Собрание сочинений, том 26, ч.1

Для второго момента характерно то, что здесь совсем нет обмена. Владелец денег перестал быть покупателем товара, а рабочий перестал быть его продавцом. Владелец денег действует теперь как капиталист. Он потребляет купленный им товар; поставляет же этот товар рабочий, так как употребление его рабочей силы есть не что иное, как самый труд его. В результате предшествующей сделки труд сам стал частью вещественного богатства. Рабочий выполняет этот труд, но принадлежит этот его труд капиталу, являясь отныне лишь функцией капитала. Он совершается поэтому под непосредственным контролем и управлением капитала, а продукт, в котором этот труд овеществляется, представляет собой ту новую форму, в которой выступает капитал, или, точнее, в которой он actu себя осуществляет в качестве капитала. Вот почему в этом процессе труд прямым образом овеществляется, непосредственно превращается в капитал, после того как в результате первой сделки труд формально уже превращен в составную часть капитала. При этом количество труда, превратившееся здесь в капитал, превышает то количество капитала, которое прежде было затрачено на покупку рабочей силы. В рассматриваемом процессе присваивается определенное количество неоплаченного труда, и только вследствие этого деньги превращаются в капитал.

Но хотя здесь в действительности и нет обмена, однако, отвлекаясь от посредствующих звеньев, мы видим, что в этом процессе — в качестве его результата, охватывающего оба момента в их единстве, — определенное количество овеществленного труда обменялось на большее количество живого труда. В итоге всего процесса это получает следующее выражение: труд, овеществившийся в своем продукте, больше того труда, который овеществлен в рабочей силе, и поэтому больше того овеществленного труда, который достается рабочему в качестве выплачиваемой ему заработной платы; иными словами: действительный результат процесса состоит в том, что капиталист не только получает обратно ту часть капитала, которую он израсходовал на заработную плату, но получает еще и прибавочную стоимость, которая достается ему совершенно безвозмездно. Непосредственный обмен между трудом и капиталом означает здесь: 1) непосредственное превращение труда в капитал, в вещественную составную часть капитала, — превращение, совершающееся в процессе производства; 2) обмен определенного количества овеществленного труда на такое же количество живого труда плюс добавочное количество живого труда, которое присваивается без обмена.

Выражение: «производительный труд есть такой труд, который непосредственно обменивается на капитал», охватывает все указанные моменты и представляет собой лишь производную формулировку того положения, что это — труд, превращающий деньги в капитал, труд, обменивающийся на условия производства как на капитал; следовательно, к этим условиям производства, фигурирующим здесь не просто лишь как условия производства, труд вступает в определенное отношение отнюдь не как труд просто, отнюдь не как лишенный специфического общественного характера.

Это заключает в себе: 1) взаимоотношение между деньгами и рабочей силой как отношение между товарами, куплю и продажу, происходящую между владельцем денег и владельцем рабочей силы; 2) прямое подчинение труда капиталу; 3) реальное превращение труда в капитал, совершающееся в процессе производства, или, что одно и то же, создание прибавочной стоимости для капитала. Происходит двоякого рода обмен между трудом и капиталом. Первый обмен выражает только покупку рабочей силы, стало быть, — если иметь в виду фактический результат, — покупку труда, а следовательно и его продукта. Второй обмен есть прямое превращение живого труда в капитал, или овеществление живого труда как осуществление капитала. 

[г) Специфическая потребительная стоимость производительного труда для капитала]

Результатом капиталистического процесса производства является не просто продукт (потребительная стоимость) и не товар, т. е. потребительная стоимость, имеющая определенную меновую стоимость. Его результат, его продукт, состоит в создании прибавочной стоимости для капитала, а потому — в действительном превращении денег или товара в капитал, тогда как до процесса производства деньги и товары являются капиталом лишь в смысле своей общей направленности, лишь «в себе», лишь по своему назначению. Процесс производства поглощает большее количество труда, чем то, которое куплено. Это поглощение, [1324] это присвоение чужого неоплаченного труда, совершающееся в процессе производства, является непосредственной целью процесса капиталистического производства, ибо в задачи капитала как такового (а стало быть, и капиталиста как такового) не входит ни производство потребительных стоимостей, непосредственно предназначенных для собственного потребления, ни производство товаров для последующего превращения их в деньги, а затем — в потребительные стоимости. Цель капиталистического производства — обогащение, приумножение стоимости, ее увеличение, следовательно — сохранение прежней стоимости и создание прибавочной стоимости. И этот специфический продукт, производимый в процессе капиталистического производства, достается капиталу только в результате обмена на труд, называемый поэтому производительным трудом.

Для того чтобы производить товар, труд должен быть полезным трудом, должен производить какую-нибудь потребительную стоимость, выражать себя в какой-нибудь потребительной стоимости. И только труд, выражающий себя в товаре, следовательно — в потребительных стоимостях, является поэтому таким трудом, который обменивается на капитал. Эта предпосылка есть нечто само собой разумеющееся. Однако не этот конкретный характер труда, не его потребительная стоимость как таковая, не то, следовательно, обстоятельство, что он является, например, трудом портного, сапожника, прядильщика, ткача и т. д., — не это составляет специфическую потребительную стоимость труда для капитала, не это налагает на него в системе капиталистического производства печать производительного труда. Его специфическую потребительную стоимость для капитала образует не его определенный полезный характер, а также и не особые полезные свойства того продукта, в котором он овеществляется. Потребительная стоимость труда для капитала обусловлена характером этого труда как фактора, создающего меновую стоимость, обусловлена присущим ему характером абстрактного труда; однако дело не в том, что он представляет вообще определенное количество этого всеобщего труда, а в том, что он представляет большее количество абстрактного труда, чем то, которое содержится в цене труда, т. е. в стоимости рабочей силы.

Для капитала потребительная стоимость рабочей силы заключается именно в избытке того количества труда, которое доставляется рабочей силой, над тем количеством труда, которое овеществлено в ней самой и которое требуется поэтому для ее воспроизводства. Труд доставляется, конечно, в той определенной форме, которая присуща ему как особому полезному труду — как прядению, ткачеству и т. д. Но этот конкретный характер труда, который вообще делает его способным выражать себя в товаре, не составляет его специфическую потребительную стоимость для капитала. Для капитала эта потребительная стоимость труда состоит в том его количестве, которое он доставляет как труд вообще, и в избытке количества выполняемого труда над тем его количеством, которое составляет его оплату.

Определенная сумма денег х становится капиталом в силу того, что в своем продукте она выражается как х + h, т. е. в силу того, что то количество труда, которое содержится в ней как продукте, больше того количества труда, которое содержалось в ней первоначально. И это есть результат обмена между деньгами и производительным трудом; иными словами: только тот труд является производительным, который, обмениваясь на овеществленный труд, делает возможным, что этот последний получает свое выражение в виде увеличенного количества овеществленного труда.

Поэтому-то процесс капиталистического производства не есть просто производство товаров. Это — процесс, поглощающий неоплаченный труд, процесс, превращающий средства производства — материалы и средства труда — в средства поглощения неоплаченного труда.

Из всего вышеизложенного следует, что «производительный труд» — это такая характеристика труда, которая непосредственно не имеет абсолютно ничего общего с определенным содержанием труда, с его особой полезностью или со специфической потребительной стоимостью, в которой он выражается.

Один и тот же вид труда может быть как производительным, так и непроизводительным.

Например, Мильтон, написавший «Потерянный рай» и получивший за него 5 ф. ст., был непроизводительным работником. Напротив, писатель, работающий для своего книготорговца на фабричный манер, является производительным работником. Мильтон создавал «Потерянный рай» с той же необходимостью, с какой шелковичный червь производит шелк. Это было действенное проявление его натуры. Потом он продал свое произведение за 5 ф. ст. А лейпцигский литератор-пролетарий, фабрикующий по указке своего издателя те или иные книги (например, руководства по политической экономии), является производительным работником, так как его производство с самого начала подчинено капиталу и совершается только для увеличения стоимости этого капитала. Певица, продающая свое пение на свой страх и риск, — непроизводительный работник. Но та же самая певица, приглашенная антрепренером, который, чтобы загребать деньги, заставляет ее петь, — производительный работник, ибо она производит капитал. 

[д) Непроизводительный труд как труд, доставляющий услуги. Покупка услуг в условиях капитализма. Вульгарный взгляд на отношение между капиталом и трудом как на обмен услуг]

[1325] Здесь возникают различные вопросы, которые нельзя смешивать. Покупаю ли я брюки в готовом виде или же покупаю сукно и нанимаю портного для работы у меня на дому, оплачивая ему его услугу (т. е. его портняжную работу), состоящую в превращении сукна в брюки, — это для меня совершенно безразлично, поскольку для меня имеют значение самые брюки. Вместо того чтобы брать портного на дом, я покупаю брюки у владельца портняжной мастерской, и я это делаю потому, что первый способ связан с большими издержками, — ведь брюки стоят меньше труда, следовательно обходятся дешевле, когда их производит портной-капиталист, нежели тогда, когда их производит портной у меня на дому. Но в обоих случаях я превращаю деньги, на которые я покупаю брюки, не в капитал, а в брюки; и в обоих случаях дело идет для меня о том, чтобы употребить деньги просто как средство обращения, т. е. превратить их в данную определенную потребительную стоимость. Таким образом, здесь деньги функционируют не в качестве капитала, несмотря на то, что в одном случае они обмениваются на товар, в другом же случае покупают самый труд как товар. Они функционируют только как деньги, выражаясь более определенно — как средство обращения.