Собрание баллад

За один с Пелидом миг.

И моей любви открылся

Тот, кого мы ждем душой: Милый взор ко мне стремился,

Полный страстною тоской… Но - для нас перед богами

Брачный гимн не возгремит; Вижу: грозно между нами

Тень стигийская стоит.

Духи, бледною толпою

Покидая мрачный ад, Вслед за мной и предо мною,

Неотступные, летят; В резвы юношески лики

Вносят ужас за собой; Внемля радостные клики,

Внемлю их надгробный вой.

Там сокрытый блеск кинжала;

Там убийцы взор горит; Там невидимого жала

Яд погибелью грозит. Все предчувствуя и зная,

В страшный путь сама иду:

Ты падешь, страна родная;

Я в чужбине гроб найду…"

И слова еще звучали…

Вдруг… шумит священный лес. И зефиры глас примчали:

"Пал великий Ахиллес!" Машут Фурии змиями,

Боги мчатся к небесам… И карающий громами

Грозно смотрит на Пергам.

* Кассандра - дочь Приама и Гекубы. Аполлон одарил ее предведением. По разрушении Трои досталась она на часть Агамемно- на и вместе с ним погибла от руки Эгиста. Стихотворец представил ее в ту самую минуту, когда совершается брак Ахилла (названного здесь Пелидом по отцу его Пелею) с Поликсеною, младшей дочерью При- ама. Она слышит торжественные песни и в то же время предвидит ужасный конец торжества. Известно, что Ахилл перед самым алтарем брачным умерщвлен Паридом, которого стрела направлена была Аполлоном. (Примеч. В. А. Жуковского.)

СВЕТЛАНА

Л. Л. Воейковой

Раз в крещенский вечерок

Девушки гадали: За ворота башмачок,

Сняв с ноги, бросали; Снег пололи; под окном

Слушали; кормили Счетным курицу зерном;

Ярый воск топили; В чашу с чистою водой Клали перстень золотой,

Серьги изумрудны; Расстилали белый плат И над чашей пели в лад

Песенки подблюдны.

Тускло светится луна

В сумраке тумана - Молчалива и грустна

Милая Светлана. "Что, подруженька, с тобой?

Вымолви словечко; Слушай песним круговой;

Вынь себе колечко. Пой, красавица: "Кузнец, Скуй мне злат и нов венец,

Скуй кольцо златое; Мне венчаться тем венцом,

При святом налое".

"Как могу, подружки, петь?

Милый друг далеко; Мне судьбина умереть

В грусти одинокой. Год промчался - вести нет;

Он ко мне не пишет; Ах! а им лишь красен свет,

Им лишь сердце дышит… Иль не вспомнишь обо мне? Где, в какой ты стороне?

Где твоя обитель? Я молюсь и слезы лью! Утоли печаль мою,

Ангел-утешитель".

Вот в светлице стол накрыт

Белой пеленою; И на том столе стоит

Зеркало с свечою; Два прибора на столе,

"Загадай, Светлана; В чистом зеркала стекле

В полночь, без обмана Ты узнаешь жребий свой: Стукнет в двери милый твой

Легкою рукою; Упадет с дверей запор; Сядет он за свой прибор

Ужинать с тобою".

Вот красавица одна;

К зеркалу садится; С тайной робостью она

В зеркало глядится; Темно в зеркале; кругом

Мертвое молчанье; Свечка трепетным огнем

Чуть лиет сиянье… Робость в ней волнует грудь, Страшно ей назад взглянуть,

Страх туманит очи… С треском пыхнул огонек, Крикнул жалобно сверчок,

Вестник полуночи.

Подпершися локотком,

Чуть Светлана дышит… Вот… легохонько замком

Кто-то стукнул, слышит; Робко в зеркало глядит:

За ее плечами Кто-то, чудилось, блестит

Яркими глазами… Занялся от страха дух… Вдруг в ее влетает слух

Тихий, легкий шепот: "Я с тобой, моя краса; Укротились небеса;

Твой услышан ропот!"

Оглянулась… милый к ней

Простирает руки. "Радость, свет моих очей,

Нет, для нас разлуки. Едем! Поп уж в церкви ждет

С дьяконом, дьячками; Хор венчальну песнь поет;

Храм блестит свечами". Был в ответ умильный взор; Идут на широкий двор,

В ворота тесовы; У ворот их санки ждут; С нетерпенья кони рвут

Повода шелковы.

Сели… кони с места враз;

Пышут дым ноздрями; От копыт их поднялась

Вьюга над санями. Скачут… пусто все вокруг,

Степь в очах Светланы: На луне туманный круг;

Чуть блестят поляны. Сердце вещее дрожит; Робко дева говорит:

"Что ты смолкнул, милый?" Ни полслова ей в ответ: Он глядит на лунный свет,

Бледен и унылый.

Кони мчатся по буграм;

Топчут снег глубокий… Вот в сторонке божий храм

Виден одинокий; Двери вихорь отворил;

Тьма людей во храме; Яркий свет паникадил

Тускнет в фимиаме; На средине черный гроб; И гласит протяжно поп:

"Буди взят могилой!" Пуще девица дрожит; Кони мимо; друг молчит,

Бледен и унылый.

Вдруг метелица кругом;

Снег валит клоками; Черный вран, свистя крылом, Вьется над санями;

Ворон каркает: печаль!

Кони торопливы Чутко смотрят в темну даль,

Подымая гривы; Брезжит в поле огонек; Виден мирный уголок,

Хижина под снегом. Кони борзые быстрей, Снег взрывая, прямо к ней

Мчатся дружным бегом.

Вот примчалися… и вмиг

Из очей пропали: Кони, сани и жених

Будто не бывали. Одинокая, впотьмах,

Брошена от друга, В страшных девица местах;

Вкруг метель и вьюга. Возвратиться - следу нет… Виден ей в избушке свет:

Вот перекрестилась; В дверь с молитвою стучит… Дверь шатнулася… скрипит…

Тихо растворилась.

Что ж?.. В избушке гроб; накрыт

Белою запоной; Спасов лик в ногах стоит;

Свечка пред иконой… Ах! Светлана, что с тобой?

В чью зашла обитель? Страшен хижины пустой

Безответный житель. Входит с трепетом, в слезах; Пред иконой пала в прах,

Спасу помолилась; И с крестом своим в руке, Под святыми в уголке

Робко притаилась.

Все утихло… вьюги нет…

Слабо свечка тлится, То прольет дрожащий свет,

То опять затмится… Все в глубоком, мертвом сне,

Страшное молчанье… Чу, Светлана!.. в тишине

Легкое журчанье… Вот глядит: к ней в уголок Белоснежный голубок

С светлыми глазами, Тихо вея, прилетел, К ней на перси тихо сел,

Обнял их крылами.

Смолкло все опять кругом…

Вот Светлане мнится, Что под белым полотном