Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Собрание сочинений в трех томах (Том 2, Повести)
Шрифт:

– Кенскин! Кенскин! Матушка ужинать зовет!

...На другой день Костя и Чечек провожали Яжная. Они переплывали вместе на пароме через Катунь, и Яжнай, прощаясь с ними, еще раз попросил Костю:

– Посмотри за ней, Константин. Она ведь у нас, знаешь, проказливая, как бурундук!..
– И, обратясь к Чечек, строго сказал: - Слушайся Константина. Он тебе будет как я. А весной приеду - поедем домой. Учись...

Обратно возвращались вдвоем. Чечек, стоя у края парома, роняла слезы в зеленую Катунь. Костя, и сам расстроенный, пытался шутить:

– Довольно тебе, Чечек, а то вода у нас в Катуни станет

соленая, вся рыба из реки уйдет. Что хорошего?

...Так вот с тех пор и осталось - ни в радости, ни в беде Чечек не обходилась без Кости.

ВСЕ СПОРЯТ, А ПОТОМ СОГЛАШАЮТСЯ

Как только закончился последний урок, Костя поспешил в пятый класс. Там собрались несколько человек - звено Лиды Корольковой. Пришла и Настенька, старшая вожатая.

– Костя, Костя, иди сюда!
– закричала Мая Вилисова.
– Ребята, пусть Костя тоже послушает!

– Надо бы и Чечек позвать тоже, - сказала Настенька.

Эркелей побежала звать Чечек.

Чечек, с книгами под мышкой, рассеянно глядя куда-то на вершины гор, медленно спускалась с крыльца.

– Чечек, иди на звено!
– позвала Эркелей.

Чечек в недоумении посмотрела на нее:

– Зачем мне идти? Я же не пионерка.

– Ну мало ли что - Настенька велела.

– Настенька?..

Чечек подумала немножко и, молча повернув обратно, пошла за Эркелей.

Первым выступил на собрании звена Алеша Репейников:

– Товарищи! Чечек Торбогошева поступила очень плохо: списала сочинение у Корольковой и говорит, что это она его сочинила. Разве так годится делать? Если мы так будем делать, какие же мы будем ученики!

Алеша волновался, щеки и уши у него покраснели.

– И я считаю, что надо сразу это прекратить и сразу сказать про это Анатолю Яковличу...

– Нет!
– вдруг крикнула Чечек.
– Нельзя Анатолю Яковличу говорить!.. Кенскин, Кенскин, скажи им, чтобы Анатолю Яковличу не говорили!..

– Ну, мы прежде с тобой поговорим, - дружелюбно сказала всегда приветливая синеглазая Настенька.
Ты зачем же списала у Лиды сочинение?

– Я не списала, - упрямо ответила Чечек, опуская глаза.

– Нет, ты списала, - сказала Лида.
– Почему же ты, Чечек, еще и неправду говоришь? И отдала тетрадку Марфе Петровне. Что ж, и ее хочешь обмануть?

– Я хочу обмануть Марфу Петровну? Что ты!
– удивленно сказала Чечек.
– Я ее не хочу обмануть.

– А вот, однако, обманула!
– снова горячо и взволнованно вмешался Алеша.
– И опять повторяю, что мы, пионеры, таких нечестных поступков укрывать не должны, а должны сказать Анатолю Яковличу!

Чечек посмотрела на Алешу горящими глазами.

– Туу-Эззи!* - прошипела она сквозь зубы.
– Репей!
– И вдруг, взмахнув своими черными косами, повернулась и стремительно вышла из класса.

_______________

* Т у у-Э з з и - горный дух в алтайских сказаниях, "Хозяин горы".

– А ты, Лида, с ней по-хорошему не говорила?
– спросила Настенька. Может, она бы лучше поняла...

– Говорила, - ответила Лида.
– Я говорю, а она смеется. Говорит: "А что, у тебя строчки от этого убавились, что ли?"

Настенька посмотрела на остальных ребят. Они молчали.

– Ну, а вы что скажете? Павлик? Андрей? Мамин Сияб?

Павлик и Андрей Колосков заговорили почти

в один голос:

– Конечно, надо Анатолю Яковличу сказать! Будет списывать да плохо учиться - ей же хуже.

Но Мамин Сияб, оглядев всех своими глубокими, слегка раскосыми глазами, сказал:

– Не знаю... Я думаю, предавать товарища - это са-авсем плохо. Са-авсем плохо!

– А кто предает? Кто предает?
– закричал Алеша Репейников.
– Разве мы ей чтобы хуже хотим? Мы же ей чтобы лучше хотим!..

– Костя, скажи нам и ты что-нибудь, - попросила Настенька.
– Ребята, послушаем, что Костя скажет. Во-первых, он комсомолец. Во-вторых, он-то знает, что для Чечек лучше.

– Он же...
– начал было Алеша.

Но Настенька остановила его:

– Мы тебя уже слушали.

– А чего это вы, ребята, однако, так торопитесь скорей Анатолию Яковлевичу сказать?
– начал Костя.

– Я так и знал!
– опять закричал Алеша.

И опять Настенька остановила его.

– А я так думаю, что у Анатолия Яковлевича и своих забот хватает, спокойно продолжал Костя.
– Что же, мы сами ничего сообразить не можем? Чечек у нас, конечно... беспечная такая. Но ведь и у нее самолюбие есть. И очень большое! Надо ее немного тоже и пощадить...

– Конечно, надо пощадить!
– прервала его Мая.
– Она знаете как Анатоля Яковлича боится!

– Вот и надо Анатолю Яковличу сказать, раз она боится!
– подхватил Алеша.
– Сразу и забудет, как списывать!

– Ну, я не буду заступаться за Чечек, - сказал Костя.
– Но вот я недавно читал в "Комсомольской правде" такую историю. Городские пионеры приехали в колхоз помогать на прополке. И вот один пионер сразу всех обогнал. Ну, все его хвалят. "Вот, говорят, молодец!" А самый близкий друг этого пионера молчит. Почему же он молчит? А потому, что он увидел, как этот пионер не с корнями сорняки выдергивал, а только сверху срывал. А корни потом землей присыпал, чтобы незаметно было. Ну что - честно ли поступил тот пионер? Нет, нечестно! И даже преступно. И что же сделал тот друг? Побежал он жаловаться вожатому? Или протрубил он про это на весь отряд? Нет. Вечером он поговорил с тем пионером по душам. И тот все понял и еще крепче полюбил своего друга.

Костя замолчал. И молчание не сразу нарушилось в классе; только слышно было, как позванивает за окном серебряная капель.

– Ребята, а может, и мы сделаем как-нибудь так же?
– сказала Настенька.
– Поговорим с ней, объясним...

– Давайте, давайте!
– закричали девочки в один голос: и Мая, и Эркелей, и Лида Королькова.
– Зачем сразу учителю? Что мы, сами не можем!..

– Я тоже поговорю с ней, - пообещал Костя.
– Она ведь не пионерка, ее же еще воспитывать надо. И мы все это делать обязаны.

– Да, кстати сказать, Анатоля Яковлича еще и дома нет, - с чуть заметной лукавинкой улыбнулся Андрей Колосков, - он еще из Горно-Алтайска не вернулся.

Все звено весело согласилось с Костей и Настенькой. Только Алеша пожал плечами.

– А я что - разве против?
– сказал он.
– Пожалуйста! Но вот если бы Анатолий Яковлич с ней поговорил, то сразу и воспитал бы!

Девочки тут же побежали искать Чечек.

– Наверно, она уже в интернате.

– Может, сидит да плачет!

Поделиться с друзьями: