он замолчал, поскольку распахнулась дверь и в комнату поспешно вошла мисс София Нуаро.
— Ваша светлость, позвольте…
Она не договорила, очевидно, с опозданием заметив Лонгмора. Хотя, скорее, она заметила его в ту же секунду, когда вошла в дверь, если не раньше. Кливдон подозревал, что обе сестры обладают таким же запасом хитрости и коварства, как старшая. Кто знает, возможно, мисс София вошла специально, чтобы прервать гневный монолог Лонгмора, которого было слышно и в другом конце дома.