Собрание сочинений (Том 2)
Шрифт:
– Ты нас провел, Хвостиков, - заявила Кулькина, - но провел хитро. Но скажи, пожалуйста, что такое политипажи и хромолитографии. Где нас и вас учили этому?
Владик смутился:
– Собственно, я не знаю, но там так написано. А на обороте, я не сказал, еще более непонятное. Там написано: "Дозволено цензурою. Санкт-Петербург, четырнадцатого мая одна тысяча восемьсот девяносто третьего года". А что такое "цензурою", я тоже не знаю...
– Мы об этом еще поговорим на педсовете, - сказала Кулькина. Разболтались!
Хвостиков в растерянности взглянул на класс, потом на Рана, который, как ему показалось, смотрел на него бодро и весело, и решил, что сдаваться
– Простите, пожалуйста, Сима, - взмолился Владик.
– Но вот... Вот у меня есть несколько неясных вопросов, если, конечно, вы...
– Попробуйте, Хвостиков!
– выпалила Кулькина.
– Я с удовольствием...
– Какое значение имеет для слона хобот? Как возмещается у слона несоответствие между короткой шеей и длинными ногами? Какие особенности имеет строение зубов у слона?
– подряд выпалил Владик.
– А то, что слон уступает дорогу самым маленьким, знаете?
– Нет, не знаю. А что?
– Жаль, - сказал Владик.
– И не только человеку, а собаке, кошке и воробьям с голубями. Всем уступает!
– Ну?
– сказала Кулькина.
– А еще солн любит слонь, - нашелся Владик.
– Что?
– Солн любит слонь...
– Как это понять: солн любит слонь?
– поразилась Сима Кулькина.
– А тут и понимать ничего не нужно, - пояснил Владик.
– Он вот сидит здесь, на последней парте, и ест соль. Он любит, действительно любит. Я сам ему принес! Я знаю!
– Кто принес? Кто сидит? Кто любит?
– Любит слон, а принес я, - пояснил Владик.
– Кто кого принес?
– Я принес соль.
– А кто любит?
– Слон.
– А что он любит?
– Соль.
– А чего ж ты морочишь нам голову и несешь ахинею? Я даже не могу при детях повторить, что ты сказал. И какая может быть любовь в школе?
– Я сказал, что слон любит соль...
– Во-первых, Хвостиков, ты не то сказал!
– стукнула пальцем по учительскому столу Кулькина.
– Во-вторых, Хвостиков, ты сказал, что видел, значит, лично видел, как слон любит соль. Где ты видел? Отвечай!
– Сначала на улице, - произнес Хвостиков.
– У метро "Краснопресненская", а потом на площади Восстания. А сейчас вот здесь, в классе, - вот же он сидит!
– У метро "Краснопресненская" - зоопарк, - сказала Сима.
– Так бы и объяснил, что ты видел слона в зоопарке...
– Я, конечно, видел когда-то слона в зоопарке, - признался Владик, но не этого и не того слона, потому что тот слон был не тем слоном, о котором сказал Иннокентий Григорьевич, и о чем написано в учебнике "Зоология", и который родил следующего слона через четыре года. Тех слонов, как мне объяснил этот слон, давно нет...
– Кто тебе объяснил?
– заскучала Сима Кулькина.
– Этот слон!
– Какой "этот"?
– Какой сидит...
– Все слоны где-нибудь сидят или ходят!
– Все сидят и ходят в зоопарке, а этот по Москве ходит и сидит сейчас у нас в классе, - пытался объяснить Владик.
– Ведь я сказал, что солн любит слонь...
– Опять за свое?
– А солн действительно любит слонь. Я вместе с ним ходил, и всюду мы искали эту самую - соль. А потом я взял дома и вот принес, а он лижет...
– Я предлагаю, товарищи!
– решительно заявила Кулькина.
– Я предлагаю не слушать больше непонятных ответов Хвостикова и, больше того, не считать его надеждой и гордостью класса. Материалы о Хвостикове мы передадим в Министерство просвещения и Академию педагогических наук. Пусть там решают: основа
– Все! Все! Все!
– завопил класс.
– Ура!
И вдруг:
– А как же мы с тобой?
– Ты же, Елкин, только что кричал "ура" и...
– Я кричал, я согласен, конечно, - сказал Митя Елкин.
– Но ведь если начнется борьба с троечниками, то что же делать нам? Мне, тебе и всем двоечникам?
– А нам?
– робко спросила Нина Стрельцова.
– А нам?
– поддакнул Вася Строганов.
– Если не будет троечников, то нужно повысить требования к отличникам...
– А если не будет отличников, - продолжила Нина Стрельцова, - то на кого опираться?..
Странное здание!
В доме сидели старые, очень старые люди. В древних мантиях, в накидках мушкетеров, в королевских одеждах. Все о чем-то горячо спорили, даже, кажется, здорово, но за стеклянными стенами ничего не было слышно.
Среди старых, пожилых и просто немолодых людей в доме-локаторе почему-то крутилась Сима Кулькина.
Вдруг стены здания словно раздвинулись.
– Внимание, товарищи!
– услышал Владик слова Кулькиной.
– Цель!
– прозвучал голос Левитана.
– Есть цель!
– ответил второй Левитан.
Третий Левитан пояснил:
– Наша цель, товарищи, троечники! Да, троечники! В годы совместного обучения, товарищи, в годы раздельного, когда мальчики отдельно, а девочки отдельно, наконец, в годы обоюдополого обучения и политехнизации, когда уже трудно было понять профессионально, где мальчики, а где девочки, мы занимались только отличниками обоих полов и только неуспевающими обоих полов. На тех этапах, товарищи, может быть, это было и правильно, поскольку все, что было, всегда правильно, а правильно, как говорит история, все, что было. Но на данном этапе, товарищи, мы должны понять, что в ряды наших учеников затесались будущие люди, которые не признают слов "отлично" и "неудовлетворительно". Им мало и того и другого! Им подавай третье - средненькое, серенькое, незаметное! А человек, товарищи, это всегда звучит гордо. И мы должны направить сейчас главный удар в этом направлении. Короче, против троечников! Мы должны, мы обязаны защитить наших уважаемых отличников, заодно с ними и учеников недостаточно развитых, получающих неудовлетворительные оценки, от замаскированных притязаний так называемых удовлетворительных троечников! Вперед, на троечников, товарищи!
– Вперед!
– первой воскликнула Кулькина.
– Мы им покажем, что такое солн любит слонь. Уж если они удовлетворительные, даже по зоологии имеют тройки!
Но тут открылась дверь и в комнату вошел зоолог Иннокентий Григорьевич.
– Внимание, товарищи, - сказал он.
– Минуточку внимания! У меня есть важное заявление: я все слышал, все знаю и прошу не зачислять товарища Хвостикова в троечники. Я ставлю ему пятерку по зоологии. Более того, я сам благодаря товарищу Хвостикову стал читать газеты. По утрам, подчеркиваю! Я пойду теперь в зоопарк, в цирк пойду, где я лет десять не был. Я буду читать Брема!
– Иннокентий Григорьевич! Иннокентий Григорьевич!
– бросилась ему на шею Кулькина.
– Миленький! А что мы? Как же мы? А он говорит, что видел слона и что будто бы...
– А я видел слона! Видел, видел!
– не потерпев несправедливости, закричал Владик.
– И не солн любит слонь!..
Так закричал, что родители проснулись:
– Что случилось?
– Ты что?
– Я ничего, - бодро сказал Владик.
– Просто слон любит соль. С добрым утром! Я в школу не опоздал?