Собрание сочинений (Том 2)
Шрифт:
Глянул царь на письмо французского посланника, а там и ещё сильнее: "Судя по тому, какую глупость мне говорил государь, не солдаты тогда на Сенатской площади, а сам император русский находился явно в хмельном возбуждении".
Помутилось в глазах у царя Николая I. Схватился рукой за сердце:
– Дурново! Дурново!
Мчит Дурново, тащит капли ему от сердца.
Однако на этот раз не потянулся к лекарству царь. Размахнулся отец-император и по шее советчика съездил.
СПОХВАТИЛСЯ
Уже на Кавказе давно солдаты.
– Дурново! Дурново!
Явился флигель-адъютант Дурново.
Вместе сидят, гадают.
Дурново называет полки и солдат. Царь вспоминает - наказаны, нет ли?
– Лейб-гренадеры?
– Наказаны.
– Гвардейский морской экипаж?
– Наказан.
– Солдаты, что несли полковое знамя, когда шёл на Сенатскую площадь Московский полк?
– Не забыты, Дурново, не забыты.
– А те, что, потерявши последний стыд, били в барабаны, когда выступали святые отцы - отец Серафим и отец Евгений?
– И этих господь приметил.
– Унтер-офицер Фёдор Анойченко?
– Наказан, наказан. До смерти, кажись, забит.
– Михей Шутов?
– Фёдор Трофимов?
– Трофим Федотов?
Называет Дурново всё новых и новых солдат. Хорошая память у государя:
– Наказан.
– Наказан.
– Наказан.
Сидят Дурново и царь. Гадают. Ломают головы. Кто же ещё забыт? И вдруг:
– Знаю, - кричит Дурново.
– Знаю!
– Ну, ну?
– Про этих забыли, ну как их... про тех.
– Да толком же ты говори!
Забыл Дурново, как называют тех, про кого он вспомнил.
– Ну про тех, ну как их... про этих.
Водит рукой Дурново по воздуху.
– Болван, - обозлился царь.
– Про... про...
– Наконец Дурново просиял: - Про писарей.
– Фу-ты!
Некоторые из армейских писарей были причастны к восстанию декабристов. Они переписывали революционные воззвания.
О них и вспомнил теперь Дурново.
– Молодец, - похвалил Николай I. Дал он приказ разыскать писарей.
Ищут. Не могут найти.
– Ищите! Ищите!
Ищут. Не могут найти.
– Ищите! Ищите!
Наконец разыскали.
– Кто же такие?
– Иван Хоперский, Иван Дмитриевский, Иван Нововоздвиженский.
Похвалил государь жандармов за верную службу. Приказал наказать писарей.
Вечером кто-то шепнул царю: мол, безвинных он посылает под палки. Мол, не нашли жандармы виновных, вот и других назвали.
– Иван Нововоздвиженский, ваше величество, в то время и вовсе при роте не был.
Посмотрел на советчиков царь.
– Был, не был, раз писарь, гони под палки. Знаю я этих писак. Разбойное это племя.
Глава VII
РУССКИЕ ЖЕНЩИНЫ
КНЯГИНЯ ТРУБЕЦКАЯ
–
В Сибирь!– Бог ты мой!
– Катенька!
Княгиня Екатерина Ивановна Трубецкая уезжала к мужу в Сибирь, на каторгу.
Когда прошение Трубецкой попало в руки к царю, он долго вертел бумагу. Не хотел Николай I отпускать Трубецкую:
– Пример нехороший. Поедет одна, а за ней и другие следом.
Мечтал Николай I о том, чтобы забыли вообще декабристов, чтобы отвернулись от них и отцы и жёны. Решил припугнуть Трубецкую.
– Если поедет, лишить её титула княжеского. Посмотрим, посмотрим, усмехнулся Николай I.
– Сразу небось передумает.
Сообщают царю:
– Трубецкая согласна, ваше величество.
Хмыкнул царь Николай I. Уставился в потолок. Что бы ещё придумать?
– Денежных сумм не брать. Ценных вещей не брать. Подчиняться во всём коменданту. Видеться с мужем в неделю раз. Ладно, пусть будет - два, зато в арестантской палате. И при свидетелях. Посмотрим, посмотрим, усмехнулся Николай I.
– Сразу небось передумает.
Сообщают царю:
– Трубецкая согласна, ваше величество.
Хмыкнул царь Николай I. Грозно повёл бровями. Уставился в потолок. Что бы ещё придумать?
– Если родятся дети, - царь поднял палец над головой, - лишать их отцовской фамилии. Приписывать к местным заводам. Считать крестьянами. Посмотрим, посмотрим, - усмехнулся Николай I.
– Сразу небось передумает.
Сообщают царю:
– У княгини слёзы стоят в глазах.
Улыбнулся царь Николай I. Ладошкой потёр ладошку. Молодец, неплохо, видать, придумал.
– Значит, не едет теперь Трубецкая!
– Ваше величество, едет, согласна.
– Ах так!
– обозлился царь.
– Навеки ее в Сибирь. Дороги назад не будет!
Тронулась в путь Трубецкая. Верста за верстой, верста за верстой. Десятки, сотни, тысячи вёрст. Приволжские степи. Уральские горы. Просторы сибирских лесов и рек.
– Быстрее, быстрее, - просит княгиня.
Едет и ночью и днём. Через месяц Трубецкая была в Иркутске. Рядом совсем Благодатский рудник - там находился сейчас Трубецкой. Ещё несколько дней - и увидит княгиня мужа. Однако не пропускает иркутский генерал-губернатор жену декабриста дальше. Находит причины разные. Получил он приказ от царя чинить непокорной помехи.
– Не могу, не могу, княгиня. Осень. На Байкале обвалы, большая идёт волна.
При новой встрече:
– Не могу, не могу, княгиня. Не предвидится транспортных средств.
Проходит ещё неделя.
– Не могу, не могу, княгиня. На дорогах идёт разбой. Я же за вас в ответе.
Не отступает отважная женщина.
Сослался губернатор тогда больным.
Ходит к нему Трубецкая и раз, и второй, и пятый, слышит одно в ответ:
– Его превосходительство хворые.
– Его превосходительство хворые.