Собор Святой Марии

Бастайшподнял ее за талию, стараясь не причинить женщине вреда. Она не весила и половины тех камней и грузов, которые он носил каждый день.

— Арнау! Арнау!

Как долго он мечтал услышать этот голос? Открыв глаза, Арнау увидел, что его несли люди, лиц которых он даже не мог разглядеть. Они явно спешили и старались помалкивать. Что происходит? Где он?

— Арнау! — снова услышал он. Да, это был голос девушки, которую он не мог забыть и которую предал в доме Фелипа де Понтса.

— Арнау!

Берег моря. Воспоминания смешались с шумом волн и солоноватым привкусом бриза. Что он делал на пляже?

— Арнау!

Голос доносился до него издалека.

Бастайшивошли в воду и направились к лодке, которая должна была отвезти Арнау на фелюгу, нанятую Гилльемом. Морская вода забрызгала ему лицо.

— Арнау…

— Подождите, — пробормотал он, пытаясь выпрямиться, — этот голос… Кто?..

— Какая-то женщина, — ответил один из них. — Она нам не помешает. Мы должны.

Опираясь на бастайшей, Арнау стал на ноги у борта лодки. Он посмотрел в сторону берега. «Мар ждет тебя», — вспомнил он слова Гилльема и забыл обо всем, что его окружало. Гилльем, Николау, инквизиция, камера — все это вихрем пронеслось перед ним и исчезло.

— Боже! — воскликнул он. — Приведите ее. Я прошу вас!

Один из бастайшейпоспешил к берегу, где молодая женщина все еще упрашивала, чтобы ее пустили к Арнау.

Он увидел, как Мар бросилась бежать к нему.

Бастайшипозволили ей пройти к Арнау, который едва держался на ногах: казалось, его могла свалить самая нежная волна. Мар остановилась. Арнау стоял перед ней, опустив руки, которые повисли вдоль тела, как плети. Увидев слезинку, покатившуюся по его щеке, она подошла к нему и нежно подобрала ее губами.

Они не обменялись и словом. Мар сама помогла бастайшамподнять его в лодку.

Ему совершенно не нужно было сталкиваться непосредственно с королем.

Как только Гилльем ушел, Николау стал ходить из угла в угол по своему кабинету. Раз у Арнау нет денег, ему, генеральному инквизитору, незачем выносить приговор. Папа никогда не освободит его от обещания, которое он дал. Пизанец загнал его в западню. Если бы он хотел исполнить обещанное Папе…

Стук в дверь отвлек внимание Эймерика, но он продолжал мерить шагами комнату.

Да, минимальное наказание спасло бы его репутацию как инквизитора, избавило бы от столкновения с королем и дало бы ему достаточно денег для.

Стук в дверь повторился.

Николау снова посмотрел на нее.

Ему бы хотелось отправить этого Эстаньола на костер. А его мать? Что со старухой? Конечно, она воспользовалась суматохой…

Кто-то вошел в приемную. Николау, стоя у самой двери, резко распахнул ее.

— Что?..

Хауме де Беллера, сжав кулак, хотел было постучать снова.

— Что вы хотите? — спросил инквизитор, метнув взгляд на офицера, который должен был выставить в приемной охрану, а сейчас был загнан в угол мечом Женйса Пуйга. — Как вы смеете угрожать солдату Святого престола? — закричал Николау.

Женйс отвел меч и посмотрел на своего товарища.

— Мы слишком долго ожидали, — ответил сеньор де Наварклес.

— Я не желаю никого принимать, — отрезал Николау, обращаясь к офицеру, которому удалось оттолкнуть напиравшего на него Женйса Пуйга. — Я вам все сказал.

Инквизитор собирался уже закрыть дверь, но Хауме де Беллера не дал ему этого сделать.

— Я — барон Каталонии, — гордо произнес он, растягивая слова, — и заслуживаю уважения в соответствии с моим титулом.

Женйс поддержал своего друга и снова встал с мечом на пути у офицера, который пытался прийти на помощь инквизитору Николау посмотрел в глаза сеньору де Беллере. Он мог бы позвать на помощь, и охрана, несомненно, явилась бы тотчас, но перекошенное лицо и безумные глаза посетителя… Кто знает, что могут сделать эти двое, привыкшие навязывать свою волю? Он вздохнул: судя по всему, этот день не самый лучший в его жизни.

— Ладно, барон, — уступил он, — что вы хотите?

— Вы пообещали приговорить Арнау Эстаньола, а на самом деле дали ему бежать.

— Не помню, чтобы я давал какие-то обещания. Что касается того, будто я позволил ему бежать… Это все ваш король, знатность, которой вы сами кичитесь. Если бы он пришел на помощь Церкви, вам не пришлось бы требовать у меня объяснений.

Хауме де Беллера что-то пробормотал и резко взмахнул рукой.

— И все-таки вы можете его осудить! — воскликнул он.

— Он бежал, — напомнил Николау.

— Мы вам его доставим! — закричал Женйс Пуйг, повернувшись к ним. Он все еще угрожал офицеру своим мечом.

Николау угрюмо посмотрел на кабальеро. Чего ради он должен перед ними отчитываться?

— Мы предоставили вам достаточные доказательства его преступления, — вмешался Хауме де Беллера.

— Инквизиция не может…

— Какие доказательства? — рявкнул Эймерик. Эти два сеньора давали ему возможность спасти свою честь. Если бы он опроверг эти доказательства… — Какие доказательства? — повторил он. — Донос такого помешанного, как вы, барон? — Хауме де Беллера попытался перебить его, но Николау заставил его молчать, резко подняв руку. — Я искал документы, о которых вы говорили и которые якобы вручил епископ, когда вы родились. — Он посмотрел на Беллеру. — Я их не нашел, понятно?

Женйс Пуйг опустил руку, в которой был зажат меч.

— Они должны быть в архивах епископства, — защищался Хауме де Беллера.

Николау только покачал головой.

— А вы, кабальеро? — крикнул Николау, обращаясь к Женйсу. — Что у вас есть против Арнау Эстаньола? — Инквизитор, опытный в такого рода делах, сразу почувствовал в Женйсе страх человека, скрывающего правду. — Вы знаете, что лгать инквизиции — преступление?

Женйс беспомощно посмотрел на Хауме, но тот, уставившись в одну точку, не обращал на него внимания, и он остался один на один с инквизитором.