Собрание сочинений в 3-х томах. Т. I.
Шрифт:
По дороге девчата нагнали колхозников и Митю Горелова. Те неторопливо шагали по окаменевшей от мороза дороге и продолжали ругать МТС.
— А мы все еще сходуем, — сказал девчатам Анисим. — Жалко, словцо мне не дали, а то бы я разделал ваших молодцов под орех. Тоже мне ударники полей! Казакуем, тракторуем! Ты это здорово спесь-то с парней посбивала. Молодчина! А что туфель лишилась — не жалей. Разбогатеет колхоз — мы тебе две пары отвалим.
— Да что вы, дедушка! Я и не думаю о них!
— Здорово-то здорово! — вмешался в разговор Игнат Хорьков. — А все же вас, молодых, спросить
— Мы-то при чем? — удивилась Зойка. — Пятая спица в колеснице... прицепщицы.
— Вы на машине сидите, и к земле ближе всех нас. Вот вам бы и доглядывать.
— Да много ли нас, кольцовских-то, в бригаде? — сказала Феня. — Все больше пришлые. Колхоз для них — дело далекое.
— Вот то-то и оно! — вздохнул Анисим. — Когда далекое да стороннее — толку не жди...
Показалась Кольцовка. Игнат Хорьков, Аграфена и Анисим пошли по своим домам. Девчата и Митя медленно брели вдоль улицы.
— Вот это да-а, — с досадой протянула Зойка. — Кто-то пахал, а мы за них в ответе. Дядя Игнат скажет тоже.
— А они, пожалуй, в чем-то правы, — задумчиво сказала Нюша. — И Степа Ковшов не раз говорил об этом...
— О чем? — переспросила Феня.
— А вот о чем. Надо нам свою бригаду собирать. Подобрать надежных кольцовских ребят и девчат... Кто, конечно, землю любит да с кого потом за работу спросить можно. Послать их зимой на курсы трактористов, а с весны — в поле. Чтобы на совесть работали, дружно, с охотой... И чтобы люди уважали таких трактористов и никто плохого слова про эмтээс сказать не посмел. Митя, ведь правильно я говорю?..
— Верно! — поддержал Митя. — Был такой план у Степы. Он все собирался на ячейке его обсудить. Да что там говорить много — нужна нам такая бригада. Еще как. Тут и слепому ясно.
— У нас и парней-то в селе почти не осталось, — заметила Зойка.
— А знаете, из кого бы я эту бригаду составила? — Нюша задорно оглядела подруг. — Из девчат. Да, да, вы не удивляйтесь! Не такие уж мы никчемушные... В первую очередь вас записала — вы же почти трактористки, потом человек десять новеньких бы позвала... Девчат в деревне хватит!
— Девчачья бригада! — вскрикнула Зойка. — Умора же!
— Для острастки Митю с Уклейкиным можно будет оставить, — улыбнулась Нюша. — Мужики все-таки, твердая рука...
— Да нашу сестру и на курсы-то не примут, — высказала сомнение Феня. — Будем, как в прошлом году, пороги эмтээс обивать.
— Но Нюша все же добилась своего, получила права, — сказал Митя.
— Так она измором начальство взяла.
— Ничего... Мы все теперь зубастее стали. Обломаем Репинского, — заверила Нюша и предложила поговорить о новой бригаде на ячейке.
НА БАЗАРЕ
Утром Ветлугину вызвал к себе Репинский, пожурил за вчерашнее анархическое выступление на собрании и сказал, чтобы собиралась в город на слет передовиков-механизаторов.
— Знаю, знаю, — поспешил он предупредить Нюшу, думая, что та станет отказываться. — Сейчас опять критику начнешь наводить. Изъяны, конечно, у нас
есть, но все же наша эмтээс не хуже других работала. Надо видеть и достижения. Вот хотя бы, к примеру, тебя взять: первая дивчина на тракторе, неплохо овладела техникой... Почему бы тебе на слете не показаться?— Хорошо! Я поеду, — согласилась Нюша, к немалому удивлению Репинского.
В этот же день вместе с группой трактористов из Кольцовской МТС она отправилась в город. Делегатов на совещание сопровождал механик Лощилин.
Слет должен был открыться вечером, и Нюша решила отнести Степе передачу. К тюрьме надо было идти через городскую площадь. День был базарный, и сотни подвод запрудили булыжную площадь. Съехавшиеся со всей округи крестьяне бойко торговали мясом, молоком, овощами, яблоками, зерном. Они шумели, перекликались, наперебой зазывали покупателей, расхваливали свой товар.
Нюшка с трудом пробиралась среди подвод.
На одной из телег она заметила краснобокие яблоки, не торгуясь, купила два десятка и сунула в узелок.
«Степе отнесу... пусть погрызет», — подумала она, и сердце ее заныло.
— Яблочки покупаешь? — вдруг услышала она голос Антона и быстро оглянулась.
У пивного ларька Антон с Лощилиным пили пузырчатое пиво и закусывали воблой. Антон был уже навеселе.
— А мы вот премию обмываем, — ухмыльнулся он. — Поддержи компанию, Нюша, пригубь за Николай Сергеича. Кто нас с тобой в передовики вывел? Он, дорогой наш механик...
— Ладно тебе, передовик, — перебил его Лощилин и скользнул взглядом по Нюше. — Видишь, недосуг Ветлугиной — с передачей торопится.
— А-а, — осклабился Антон. — Все ходит, носит, ножки бьет. Ну-ну, пусть старается... — Покачиваясь, он шагнул к Нюше и, схватив ее за руку, потянул к ларьку. — Ладно, успеешь еще...
Побледнев, Нюша с неприязнью вырвала руку и злым шепотом сказала:
— Не цепляй, Осьмухин. Пусти!
— Ну-ну, не расходись! Я ведь по-хорошему... — примиряюще заговорил Антон и вдруг насторожился: из рядов, где стояли подводы с зерном, донесся знакомый заливистый голос:
— А вот семенная пшеница!.. Отборная, сортовая, урожайная! Налетай, не зевай!
Удивленный Антон посмотрел на Нюшу:
— Слышишь! Никак, отчим твой зазывает... Горелов.
— Где Горелов? Откуда? — переспросил Лощилин.
Забыв про Антона, Нюша кинулась на голос. Лощилин с Антоном устремились за ней следом. Нюша протолкалась через толпу и увидела отчима.
Раскрасневшийся, потный и, видимо, уже изрядно под хмельком, он стоял у телеги, нагруженной пузатыми мешками, пересыпал с ладони на ладонь пшеничные зерна и громко зазывал покупателей.
— Папаше привет! — насмешливо сказала Нюша.
Горелов вздрогнул и растерянно улыбнулся:
— Фу-ты, Нюшка! Откуда взялась-то?
— Бойко же ты торгуешь! Из каких это урожаев только?
— Да вот... нашлись запасцы, — забормотал Горелов, воровато оглядываясь по сторонам.
— Какие запасцы... откуда? — встревожилась Нюша. — Да как ты смел наш хлеб продавать!..
— Это не наш... тут другое!
— Вы уж прямо скажите, — торопливо проговорил из-за Нюшкиной спины Лощилин. — Перекупили пшеничку у кого-нибудь... »