Соболезнуем вашей утрате

– Еще бы! – откликнулся Дакота.

– Конечно, – кивнула миссис Баррера.

– Постоянно, – проговорила Кэйлин.

– Когда он снится мне больным, – продолжила Иззи, – я просыпаюсь и сразу вспоминаю, что его больше нет. Но если еще здоровым, то мне тогда кажется, что я не одна в комнате. Он как будто стоит рядом. Я почти слышу его дыхание…

– Я тоже часто ощущаю присутствие Джошуа, – подтвердила миссис Баррера. – Буквально чувствую его вес на руках каждый раз, стоит только мне взглянуть на какого-нибудь младенца.

Нок, покончив с крендельками, вытащил из бумажного пакета сэндвич с арахисовым маслом. Устало вздохнул, увидев, что он из цельнозернового хлеба.

– Нок?

– А? – Подняв голову, тот увидел, что все выжидающе смотрят на него.

– Ты хотел что-то сказать? – ободряюще улыбнулась миссис Баррера. – С тобой тоже такое случалось? Ты видел знаки?

– Нет. – Он откусил от сэндвича.

– Никогда? – Улыбка чуть поблекла.

– Ни разу.

В кабинете повисло неловкое молчание.

– Ничего, Нок, – проговорил наконец Рахим. – Это обязательно случится – когда ты меньше всего ждешь.

– Да, когда будет действительно нужно.

– Когда начнешь прислушиваться по-настоящему.

– И если даже нет, – добавила миссис Баррера, – это тоже совершенно нормально и в порядке вещей. Каждый переносит горе и потерю близких по-разному.

Снова откусив от сыроватого хлебного мякиша, Нок промолчал. На самом деле ему хотелось бы, чтобы все перестали называть это «потерей». Когда ты что-то теряешь, есть шанс найти снова – ключи, пропавшее домашнее задание… А Патрика не отыскать уже никогда. Его не было рядом, и присутствие не ощущалось нигде – ни в радуге, ни в знакомой мелодии, ни в запахе, почудившемся в воздухе. И даже во сне брат ни разу не появился.

Нок молча прикончил свой сэндвич, зная, что ранит чувства других, если скажет им правду. Патрик не потерялся. Он просто умер.

Глава 7

Придя на вечеринку Иззи в субботу, Нок, как обычно, вошел через незапертую заднюю дверь и натолкнулся на компанию дамочек, рассевшихся на высоких табуретах за кухонной стойкой и пивших белое вино из бокалов, больше походивших на мини-аквариумы на ножках. Перед ними стояли еще бутылки в ведерках со льдом и поднос с сырными кубиками, виноградом и разнообразными крекерами.

Едва дверь, скрипнув, открылась, как все лица тут же обернулись к вошедшему. Нок выругался про себя – как он мог забыть про книжный клуб! Если бы вспомнил, написал бы Иззи сообщение, она впустила бы через главный вход и можно было бы пробраться в подвал незамеченным. По опыту общения с подругами старших сестер Нок знал, что женщины за сорок, собравшиеся вместе за выпивкой, обязательно начнут приставать с разными странными разговорами, полуфлиртуя-полунасмешничая, и ему будет жутко неловко.

– Нок!

Он едва узнал мать Иззи в топе в цветочек, с крупными кольцами сережек в ушах и настоящей, не деланой улыбкой на лице. Обычно та носила стильные черные деловые костюмы, всегда держала губы плотно сжатыми и интересовалась только двумя вещами – торговлей недвижимостью и успеваемостью дочери.

– Здрасте, миссис Дуглас.

– Дамы, – она сделала руками жест, словно была помощницей фокусника, а Нок – кроликом из цилиндра, – это тот самый молодой человек, о котором я вам только что рассказывала.

– «Дуэнья» Иззи? – Женщина в розовой кожаной курточке окинула юношу взглядом с ног до головы, ковыряя крекером сырный шарик.

– Именно. – Миссис Дуглас обернулась к подругам в той пренебрежительной манере, с которой взрослые иногда будто забывают, что ты все еще рядом. – Нок с Иззи лучшие друзья с первого года в старшей школе. Они встретились в группе поддержки – он тоже потерял брата, тот заболел менингитом в колледже. Просто ужасно! Но все же для них двоих было так замечательно обрести друг друга, найти кого-то, кто тебя понимает…

Все закивали, вдруг посерьезнев. Некоторые пробормотали:

– Соболезнуем…

– И вот теперь бедняга Нок – единственное, что стоит между невинностью моей дочери и загребущими лапами ее придурочного бойфренда.

– Ох, Кэролайн… – Женщина с сырным шариком отправила наконец крекер в рот. – Неужели ты не понимаешь – если Изабель действительно захочет заняться сексом со своим парнем, она все равно найдет способ, и ни ты, ни этот очаровательный рыжик ее не остановят.

Она уставилась на Нока поверх своего бокала.

– А ты ведь и правда очарователен. Такой… изящный. Сколько у тебя обхват талии?

– Не называй его «рыжиком», Кендра.

– А что тут такого?

– Это… ну, не расизм, что-то другое, но все равно некрасиво.

– Извини, солнышко. – Кендра положила одну ногу в обтягивающих джинсах на другую и легонько ткнула Нока носком босоножки в бедро. – Я тебя обидела?

– Э-э… – Тот посмотрел вниз. – Нет.

– Вот и чудно, – хрипловато промурлыкала женщина. Остальные перемигивались со сдавленными смешками. – Так как тебя зовут?

– Нок.

– Как?

– Нок.

– Ник?

– Нок!

– Ясно. Значит, Нок… Скажи мне, Нок, а ты читал роман «Госпожа Бовари»?

Тот покачал головой.

– Нет, не приходилось.

– Нок не любитель чтения, – заметила миссис Дуглас. Хоть это и было правдой, могла бы и промолчать.

– Ну, ничего страшного, милый. Не думаю, что кто-то из нашего книжного клуба особенно его любит. Мы в свое время тоже были плохими девочками… – Кендра повела носком туфли выше, от чего ее подруги захихикали еще явственнее, – …и не очень утруждались уроками. Что ж, раз мы не можем обсудить «Госпожу Бовари», нужно найти какую-то другую тему.

– Например, Изабель и Броуди, – подала голос женщина с супердлинными ногтями.

– Именно. Так вот, я понимаю, как непросто тебе это слышать, Кэролайн, – но как, по-твоему, Нок: если Изабель решит исполнить с Броуди горизонтальную мамбу, она ведь найдет способ, не так ли?

– Горизонтальную мамбу?! – взвизгнула от смеха одна из дам, обмахиваясь салфеткой. – Нет, вы слышали?!

– Ты не должен отвечать, Нок, – с достоинством проговорила миссис Дуглас, покровительственно кладя руку ему на плечо.